Звездные судьбы (Исторические миниатюры)
Шрифт:
Тем не менее красавица умела придавать всем своим поступкам, даже самым рискованным, какую-то удивительную пристойность и изящество. Ее маленький дом не был дворцом, но все в нем радовало глаз и располагало к комфорту. "Скромность везде и во всем, - проповедовала Нинон, - без этого качества самая красивая женщина возбудит к себе презрение со стороны даже самого снисходительного мужчины". Она окружала себя не только и не столько поклонниками, сколько умными и интересными людьми, происхождение которых подчас значения не имело. Частым гостем в её доме был Мольер, звезда которого уже восходила в парижском театре, знаменитый философ того времени Сент-Эвре-мон, поэт Лабрюйер и многие, многие другие. Все они смотрели сквозь пальцы на любовные похождения Нинон и с восторгом слушали остроумные речи красавицы, проповедовавшей вещи, доселе неслыханные: право женщины на свободную любовь, равноправие, необязательность брака. Но, даже если бы они знали современное слово "феминистка", вряд ли они могли так назвать Нинон, обожавшую мужчин всю свою долгую жизнь.
В двадцать лет Нинон совершила ещё одан экстравагантный поступок, заставив Париж замереть от ужаса и восхищения. Всесильный кардинал Ришелье, который вообще-то мало интересовался женщинами, наслышавшись о красоте и уме девицы де Ланкло, прислал ей пятьдесят тысяч золотых и приглашение на свидание. Нинон вернула деньги с запиской: "Я отдаюсь, но не продаюсь". И это была истинная правда, от любовников она принимала только цветы. Умный человек, кардинал оценил поступок по достоинству и до конца своих дней отзывался об этой женщине не иначе, как с глубоким уважением, никогда не вспоминая о своем бестактном капризе.
Одним из любовников Нинон стал девятнадцатилетний граф де Граммон - на пять лет моложе её. Скромный блондин под ангельской внешностью скрывал бездну пороков и, возможно, именно поэтому пользовался расположением красавицы дольше остальных: пороки, как и достоинства, тоже имеют свою привлекательность. Граф принимал ласки красавицы с такой же страстью, как и содержимое её кошелька. Но однажды ночью, думая, что любовница спит, граф стащил из её шкатулки пригоршню золота. Нинон все прекрасно видела, но ничем себя не выдала. Только утром в ответ на "до свидания" она сухо ответила:
– Нет, не до свидания, а прощайте.
– Почему?
– изумился граф.
– Ответ в вашем кармане.
К тридцати годам Нинон прочно завоевала славу самой прекрасной жннщины Франции. Многие знатные дамы приезжали к ней поучиться хорошим манерам. Матери с той же целью привозили к ней только что вышедших из монастыря дочерей.
В один из вечеров девице де Ланкло доложили, что её хочет видеть какой-то незнакомец, причем настаивает на том, чтобы встреча произошла с глазу на глаз. Настойчивость незнакомца возбудила у Нинон любопытство, и, оставив гостей, она вышла в будуар. К её изумлению таинственный гость оказался не очередным гюклонником, а невзрачным маленьким старичком, одетым в черное.
– Вы видите перед собой существо, - заявил он, - которому повинуются силы природы и который, если бы пожелал, давным-давно обладал бывсеми земными благами, но я презираю их. Я незримо присутствовал при вашем рождении и теперь хочу услышать, что вы предпочитаете получить от меня в подарок: власть, несметные богатства или вечную красоту?
– Что я должна сделать для того, чтобы получить вечную красоту? спросила верная себе Нинон, делая вид, что воспринимает странного посетителя всерьез.
– Продать вам свою душу? Подарить свое тело?
– Ничего подобного. Просто напишите ваше имя вот на этой маленькой дощечке.
Нинон выполнила просьбу, незнакомец трижды дотронулся коротенькой палочкой до её левого плеча и объявил, что желание исполнено.
– Вы третья женщина, которой я дарю вечную красоту. Первой была Клеопатра, второй - Диана де Пуатье. Сохраните в тайне нашу встречу. Мы увидимся ещё раз, но, увы, только тогда, когда вам останется жить ровно три дня...
С этими словами старичок вышел из будуара, оставив Нинон растерянности. Все услышанное казалось ей бредом, но она прекрасно знала о том, что Диана де Пуатье, любовница короля Франциска Первого, хранила свою замечательную красоту до самой смерти, а умерла она уже в очень преклонном возрасте. Более того, Диана стала королевской фавориткой, когда ей перевалило далеко за тридцать, а монарх был моложе её на восемнадцать лет. Тут призадумаешься...
Разумеется, Нинон имела при дворе немало врагов, которые завидовали её красоте, молодости и независимости. Завистники сумели настроить против неё вдовствующую королеву Анну Австрийскую - тогда регентшу Франции, и она направила девице де Ланкло приказание "добровольно" уйти в монастырь кающихся девушек. Но посланцы королевы наткнулись на протест.
– Во-первых, я не девушка, - сказала она, - во-вторых, мне не в чем каяться, а в-третьих, если её величеству угодно, чтобы я ушла в монастырь, пусть выберет по своему вкусу любой ... мужской. Туда я отправлюсь с удовольствием.
Эта неслыханная дерзость привела Анну Австрийскую в ярость. Она уже готова была заключить девицу де Ланкло в Бастилию, но тут вмешался герцог Энгиенский, великий Конде. Всего несколько недель наслаждался он ласками Нинон и был отвергнут, но, будучи человеком великодушным, навсегда остался другом капризницы. Он-то и отвел грозу, рассказав о том, что произошло в свое время между Нинон и Ришелье. Королева всегда ненавидела кардина, и если куртизанка пренебрегла им, то этого было совершенно достаточно, чтобы регентша закрыла глаза на все остальное и оставила Нинон в покое.
Следующим любовником Нинон стал самый красивый мужчина при королевском дворе - маркиз де Ла Шартр. Она влюбилась не на шутку и хранила ему абсолютную верность целых полгода. Но на их общую беду, маркиз оказался безумно ревнивым и так следил за своей возлюбленной, что заболел нервной горячкой. Нинон трогательно ухаживала за ним и даже обрезала свои роскошные волосы и подарила ему "в залог любви". Когда же маркизу - командиру кавалерийского полка - пришлось срочно выступить со всей армией в Германию, он потребовал у своей любовницы вексель такого содержания: "Париж. Число. Год. Клянусь оставаться верной маркизу де Ла Шартру". Девица де Ланкло охотно подписала вексель, и маркиз со спокойной душой отправился на поле брани.
После его отъезда Нинон не выходила из дома, но по-прежнему принимала гостей. Один из них появился в душный вечер, закончившийся страшной грозой. При первом же ударе грома красотка, панически боявшаяся грозы, потеряла самообладание и бросилась за защитой к своему гостю. Чем все это закончилось, догадаться нетрудно, поскольку гость был молод и хорош собой, а маркиз отсутствовал больше месяца. Правда, он с достоинством воспринял неприятную для себя новость и прислал изменнице её вексель с припиской: "Уплачено после банкротства".