Звёздные войны. Последствия. Конец Империи
Шрифт:
Возможно, это какая-то уловка. Они могут заманить нас в...
Если так, то мы будем к этому готовы.
Агейт чувствует, как единственная слеза угрожает выскользнуть из ее здорового глаза, и поспешно ее смар-
гивает.
Скажите, что мы победим. Скажите, что на этом война закончится. Империи придет конец, и начнется новая Галактика.
Я не пророк, Кирста. Я не знаю, кто сегодня победит или хотя бы останется в живых, чтобы увидеть исход сражения. Я знаю лишь, что для меня будет честью вновь сражаться
Его длинные пальцы сжимают ее плечо. Агейт изо всех сил старается не расплакаться. Ей хочется сбежать с мостика и вернуться домой — забраться в постель, накрыться одеялом, выключить свет и ждать, когда Голосеть расскажет ей, кто победил, кто проиграл, кто остался в живых, кто погиб. «Когда я успела стать трусихой? — думает она. — Почему я вся дрожу, словно испугавшийся выстрелов ребенок?»
Да пребудет с вами Сила, — говорит она.
И с вами, коммодор, — кивает Акбар. — Мне нужно идти. Уже почти пора.
«Грядет война». И Агейт молится, чтобы она закончилась как можно скорее.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Имперский челнок кружит над базой. Сверху Слоун видно все: штаб, посадочные платформы, ряды шагоходов и истребителей. Все выглядит собранным в спешке на скорую руку.
«Как будто все это временное», — думает она.
Челнок садится на дальней стороне базы, залетая в ангар, ворота которого расположены в тени высокого горного хребта.
Ракса с ней на челноке нет, зато есть Брентин, который молча сидит напротив. Судя по его глазам, он явно напуган — взгляд его похож на взгляд добычи, смотрящей в пасть хищника.
Рей отказывается бояться. «Хищник тут я, — думает она. — И я близка к цели. Очень близка». Пускай Раке взял ее в плен — зато теперь ее руки оказались совсем рядом с его шеей.
Опускается трап. Пленница видит, как справа от них на посадку заходят два других корабля. Солдат толкает е<- и Брентина по трапу. Споткнувшись, Уэксли падает, и солдат с размаху пинает его в бок. Остальные смеются. «Это не моя Империя, — думает Слоун. — Безалаберная 11 жестокая».
Брентина ставят на нош и толкают к ней. Запястья за ее спиной туго сковывают магнитные наручники.
Раке уже сошел со своего челнока и ждет ее. По обе его стороны выстроились солдаты. Брендол Хакс с Арка- ниса тоже здесь. Хакс обучал новое поколение штурмовиков, а она с помощью охотника за головами Меркури- ала Свифта вытащила Брендола и его сына с Арканиса, прежде чем планета сдалась Республике. Теперь он входит в личный Теневой совет Ракса. Хакс — весьма несдержанный тип, к тому же он основательно себя распустил — из-под ремня выпирает брюхо, волосы растрепаны, в глазах усталость.
Взгляд Хакса скользит вдоль ангара, слева направо, и только
Вдоль каждой стены ангара выстроились дети. Их около двух десятков — некоторым лет по тринадцать-четырнадцать, некоторым и того меньше. На всех белая форма, похожая на пижамы.
Солдаты, опустите оружие, — улыбается Раке. — Мы здесь все друзья.
Штурмовики послушно опускают бластеры.
Нет-нет, — говорит Раке. — Совсем опустите. На землю.
Бойцы в замешательстве переглядываются, но, повиновавшись, нагибаются и кладут оружие на землю.
Раке подходит к Слоун, окидывая ее оценивающим взглядом.
Заметили, как штурмовики разукрасили свою броню? Разрисовали ее, изрезали, выжгли раскаленным металлом. Они теперь не просто солдаты. В них больше первобытной ярости, они скорее звери, чем люди. — Он вздыхает. — Но я до сих пор не знаю, достаточно ли этого.
Что вы сделали с моей Империей? — в отчаяний спрашивает она.
Сейчас покажу, — усмехается он.
Рука Галлиуса Ракса взмывает вверх, сжимаясь в кулак. Он щелкает пальцами...
Свет в ангаре гаснет. Сердце Слоун подпрыгивает в груди.
Глаза слишком медленно приспосабливаются к полумраку, но уши слышат шум потасовки. Ей хочется бежать, пригнуться, метнуться прочь, но она не может представить, куда прятаться и что делать. Она лишь напрягается всем телом и приседает, уткнувшись подбородком в колени и стараясь стать как можно меньше.
Тьму пронизывают бластерные разряды, но это длится недолго. Затем слышатся глухие удары, хруст — и болезненные стоны.
Наступает тишина, которая тянется мгновение, другое, третье...
Наконец раздается еще один щелчок пальцами, и все заканчивается.
Вспыхивает свет. Глазам снова приходится приспосабливаться — кромешная тьма сменяется ослепительной белизной, и Слоун видит, что пол усеян телами.
Телами штурмовиков. Судя по их виду, все они мертвы.
Над ними стоят дети. У многих в руках грубо сделанные острые ножи с замотанными темной лентой рукоятками и лезвиями из тусклого черного металла. Некоторые ножи вонзены в затылки солдат — прямо в основании черепа. Другие — под мышками у штурмовиков, воткнутые в щель в броне. У нескольких детей в руках дымящиеся бластеры.
Лицо одной высокой девочки с наголо обритой головой напоминает мертвую, ничего не выражающую маску. Брендол Хакс, напротив, широко улыбается, словно ребенок, впервые увидевший космос или попробовавший сладости. Видела ли Слоун его улыбку прежде? Кошмарное зрелище.
Что там говорил ей Раке на «Разорителе»? Когда приказал спасти Брендола с Арканиса? «Империя должна быть плодовитой и молодой. Дети — ключ к нашему успеху. Многие наши офицеры уже стары, и нам нужна новая жизненная сила, новая юная энергия. Империи нужны дети».