Звездный блицкриг. Зовите меня смерть
Шрифт:
— Объявляю благодарность…
— Служу Тюрбану, аль-хазрат!
Момент импульса заполняющей Вселенную невидимой материи стремительно свел к нулю сверхсветовую компоненту скорости крейсера. Республиканские корабли тоже вышли в досветовую фазу, сделавшись видимыми для оптических приборов. Нейросеть «Прекрасной Елены» идентифицировала их: корвет «Граната» и эскадренный торпедоносец «Инквизитор».
— Взяли в клещи, — тревожно прошептал Борис Памирский. — Что будем делать, аль-хазрат?
— Ждать их указаний.
«Инквизитор» быстро приблизился, уравнял
Паланг решил не переодеваться в парадный мундир, которого у него и не было. Пошел к шлюзу как был — в рабочем комбинезоне. Почему-то вспомнилась их первая встреча, когда батальон делибашей под командованием молодого майора был брошен на подмогу бригаде спецназа подполковника Сокольского. «Не мешай мне их уничтожать», — посоветовал тогда будущий президент Северной Республики.
— Ты опять воюешь то за тех, то за этих, — насмешливо сказал Дьявол.
— Я опять воюю, — ответил Смерть. — А ты по-прежнему носишься с идеей создать империю и объединить все населенные миры?
— Жизнь сделала меня политиком, и я вынужден драться за власть. — Дьявол развел руками. — А погоня за властью имеет смысл лишь в единственном случае — если речь идет о власти над всей Ойкуменой.
Поморщившись, Смерть проворчал:
— Опять возвращаемся к нашему старому спору. Посмотри — мы добились многого. Вместо полусотни карликовых образований имеем не больше десятка держав среднего размера. Дальнейшая централизация невозможна — регионы слишком далеки друг от друга. У каждого свои проблемы, свои враги, свои предрассудки.
— Проще говоря, единство сверхдержавы определяется скоростью переброски товаров и карательных дивизий. — Дьявол ухмыльнулся.
— Вот именно! Деметрий Мандрагор был абсолютно прав! Понадобится не одно поколение, пока в каждом государстве улягутся страсти и родится — сама собой, спонтанно — мысль о единой сверхдержаве. А пока хватит с нас и военного союза. Против внешних врагов будем сражаться вместе, а в мирной жизни каждый пойдет своей дорогой.
— Ты не прав, — осуждающе провозгласил Дьявол. — Техника не стоит на месте. За десять предвоенных лет скорость кораблей выросла вдвое. Еще одно удвоение — и быстроходные звездолеты сделают близкими даже те окраины, где нет улиток. Это будет настоящее государство.
Омар язвительно засмеялся:
— Осталось совсем чуть-чуть — придумать сверхскоростной транспорт, восстановить Империю и провозгласить императором лучшего из лучших, достойнейшего из достойных…
— Да! — яростно выкрикнул Дьявол. — Истинный вождь сумеет сплотить расу, укажет верный путь, прекратит раздоры и усобицы…
— Сам-то веришь в это?
Опустив голову, глава Республики пробормотал еле слышно:
— А что нам остается? Больше верить не во что. Если не выйдет — конец всему.
— Мне тоже хочется поверить, — признался Смерть. —
Генерал Сокольский привстал и, перегнувшись через стол, вкрадчиво прошелестел:
— А ты попробуй.
Омар вздохнул и покачал головой. Отвечать не стал — собеседнику и без слов было все понятно. Он тоже хотел вернуть прошлое, но понимал, что сил Дьявола для этого недостаточно.
После затяжного молчания Смерть осведомился почти серьезно, без ехидства:
— Достойным вождем ты, конечно, считаешь себя?
Дьявол напрягся, точно заподозрил измену.
— Тебе известны другие претенденты? Уж не Фердинанд ли, этот дурачок, которым вертит его безумный папаша? Или сам надеешься занять Имперский престол?
— Мне бы Тюрбан вернуть…
— Ты постарел, — сожалеючи констатировал Дьявол. — Я помню тебя другим.
— Зато ты не меняешься, — без улыбки заметил Смерть. — Иногда я тебе завидую.
Печально поиграв бровями, Сокольский вызвал стюарда, который убрал тарелки и поставил на столик кофейный прибор. Когда матрос покинул каюту, президент Северной Республики разлил по чашкам горячий отвар тропических бобов и возобновил разговор.
— Ты доволен своей нынешней жизнью?
— Издеваешься? Поганый послевоенный мир лишил нас родины, переломал наши судьбы. Мы потеряли даже свои имена, вынуждены пользоваться кличками, псевдонимами…
— Какие у тебя планы?
— Пока собирался влиться в твой флот. Потом, если мы победим, ударю по Тюрбану.
— И ради этого ты стал командиром пиратов? — брезгливо вопросил Дьявол.
— Можно подумать, что тебе служат праведники под командованием ангелов! — огрызнулся Смерть. — Мои разбойники умеют водить корабль и убивать. От солдат большего не требуется.
— А как же мораль? Все-таки мы сражаемся за великое дело.
— Это война. — Пехотинец отмахнулся. — Война вне морали. И потом — это ты поставил перед собой великую цель. Мои планы скромнее — освободить свою планету.
— Мелко, — прокомментировал контрразведчик. — Кстати, не вредно напомнить, что за тобой должок. Я тебя выпустил в прошлый раз, когда вы шли грабить Дублон. Так что жду встречную любезность — вернись в королевский флот. Там от тебя будет больше пользы. Если мой замысел удастся, получишь Тюрбан. Твоих друзей с Бахуса доставят в нужную точку пространства-времени. Я понятно выражаюсь?
— Мы с братом сами сможем перевезти своих сторонников.
— Сто двадцать восемь тысяч боевиков с тяжелым оружием на четырех стареньких транспортах? — Республиканец скорчил смешную гримасу. — Ну-ну… А вы сможете прибавить к этому десанту дополнительный аргумент в виде целого флота на орбите? Я могу.
— Зачем ты помогаешь мне?
— В глубине души ты — наш, ты тоже задыхаешься в этом болоте и хотел бы возрождения великой державы.
Это было правдой. Они оба хотели одного. И оба понимали, что не смогут добиться этого лишь собственными силами. Нужен был серьезный союзник, но все потенциальные союзники занимались мелочными усобицами в Центральной Зоне.