Звездный человек(изд.1963)
Шрифт:
— И так же, как и вы, профессор Кучерявый ничего не понимает. Этих кривых можно снять миллионы. Согласен, что и к ним можно найти ключ, но через тысячу лет… Нужна новая методика и моему приятелю и вам… Борис Федорович сунул руку в карман и нащупал клочок бумаги, на котором был записан телефон Михантьева.
Дмитрий Дмитриевич, стараясь не смотреть на стол, говорил Коле:
— Крепись, скоро начнем наше пиршество!
— Так как же мы его услышали, Дмитрий Дмитриевич, и почему наш Человек про крокодила сказал? — спросил Коля.
—
— Но ведь сказал-то он ультразвуком! Как же мы его услышали?
— А перед его ртом был свисток…
— И мы услышали разностную частоту! Услышали то, что сказал Борис Федорович! Так нам совсем не нужно будет расшифровывать его речь, мы его научим говорить по-русски. А что это тот, в беретике, про какой-то свисток браконьера говорил? Он что, тоже все понял?
— Все? Вряд ли…
— Браконьер — это тот, кто дичь ворует. При чем он тут?
— Да, профессия малопочтенная, это верно, но в средние века ею многие занимались. А за охоту, скажем, на королевских оленей рубили руку или голову, забирали имущество, так что браконьер шел на большой риск. Другом же его могла быть только собака, как и у всякого охотника. Стреляли браконьеры из луков или самострелов даже тогда, когда были изобретены ружья, чтобы лесник не услыхал. Так вот, пошлет браконьер собаку за дичью, а назад подозвать не может…
— Нужно свистнуть…
— Свистнуть? А лесник? Вот кто-то из браконьеров и придумал свисток, который собака слышит, а человек не может услышать.
— Мой Джек тоже нашего Человека слышал, а я не слышал. Но выходит, что эти браконьеры были большими учеными для своего времени, конечно?
— Нет, просто нужда заставила… Видимо, кто-нибудь из них делал себе свисток как можно более высокого тона и случайно обратил внимание на то, что плохой, им забракованный, свисток он не слышит, а собака слышит, поднимает уши, подбегает… Ну, уж это моя фантазия… Может быть, все и по-другому было.
Зазвонил телефон. Дмитрий Дмитриевич и Коля бросились к нему.
— Да? — сказал Дмитрий Дмитриевич. — Да… Хорошо, хорошо, мы согласны… Приступим в девять часов утра… До свидания, Борис Федорович.
Дмитрий Дмитриевич положил трубку и, посмотрев на Колю, добавил:
— Вот и еще двух браконьеров свисток выручил.
ПОБЕГ ИЗ КЛИНИКИ
Коля уже не мог больше объяснять — сегодня он говорил до хрипоты. Коробки с диапозитивами, которые удалось достать в магазине наглядных пособий, были раскрыты, диапозитивы просмотрены, и на больничной простыне, служившей экраном, двойные звезды сменялись берегами Франции, леса Африки — реками Урала, Людовик XV и разбитые полчища гитлеровцев чередовались с формулами алгебры и физики. Проекционный аппарат нагрелся, обжигал ладони, страницы книг желтели от тепла и света…
Там, где всходило солнце, сверкала на уже поголубевшем небе яркая звезда. Коля открыл окно и, вдыхая прохладный
— Это? — спросил он, показывая на звезду.
— Венера, утренняя звезда, — ответил Коля.
— Не звезда, сам говорил. Венера — планета.
— Да, Венера — планета… Вот видите, она не мерцает. Звезды то погаснут, то вспыхнут, а Венера видна все время ясной и блестящей точкой. Там, наверху, во внешних слоях атмосферы, непрерывные потоки воздушных масс разной плотности, поэтому далекая от нас светящаяся точка — звезда — мерцает… А Венера намного ближе к нам и видна как маленький диск, как маленький кружочек.
— Венера — диск? Она сейчас как месяц! — Человек согнул свои костлявые пальцы, Чтобы показать, какой он видит Венеру.
— Вы что, простым глазом видите фазы Венеры? — удивился Коля. — Вот не думал!
— Есть много ошибок в твоих рассуждениях. Цифры не точны все… Из двенадцати теорий, гипотез, предположений, догадок, рассказанных тобой сегодня, одиннадцать неверных… Рассказываешь хорошо, Коля хороший, мне нужный…
— Что я? Вот вы… Вы все помните, все! Все имена и названия, все формулы и события… Только этот противный свисток, как он мне надоел! — Коля устало подкачивал насосом воздух в камеру.
— Этого Борис Федорович не должен знать, — сказал Человек, низко наклонившись к свистку.
— Что? Что не должен знать? — встревоженно спросил Коля.
Человек не ответил. Он отсоединил свисток от камеры и насоса и, открыв рот, быстро проглотил его. Все было сделано так внезапно, так неожиданно, что Коля вскрикнул:
— Зачем вы? Подавитесь! Сейчас же выплюньте!
— Не подавлюсь, — ответил Человек, его голос стал громче, резче. — Мои, как вы их называете, «легкие» не слабее твоего насоса! — Из его рта шел сильный и ровный поток горячего воздуха. — Ты принес мне одежду? Где она? И говори теперь со мной просто, без напряжения в голосе. Здесь, — Человек провел рукой по краю своего уха, — здесь я также все переделал… Ну, давай одежду!
— Она у вас в головах. — Коля вытащил заветный сверток, в котором была старая отцовская гимнастерка, брюки Дмитрия Дмитриевича и пояс.
Человек с помощью Коли торопливо оделся.
— А сейчас пойдем, Коля, — сказал он. — От тебя я много узнал. Пойдем, я покажу тебе мир, о котором ты мне столько рассказывал и о котором ты так мало знаешь.
— Куда вы? — испуганно спросила сестра, когда они спустились вниз. — Куда вы? Сейчас же возвращайтесь в палату! Коля! Так ты и не уходил с самого вечера? Сейчас же назад!
— Нам же разрешил Борис Федорович немного выходить на улицу.
— Я никуда вас не пущу, никуда! Сейчас же позову санитаров! — Она бросилась вверх по лестнице.
Человек схватил Колю за рукав и потащил его к двери.
— Иди с большой скоростью, Коля! — сказал он. Они выбежали на улицу.
— Нужно выйти за город, — бросил на ходу Человек. — Оттуда ближе к звездам.
— К каким звездам? — спросил Коля, но Человек не ответил.