Звездный дракон
Шрифт:
Стэнтона разбудило чувство жуткого страха, он судорожно сжал рукоятку импульсного пистолета, открыл глаза и рывком сел.
– Этот отсек не полностью экранирован, – послышался голос Пелтера. Он сидел, поджав ноги, на своем спальном мешке и смотрел на мистера Крана, а тот замер в точно такой же позе. – Хорошо еще, что хоть какая-то защита есть, а не то мы с тобой уже вопили бы как резаные. От такого запросто можно с ума сойти.
Джон кивнул, соглашаясь: нормальному человеку действительно стоило только одним глазом увидеть гиперпространство, и он рисковал лишиться рассудка. А псих? Снова стать нормальным?
– Пора бы нам залечь, –
– Верно, – отозвался Ариан. – Я уже почти закончил с мистером Краном.
– Что закончил?
– Не хочу, чтобы случилось что-то непредвиденное, пока мы будем в спячке. Мистер Кран будет нас охранять. Он, в конце концов, наделен спокойствием машины.
– Вряд ли Джарвеллис что-нибудь учинит. – Стэнтон встал. – Да она его боится как огня.
Он подошел к криокапсулам, довольно долго простоял рядом, разглядывая их, затем присел на корточки и прикоснулся к контактной панели на поверхности одной из капсул. Капсула раскрылась по всей длине, внутри оказалась впадина с очертаниями человеческого тела. Термин «клаустрофобия» был бы слишком мягок для описания чувства, охватившего Джона. Джарвеллис не снизошла до того, чтобы положить в капсулу что-то мягкое, но, с другой стороны, зачем тебе мягкая постель, когда ты почти труп?
По обе стороны от углубления для шеи торчали капельницы для введения препаратов в сонную артерию и яремную вену. Кровь должно было заменить вещество типа антифриза. В основании впадины, предназначенной для головы, лежал незамысловатый круглый диск – устройство для введения нейроблокатора. Остальная часть углубления была испещрена мелкими отверстиями, отстоящими друг от друга всего на несколько сантиметров. Стэнтон знал, что в каждом из них находится игла. Тело должно было пропитаться «антифризом» во избежание необратимого повреждения клеток. У Стэнтона пересохло в горле. Он сглотнул слюну и начал раздеваться. Вскоре к нему подошел Пелтер и заглянул внутрь капсулы.
– Ни разу не пробовал, – признался он.
– Ничего особенного, – попытался успокоить его Джон. – Раздеваешься и забираешься внутрь. Нейроблокатор начинает действовать еще до того, как закрывается крышка, и потом ты ничего не чувствуешь, пока не очнешься.
Ариан кивнул и начал снимать одежду.
Прежде чем забраться в капсулу, Стэнтон обернулся и бросил взгляд на мистера Крана. Андроид сидел у стенки, держа на коленях кейс Пелтера и снова раскладывая пасьянс из своих игрушек. Неужели только этим он будет заниматься на протяжении долгих месяцев пути?
Холод металла ожог кожу. А потом наступило небытие.
7
Шарик прорвался сквозь занавес черной паутины – звездолет «Гибрис» вышел в обычное пространство. На миг корабль, напоминавший жемчужину диаметром в километр, задрожал, замерцал на фоне искривлений пространства. Но вскоре раскрылись невидимые крылья таранных полей, разогрелся докрасна захваченный водород и ударил по кораблю. Жемчужина скрылась в блеске громадного драгоценного камня, и этот камень, постепенно сбавляя скорость и уходя из мрака, начал приближаться к звездной системе.
Тончайшие лучи лазеров выжгли кровавую водородную каплю, и возникла новая плазма – термоядерное пламя, словно из маленького солнца вырезали оранжевый сегмент. Пламя полыхало на фоне все тех же искривлений пространства, где был собран водород. «Гибрис», подчиняясь силе тяготения, начал снижение. Три четверти скорости света, половина скорости света, а потом – и вовсе несколько тысяч километров в секунду. Силовые поля ослабевали, концентрация водорода увеличивалась. Наконец водород перестал накапливаться, и корабль снова стал виден. Термоядерная реакция прекратилась, растворилась, будто капля молока в воде. Жемчужина полетела по краю поля тяготения и стала похожей на шарик, брошенный в колесо рулетки звездной системы Анделлан.
Кормак неотрывно смотрел на холодную пустоту в иллюминаторе, и ему казалось, что эта пустота отражается в нем, как в зеркале. Что же говорил ему пилот шаттла, на котором он добирался с Миностры на «Гибрис»?
«С вами все в порядке? Вы будто полумертвый».
Точно сказано, не убавить, не прибавить. Кормак не помнил, что сказал в ответ – наверняка какую-нибудь банальность. Они еще о чем-то некоторое время говорили, а потом Ян с огромной радостью погрузился в холодное забытье анабиоза. И вот теперь, через два часа после оттаивания, к нему постепенно возвращались ощущения. Он посмотрел на свои руки и не отрывал от них взгляд до тех пор, пока пальцы не перестали дрожать. «Что со мной? Последствия анабиоза, или это как-то связано с отсутствием подключения? И вообще, что за чертовщина такая – почему я в собственных чувствах разобраться не могу?» Кормак опустил руки, положил их вдоль тела. Где-то все это описано… непременно должно быть где-то описано! Он отвернулся от иллюминатора и устремил взгляд на контактный дисплей, установленный в углу каюты.
Каким взглядом одарила его Шален, отвечавшая за восстановление рансибельного сообщения, когда он спросил у нее, как пользоваться этим дисплеем! Тридцать лет он не испытывал нужды в подобной технике. Имея прямой доступ к любой информации, он притупил свою способность к обучению. Пришлось перетерпеть снисходительный инструктаж, контактных иконок оказалось слишком много, работать с ними было непросто, но всегда можно было найти менее сложный доступ.
– «Гибрис», покажи все, что у тебя есть… Меня интересует состояние после отмены подключения… пожалуйста, – проговорил Кормак.
Экран мигнул, на нем появилась надпись: «ПОИСК», сменившаяся затем несколькими названиями файлов. Кормак сел перед дисплеем и, работая непослушными пальцами, начал выводить на дисплей один файл за другим. Их содержание только подтверждало то, о чем он уже знал: долгосрочное подключение очень напоминало наркоманию, и, как от наркомании, от него можно было избавиться силой воли, борьбой с самим собой.
Ян сидел, не шевелясь и крепко сжав кулаки, пока не послышался стук в дверь. Скорее всего, прошло всего несколько секунд, а может быть – минут. Кормак разжал кулаки, очистил дисплей и встал.
– Войдите, – сказал он.
Вошла женщина – высокая, классически красивая. Роскошные черные волосы, неестественно белая кожа. Зрелые формы крепкой, мускулистой фигуры едва скрывал облегающий костюм. Тонкие, безупречные черты лица, потрясающие зеленые глаза. Вот только эта красавица не была человеком.
– Вы – NG2765? – уточнил Кормак.
– Я – Джейн.
– Прошу прощения, я не знал вашего имени… Но вы из серии «Голем 27»?
Джейн только усмехнулась и, выгнув дугой бровь, уставилась на яркий комнатный цветок, который Кормак запихнул под диван. Ян нервно сглотнул слюну: андроиды из этой серии были чересчур хороши. Он предпочитал другие модели, меньше похожие на людей и не настолько привлекательные.