Звёздный экспресс
Шрифт:
Джентльмены в полной тишине двинулись дальше, без видимых усилий открыли массивную, отделанную кожей деревянную дверь и будто бы попали в иной мир. Внутреннее убранство корабля в этом месте напоминало дорогущий отель. Огромная зала, ресепшен, консьерж, портье, горничные – глаза разбежались, всюду натыкаясь на дорогое убранство и услужливые лица служащих.
– Ну, ты даешь, Валера… – Капитан Эль вновь не смог сдержать возгласа восхищения, – ёб же твою мать…
– Я не Валера, кэп, вы забываетесь, – попытался возразить Говард, но в том не было никакой пользы, Капитан не готов был его понять.
– Саша…
– Русский, значит, – понимающе отозвался Говард Флетчер. – Я, когда первый раз увидел, тоже, знаете ли, по-русски заговорил. Примерно как вы. В конце концов, ведь мы с вами находимся, между прочим, на быстроходном межгалактическом челноке и потому, всё это барахло, вместе взятое, может с успехом преодолевать световой барьер, а это не шутки.
Капитан Эль слушал внимательно, глотая каждое слово как воду в пересохшее горло, но сознание постепенно и уверенно взяло-таки верх над эмоциями и вернуло его «на землю», после чего господа двинулись дальше. Они благополучно минули холл, едва не заказав, правда, при этом себе выпивку. Мистер Эль уже сделал уверенный шаг в сторону бара, когда буквально спиной почувствовал на себе пронзительный взгляд командира корабля и потому решил на время отложить дегустацию. Серебряный плащ лихо порхнул неведомой птицей за спиной круто сменившего курс хозяина и мужчины, проскользнув мимо застывших в изумлении дам, стремглав проследовали из холла в жилой отсек для путешествующих на корабле богатеев.
Глава 2
Таких отсеков, как выяснилось, на челноке было три. По сути, они отличались только взаимным расположением, а порядковых номеров не имели, чтобы не дай бог не ввести в огорчение какого толстосума неугодной ему цифрой, а может еще, почему по-другому, в инструкции к челноку сказано не было.
Лицо полицейского Эля, как представителя власти, было озарено предвкушением «драки», он широко шагал, раздувал щеки и глубоко дышал, однако сторонний наблюдатель вполне мог всего этого и не заметить, потому что внимание оного отвлекал бы находящийся прямо по центру профиля Капитана Эля огромный орлиный нос. Нос его отличался сногсшибательным размером и имел, кроме всего прочего, очень характерную горбинку, так что обладателя такого сокровища не узнать или спутать с кем-либо ещё, представлялось невозможным. В связи с чем, порыв души нашего высокочтимого инспектора не смог заметить и начальник корабля Говард Флетчер, совершив тем самым некоторую оплошность.
– Послушайте, господин Шура, так… вы говорите, вас зовут? – Говард решил взять быка за рога. – Этот ваш шикарный серебристый плащ я нахожу совершенно нелепым, и сидит он на вас, как на горшке с цветами, вы в зеркало-то смотрелись?
– Как это так, с цветами?.. – попытался представить услышанное Эль, при этом побагровел, дрогнул всем телом и стал озираться вокруг.
На удачу, его пылающему взору попался невесть откуда взявшийся, на современном-то космическом корабле, красный пожарный щит. Такие щиты, с висящими на них, также отчаянно-красными предметами пожаротушения в виде ведёрка, топора и лопаты, Шура Панфилов раньше видел только в кино. Прямо под сим щитом, венчая собой эпическую картину, стояла здоровая
– Ну, сейчас сгублю я жизнь твою никчемную, – прошипел сквозь зубы Эль, – прощайся с белым светом, собака!
Ещё не договорив про «собаку» инспектор Панфилов уже широко замахнулся топором. Однако командир корабля, на то же он и командир, мгновенно сориентировался в обстановке и дал, что называется, дёру. Говард пулей летел по широкому коридору, стараясь не огладываться назад, и в этом был смысл, потому что чисто теоретически, инспектор имел все полномочия отправить его к праотцам без суда и следствия. Таков был закон. Господин Панфилов тем временем, с трудом выдернул из пола воткнувшийся в него топор, надо сказать, в том самом месте, где только что стоял мистер Флетчер, и дико заорал.
Точно в этот момент, наперерез к несущемуся на всех парах командиру корабля, из-за угла коридора вынырнула очень интеллигентного вида дама в старомодном наряде и, сразу вслед за ней, солидный, уже не молодой джентльмен в дорогом костюме. Звезды, как говорится, сошлись.
– Твою мать, – сдавленно вскрикнул джентльмен.
– Ай, ай, ай… – завизжала дама.
– Блядь, – только и успел уточнить Флетчер.
После недолгой и скоротечной беседы все трое, устроив самое настоящее ДТП с участием одних лишь пешеходов, как бильярдные шары разлетелись в разные стороны, но не очень далеко друг от друга, потому как в отличие от шаров, они оказались костлявые и грузные.
– А вы, я смотрю, разбираетесь в женщинах, – шепнул на ушко Говарду вскорости подошедший Капитан Эль.
Топор инспектор Шура предусмотрительно оставил около «песочницы», спрятав его за красную кадушку и только после этого, второпях заправив выскочившую из штанов рубашку, поспешил на помощь. Вида он уже был спокойного, ниже воды и тише травы, ну, или типа того, как кому нравится. «Работа есть работа», – такие слова можно было прочитать на его мужественном, суровом лице блюстителя порядка, – «тяжело, но справляемся…».
– Извините великодушно, мой друг просто спешил в туалет, – попытался разрядить ситуацию Капитан Эль. – Александр Панфилов, к вашим услугам.
– Анжела Савицкая, – протягивая руку Капитану, чтобы тот помог ей подняться с пола, бархатным голосом проговорила дама и слабо улыбнулась.
Джентльмены же поднялись сами, правда, тот что был с мадам, запыхался больше.
– Господин Флетчер, если бы вы не были капитаном корабля, клянусь всеми чертями, я бы вас задушил прямо здесь, – гневно проговорил он.
– Мистер Джейкоб, мне нет оправдания, – забормотал бедный Хови, – приношу свои извинения. Очень виноват… – Потом, наконец, вспомнил что-то и неожиданно для всех заткнулся.
– Так что же там было дальше? Нам всем очень интересно, – живо подразнил его Эль.
– Мистер Джейкоб, капитаном корабля на данный момент, согласно букве закона, является этот господин… – монотонным голосом, безо всякого выражения произнес Говард и невежливо указал пальцем на инспектора Эля. – На время его присутствия на судне, конечно.