Звездный хирург
Шрифт:
Другая планета вызвала патрульный корабль, когда там случилась катастрофа на строительстве какого-то моста; одного из похожих на жуков рабочих здорово придавило стальной балкой. Дал восемнадцать часов не отходил от пациента в операционной “Ланцета”, бережно восстанавливая поврежденный экзоскелет существа и вживляя новые кости взамен безнадежно разрушенных; Тигр давал наркоз, а Джек готовил к пересадке хранившийся в замороженном виде материал.
На следующей планете Джек столкнулся с первым настоящим вызовом своему умению распознавать причину болезни - и оказался на высоте. Среди жителей планеты появилась какая-то
Все это были обычные вызовы, обычная работа, с которой и надлежало справляться патрульным кораблям. К тому же эти остановки на самых разных планетах вносили желанное разнообразие в жизнь врачей. Полностью оборудованный, “Ланцет” оставлял команде лишь очень стесненное пространство. В самых благоприятных обстоятельствах члены экипажей патрульных кораблей действовали Друг другу на нервы; а на “Ланцете” имелся дополнительный узел, затягивавшийся все сильнее с каждым часом.
Джек Альварес с самого начала и не пытался сделать вид, что ему приятно общество Дала, но теперь, похоже, прямо-таки искал возможности вывести его из себя. Худое лицо Голубого доктора отливалось в сердитую маску, как только Далу случалось оказаться поблизости. Он вставал и уходил, когда Дал входил в рубку, громко и едко выражал недовольство по поводу самых незначительных изъянов в исполнении Далом его корабельных обязанностей. Чем бы Дал ни занимался, Джеку это не нравилось.
Но хуже Дала переносил насмешки и пренебрежение Джека Тигр.
– Живешь, как будто в каком-нибудь укрепленном лагере, - пожаловался он как-то вечером, пока Джек сердито расхаживал где-то вне кубрика.
– Рта не раскроешь, того и гляди, он тебе в глотку вцепится.
– Я знаю, - сказал Дал.
– А ведь он все это нарочно.
– Может, и так. Но выходить из себя - толку мало. Тигр сжал громадный кулак и звонко ударил себя по ладони.
– Он же нарочно без конца к тебе придирается, - сказал он.
– Ты не сможешь вечно терпеть. Что-то должно случиться.
– Все нормально, - уверил его Дал.
– Я его просто не замечаю.
Но когда Джек начал нападать на Пушистика, Дал не смог более не обращать внимания.
Однажды вечером в рубке Джек отшвырнул отчет, который составлял, и с гневом повернулся к Далу.
– Скажи своему приятелю, чтоб он отвернулся, пока я не потерял терпение и не размазал его по стене, - сказал он, указывая на Пушистика.
– Он только и делает, что сидит здесь и таращится на меня, а я скоро буду сыт этим по горло.
Пушистик дернулся и задрожал у Дала на плече. Дал поднял руку, погладил крошечное существо, и его бусинки-глаза бесследно исчезли.
– Вот, - сказал Дал.
– Так лучше?
Джек уставился на то место, где были глаза, и на его потемневшем лице проступило подозрение.
– Эй, что это с ними?
– спросил Джек.
– С чем?
– С его глазами, идиот!
Дал посмотрел на Пушистика.
– Не вижу никаких глаз.
Джек вскочил со скамьи. Он нахмурился, глядя на Пушистика, словно приказывая глазам появиться снова. Но видел он только шарик розового меха.
– Слушай, он моргал ими на меня неделю, - смешался он.
– Я всегда знал, что с ним что-то не совсем чисто. Иногда у него есть лапы, иногда нет. То он пушистый, то у него вообще нет шерсти.
– Он - плеоморф, - сказал Дал.
– У него нет никакой клеточной структуры, только белково-коллоидный раствор.
Джек сердито посмотрел на вялый маленький розовый комочек.
– Не валяй дурака, - сказал он, вопреки собственной воле поддаваясь любопытству.
– Что его удерживает от распада?
– Кто знает? Я - нет. Какие-то электрохимические связи. Единственная причина, по которой у него есть “глаза” - это потому что он думает, что я хочу, чтобы у него они были. Если тебе они не нравятся, у него их больше не будет.
– Хм, это очень любезно, - сказал Джек.
– Но зачем ты его держишь все время рядом? Какая тебе от него польза, в самом деле? Он только и делает, что ест, пьет и спит.
– А разве ему нужно что-то делать?
– уклончиво сказал Дал.
– Он тебя не беспокоит. Чего к нему цепляться?
– Он, похоже, тебя уж очень беспокоит, - неприязненно сказал Джек.
– Дай-ка глянем на него…
Он потянулся к Пушистику и тут же с визгом отдернул палец. С кончика пальца закапала кровь. Лицо Джека медленно побелело.
– Э, да он… он укусил меня!
– Да, и твое счастье, что не откусил палец, - сказал Дал, дрожа от гнева.
– Ты ему нравишься не больше моего, и он будет тебя кусать всякий раз, когда ты к нему подойдешь поближе, так что лучше тебе держать при себе свои руки.
– Не волнуйся, - сказал Джек Альварес, - у него другой возможности не будет. Ты можешь просто от него избавиться.
– При чем тут возможность, - сказал Дал.
– Оставь его в покое, и он не станет беспокоить тебя, вот и все. То же самое могу сказать о себе.
– Если он не уберется отсюда в течение двенадцати часов, я буду поступать по своему усмотрению, - решительно сказал Джек.
– Есть правила, запрещающие держать на патрульном корабле опасных домашних зверей.
Где-то в главном коридоре загудел сигнал тревоги. Еще какое-то время Дал и Джек стояли, замерев и глядя друг на друга. Потом дверь распахнулась, и показалась голова Тигра Мартина.
– Эй, вы, двое, пошевеливайтесь! Мы приняли вызов, и, похоже, не из легких. Идем скорее!
Они направилсь к радиорубке. Автоматика продолжала принимать неистовый сигнал, когда Тигр потянулся к растущему вороху лежавшей на полу перфоленты. Но когда они столпились в радиорубке, Дал почувствовал, как его руки коснулась ладонь Джека.
– Если ты думаешь, что я дурачился, то ошибаешься, - сквозь зубы сказал Голубой доктор.
– У тебя двенадцать часов, чтобы от него избавиться.