Звездный колокол
Шрифт:
Наконец стали давать сахар — слухи не обманули, действительно помногу, по полмешка в руки — и дело сдвинулось с мертвой точки. Через полчаса взмыленные Ит с Киром вышли, наконец, из духоты магазина на улицу, волоча добычу.
— Охренеешь, — зло проговорил Кир, взваливая рюкзак на плечи. — Никакого варенья не захочешь, блин!
— Да ладно тебе, — примирительно ответил Ит. — Это ты еще в ГУМе очередь за колготками не видел. Вот там да, чуть не до драки. А тут все спокойно.
— А ты видел? — с подозрением
— Видел, — ухмыльнулся Ит. — И даже стоял раза три. Заходил, а там бац — и выбросили. Ну и стоял, брал на всех знакомых. Бертику, опять же, надо в чем-то ходить, еще на подарки…
— А у спекулянтов?
— Цена вдвое, и не всегда можно достать, когда нужно, — Ит пожал плечами. — Дело, пожалуй, не в деньгах, — он задумался. — Деньги у нас есть. Тут такая интересная психологическая штука получается… инстинкт, что ли? Народ приучен — видишь «хвост», вставай. Надо, не надо, не важно. Бери, потом все равно пригодится.
— Хорошо я устроился, — засмеялся Кир.
— В смысле?
— На базах и так все есть, в магазины или на рынок все это время ходил только за бухлом, ну и купить пожрать что-то, чего не дают в столовой. Жизнь, как показывает практика, несколько сложнее.
— Это точно, — покивал Ит. — Не нравится?
— Ну почему же, — Кир потер подбородок, — нравится. Непривычно просто. Но что-то в этом определенно есть…
Так, неспешно беседуя, они лениво добрели до поселка и запетляли по пустым, заросшим по обочинам крапивой и лопухами улочкам. Жаркий день, послеполуденная тихая нега, белые кучевые облака в спокойном небе, где-то вдалеке перекликаются одуревшие от жары птицы, и на пределе слышимости, в какой-то дальней дали — неразборчивый радиоголос, и совсем уж невнятно — музыка.
Когда свернули на свою улицу, Ит вдруг остановился, придерживая рюкзак, и…
— Ты чего? — с удивлением спросил Кир.
— Кровь, — едва слышно ответил Ит. — Бежим!
И тут летнюю ленивую тишину раскололо, взорвало криком — оба поняли, что кричит Берта, кричит от ужаса, поняли уже на бегу; Ит, выворачивая плечи из мешавшего рюкзака; Кир, опередивший его на пару шагов, и секунды, превратившиеся в минуты — ускоренный режим…
В комнату они влетели одновременно, Кир едва успел затормозить, сделать шаг в сторону, пропуская Ита.
— Спокойно, — произнес Скрипач ровным голосом. — Берта, отойди. Ничего не трогай.
На полу, в солнечном косом квадрате, нелепо подвернув под себя руки, лежал Бертин аспирант Артем. Из-под головы у него медленно растекалась по деревянному полу алая, медленно темнеющая лужа. Ольшанская, прижавшись спиной к стене, стояла неподвижно, тяжело дыша; губы у нее тряслись, а побледнела она, как снятое молоко.
— Рыжий… Почему… За что?! — дрожащим голосом проговорила она.
— Сейчас увидишь. Ит, переверни.
Ит присел на корточки рядом с трупом, и, взяв его за плечо, развернул лицом вверх.
Вот это лихо.
Из глазницы торчала чайная ложечка.
А в правой руке…
— Не пактовое. — Кир тоже присел, вгляделся. — «Импорт». Дела…
— Ит, Кир, второй ушел. — Скрипач говорил быстро, сжато. — Стоял под окном, когда понял, что у этого не вышло, дернул в сторону озера. Быстрее.
— Понял. — Ит вскочил на ноги. — Выведи отсюда Берту, не надо на это все смотреть. Вооружен?
— Думаю, да.
Сейчас имела значение только скорость. Скорость и надежда на то, что люди все-таки пусть самую малость, но медленнее. Конечно, у Тима была фора, но… нет, думать про это некогда, надо действовать.
— Кир, протока. — Ит чуть замедлил бег. — Если у него лодка, то он пойдет туда, больше некуда. Срежем?
— Ага, — откликнулся тот. — Давай через лес.
Если лодка…
Ведь может быть так, что и не лодка вовсе.
Или — лодка, но с нормальным, не здешним, движком.
Если…
Если это так, то он уже далеко, и тогда они зря сейчас бегают.
А если нет, то… посмотрим.
Плюс сейчас только один — он не знает, что они уже идут следом, поэтому есть вероятность, что он не очень торопится. Спасибо, большая очередь в магазине. Говорят, пользы от очередей нет.
Ну, это кому как.
…Крапива, осинки, мелкий подлесок, заросли дикой малины, бурелом, но все ближе — запах воды… стайка мелких мошек, прыгнувшая в сторону перепуганная лягушка, заросшая травой колея, неожиданно — целая полянка каких-то мелких ярко-желтых цветочков, медовый запах, жужжание растревоженных пчел, но — слишком быстро, а надо быстрее, еще быстрее…
И — удача — метрах в пятистах впереди и чуть слева стрекот лодочного движка, а это значит, что успеваем, надо брать правее, и еще быстрей, еще быстрей!
— Не убивать, — приказал Ит. — Слышишь?
— Как получится, — хмыкнул Кир. — Постараюсь, но не обещаю.
Вправо, еще быстрее, а вот и протока, надо хотя бы метров сто вперед, с запасом, и уже тише, ни в коем случае не шуметь; да, ему звуки сейчас мешает ловить двигатель (слава двигателям внутреннего сгорания!), но все равно…
— Приготовься, — шепнул Кир. — Вижу.
Ит уже и сам увидел. По протоке на хорошей скорости шла моторка. С институтским номером. На руле сидел Тимур, который, кажется, даже не собирался прятаться. Ит поразился такой самоуверенности, но потом подумал: собственно, почему бы и нет? Кого, если вдуматься, ему бояться?
Он и Кир, по его расчетам, в деревне, в магазине и придут еще нескоро. Значит, в расчет можно не брать.
Берта пришла через пять минут после того, как он ушел, — ее, собственно, спас случай… ладно, об этом потом.