Звездный корпус
Шрифт:
Отбросив и эту мысль, Джон сосредоточился на внутреннем ритме ритуала, на возвышенной интимности, на образах и метафорах, которые помогали погружаться в глубины бессознательного, получить необходимые наставления, приобщиться к символам и энергии, свойственным этому месту. Каково бы не было происхождение той или иной веры, что бы не порождало религиозный порыв — это было столь же присуще человеку и человечеству, как язык, общественные отношения и даже дыхание.
«Землей, которая есть ее тело, воздухом, который есть ее дыхание, ярким огнем, который есть сияние ее духа, водой, которая есть животворная влага ее утробы, замыкаю этот круг».
Он открыл глаза и на миг поднял
«Я стою между мирами».
Эта мысль заставила его улыбнуться. Он действительно стоял между мирами. Более этого… он мог находиться за много светолет от Земли, но связь с божественным жила внутри него. Богиня и ее супруг были частью его существа, частью его самого. Божества, к которым он взывал, никогда не покидали его. Они составляли часть его ноуменального мира, противоположного миру феноменальному, миру видимому, звучащему и материальному.
Он снова повернулся лицом к востоку и сосредоточился. Он чувствовал, как энергия сознания нарастет внутри.
Послышался смех, и Джон открыл глаза. Как и следовало ожидать, за ним подглядывали. Группа морских пехотинцев, которые выгружали из модуля контейнеры с продовольствием, воспользовались перерывом и наблюдали, как он отправляет свой ритуал. Ну и пусть. Он находится в своем времени, своем священном пространстве, и этот смех ничего не значит.
Утоление духовного голода членов Первого Межзвездного Экспедиционного Подразделения Морской пехоты было признано необходимым, наравне с восстановительными процедурами после пробуждения и снабжения водой и пищей. В МЗЭП МП официально существовала должность капеллана — правда, все эти капелланы принадлежали к разным конфессиям. Например, капитан Вальтерс был священником одновременно католическим и анти-католическим, а заодно и епископалианским. По мнению Гарроуэя, примирять в себе столь разные мировоззрения было сродни духовной акробатике. Лейтенант Стив Прескотт был капелланом одной из молодых протестантских церквей — Церкви Света Небесного, а также спиритуалистом, таоистом, поклонником нео-арианства и еще нескольких конфессий. Штаб-сержант из роты «Чарли» по фамилии Блэндингс заботился о душах поклонников секты фунди, баптистов и пятидесятников. В подразделении мирно уживались два раввина и младший лейтенант Синтия Майлард, которая отправляла ритуалы с язычниками и была официальным шаманом одного из племен американских индейцев, митраисты и по одному представителю пяти сект почитателей древних астронавтов. По слухам, в состав МЗЭП МП входили поклонники шестидесяти пяти различных конфессий, не считая атеистов, агностиков и тех, у кого была собственная система верований.
Здесь не было только радикальных анистов.
Дискриминация по вероисповеданию в Корпусе строго запрещалась. Но люди, которые искренне считают аханну богами, а людей — расой рабов, по умолчанию считались непригодными для военных действий в системе Ллаланда, мире ан.
Если бы Джон почувствовал необходимость в наставлении, он мог обратиться к той же лейтенанту Майлард. Но нужно ли? Большинство ритуалов Виккана верующие могли отправлять сами и не нуждались в духовенстве.
Интересно, почему ему так нужно исполнить этот ритуал — именно здесь, именно сейчас. Нет, пожалуй, не стоит заглядывать дальше потока символов, звуков, эмоций и впечатлений, которые обрушились на него за последние двадцать часов. Потрясение от
Любопытная все-таки штука — субъективное время. Но об этом можно будет подумать потом.
В старину говорили, что религия существует для тех, кто боится Ада, а спиритизм — для тех, кто там находится.
Он ощущал слабость, по спине пробегали мурашки — он привык думать, что именно так энергия восхода протекает сквозь его тело, обновляясь и наполняя его. Это было необходимо так же, как сон. Это напоминало, кто он есть, для чего существует и почему. Старая военная поговорка: нет атеистов в окопах.
Если раньше вера во что-то высшее была нужна ему разве что для того, чтобы выдерживать оскорбления пьяного отца, — то теперь без нее было просто не выжить.
Он был напуган. Одинок и напуган.
Некоторое время назад из штабного модуля пришли распоряжения о назначениях и наградах. А еще о том, что для высадки на вершину Восточной пирамиды требуются сорок восемь добровольцев. Джон немного подумал, а потом записался.
Он еще не осознал до конца, почему и зачем. Черт подери! «Добровольцев не бывает» — таков неписанный закон для всех призывников, правило, которое возникло, возможно, еще во времена Саргона Великого. Но это ощущение… непричастности… Да, именно так. Непричастности и беспомощности. За этот бесконечный день он узнал столько людей и многих уже потерял навсегда. И теперь чувствовал, что должен устанавливать новые связи и воссоединяться с самим собой, пустить новые корни, обрести новые силы.
И он записался добровольцем в десантную группу, которая примет участие в «Операции «Сурибаши»». Наверно, это самый лучший путь.
Конечно, все может закончиться очень скверно — просто из-за недостатка опыта. Об этом говорила комдор Вальдес. Но сейчас он чувствовал теперь себя так, словно хранил в себе боевой опыт всего мира.
Ритуалы Виккана были придуманы в том числе и для этого.
«Бог и Богиня, Мардук и Иштар… сократите путь друзей и товарищей из того мира в этот. Осветите им дорогу. Укрепите тех, кто отстал…»
Через долгих полчаса — казалось, прошло не меньше часа, — Джон разомкнул круг и вернулся в феноменальный мир, где существовали пространство и время.
Прежняя беспомощность все еще ощущалась, но сейчас он чувствовал себя куда более сильным.
Вложив в ножны свой «атам» — обычный Мк. 4, боевой нож морской пехоты, — младший капрал Джон Гарроуэй зашагал к Строению-12, где остался его спальный мешок.
Теперь он сможет заснуть.
Штаб МЗЭП МП
Дипломатический квартал
Новый Шумер, Иштар
15:45 по местному времени
— «Шагатели» подходят к восточным воротам, — доложила майор Андерсон. — Столкновений с противником не было.
— Очень хорошо, майор, — отозвался полковник Рэмси, не отрывая взгляда от экрана большого монитора, вмонтированного в переборку модуля. Монитор показывал пыльную улочку Нового Шумера. Изображение мерно покачивалось то в одну, то в другую сторону: камера была установлена на крышке шагающего робота, который шел вперед, уверенно переставляя свои ноги-ножницы из стали, прослоенной углеволокном. Согласно строчке в верхнем углу экрана, это был «шагатель» номер семь. Красное перекрестие, плавающее по экрану, отмечало предполагаемые цели, куда в любой момент мог обрушиться огонь многоствольных лазеров.