Звёздный охотник
Шрифт:
«Мне кажется, — думал он, поджаривая кусочки вкусного мяса, нанизанные на ветку, — что какая-то часть моего мозга очень хорошо знает, какого зверя я только что убил. И все же во мне есть какое-то другое «я», которое этого не знает и с удивлением рассматривает окружающий меня мир».
Он был Ринчем Броуди и вместе с матерью путешествовал на борту «Ларго Дрифта».
Его память автоматически нарисовала ему стройную женщину с узким лицом и искусно уложенными черными волосами, в которых сверкали бесчисленные драгоценные камни. Тут было что-то не так, память подводила его. И его голова начинала болеть
Симмонс Тейт!
Тяжело раненный офицер. Он умер, когда спасательный бот совершил здесь посадку. Ринч все еще хорошо помнил, как он заваливал камнями мертвое тело Тейта. Потом он остался один, наедине с руководством по выживанию. У него также остались некоторые припасы из спасательного бота. Самое важное, чего он никогда не должен забывать, — это то, что его зовут Ринч Броуди.
Он слизнул жир с пальцев. Колючая боль в голове удручала его. Он свернулся клубочком на нагретом солнцем песке и заснул.
Но спал ли он на самом деле? Глаза его снова открылись. Небо над ним теперь не было голубым, на нем проявились признаки приближающегося вечера. Ринч поднялся, его сердце забилось так быстро, словно он бегал наперегонки с ветром, свистевшим теперь вокруг его почти обнаженного тела.
Что он здесь делает? И где он вообще находится?
Он почувствовал, что рот его пересох, а ладони мокры от пота. Он вжался в песок. Внезапно перед его мысленным взором возникла другая картина... Он сидел в комнате с незнакомым человеком, и они что-то пили, а перед этим он находился в каком-то другом помещении, освещенном ярким светом и наполненном противными запахами.
Но он был Ринчем Броуди, он был юношей, оказавшимся на борту спасательного бота, он похоронил офицера корабля, он справился с этим и выжил, потому что воспользовался спасательными средствами, оказавшимися в боте. Сегодня утром он охотился на хищника, выманив его из убежища с помощью приманки и веревки...
Руки Ринча закрыли лицо, и он опустился на колени. Все это было так, он мог доказать это — он мог это доказать! Там, позади него, была нора хищника, там, где-то на холме, где он оставил свое сломанное копье. Если он сможет найти нору, он узнает, было ли все это на самом деле.
Но ему снился очень реальный сон — несомненно!
И почему ему все время снится это помещение, этот мужчина, этот стакан! Он из того места, залитого светом и пропитанного запахами, которое он ненавидел?
Все это никогда не было частью воспоминаний Ринча Броуди.
До самых сумерек он шел вверх по реке назад, к маленькому столбику, где он очнулся после падения. Укрывшись в кустарнике, он пригнулся и прислушался к звукам чужой планеты, шорохам проснувшихся ночных существ, принявших эстафету от дневных существ.
Он должен был подавить чувство паники, когда ему стало ясно, что, хотя он и смог узнать некоторые из звуков, но другие оставались для него загадкой. Он впился зубами в костяшки сжатых в кулак пальцев и попытался внести ясность в свои мысли. Он тотчас же понял, что этот тонкий крик был криком стаи древесных существ с кожистыми крыльями и что это кашляющее хрюканье у реки было звуком, принадлежность которого он не смог идентифицировать.
— Ринч Броуди — «Ларго Дрифт» — Тейт. — Он почувствовал на своих губах сладковатый привкус крови. Словно бы он грыз свою собственную руку, когда произносил эти слова сам для себя. Потом он вскочил. Нога запуталась в сети, и он снова упал наземь. Его голова ударилась о выступающий корень.
Ничто осязаемое не могло его достать в этих кустах. Выползая из своего убежища, чтобы осмотреться, он обнаружил это существо, которое не смог бы идентифицировать ни один представитель его расы. Ни тело, ни дух его были ему не знакомы, и это вызывало в нем какое-то чужеродное ощущение.
Он осторожно рассмотрел это. Потом испуганно отпрянул, чтобы послать сообщение. И тут это что-то, о котором он сообщал, представлявшее собой такую прочную вещь, что его не смогла изменить даже пустыня, было единственным ответом, подтверждающим давно уже полученный им приказ.
Он снова установил связь и теперь тщетно пытался выполнить этот приказ. Где же ему найти приемлемый выход... где в его мозгу должен находиться этот мостик... его охватил хаос впечатлений, которые как защитная стена закрывали спящее «я» чужака.
Вторгшись в мозг спящего, он попытался найти какой-то образец, какие-то объяснения — но, озадаченный, отступил назад. Однако его проникновение, оставшееся незамеченным, разрубило в мозгу какой-то узел и открыло какой-то путь...
Ринч очнулся, когда уже забрезжило утро. Он медленно рассортировывал шумы, запахи и мысли. Там были помещение, мужчина, страх, а тут был он, Ринч Броуди, уже в течение многих лет живущий в этой глуши, для которой не существует даже карт. Теперь этот мир окружал его, он мог чувствовать его ветер, слышать его звуки, ощущать его вкус, осязать его.
Это был не сон — то, другое, было сном. Так и должно быть!
Но он должен доказать себе это. Найти спасательный бот, след которого отыскал вчера, найти место, где он упал и где должен был находиться до сих пор. Там, позади него, был склон, на который он должен был выйти. Потом он должен найти нору, которую исследовал, когда на него свалилось это несчастье.
Но только он не обнаружил ничего. Хотя его мозг нарисовал ему детальную картину того места, где он обнаружил хищника. Но когда он достиг склона, он нигде не обнаружил выброшенной земли. Ни норы, ни какого-либо другого следа. И все же его память сказала ему, что он вчера был здесь.
Может быть, он где-то упал, а потом, шатаясь, пошел дальше и упал во второй раз?
Но какой-то внутренний голос возражал против этого. Это было именно то место, где он вчера снова пришел в сознание, но тут не было никакой норы!
Ринч отвернулся от реки, и дыхание его участилось. Нет норы — тогда, может быть, нет никакого спасательного бота? Должен же быть хоть какой-то след.
Там было одно увядшее растение, явно сломанное чем-то тяжелым. Он нагнулся, чтобы осмотреть его листья. Здесь что-то произошло. Кто-то здесь прошел. Юноша пошел по следу. Его взгляд охотника впился в почву. Примерно через полчаса он нашел несколько странных, полустертых следов на траве, которая была достаточно эластичной, чтобы сохранить их довольно долго.