Звездный Портал
Шрифт:
– Самолет идет сюда, – сообщил заместитель Гибсона.
Самолет, направляющийся примерно в сторону позиций Гибсона, прокатился через стоянку, мимоходом осветив ее фарами.
– Это и слепому видно! Какого черта эти дураки затеяли?!
Радист прикрыл наушники ладонями, чтобы лучше слышать.
– Стрела-два запрашивает приказ.
– Приказ на что?!
– Наверно, открыть огонь, Гораций.
– Дьявол, нет! Должно быть, там сплошь чокнутые!
Радист
– Скалолазы уже наверху.
Макс свернул к Куполу. Вокруг грохотали выстрелы.
– А нельзя ли двигаться побыстрее? – послышался голос Асквита из грузового отсека.
– Макс, не время для полумер, – поддержал его «полузащитник».
Предложение подхватили еще несколько голосов, на диво разных по тембру. Макс прибавил газу и направил самолет прямо к дыре в ограде, в самую гущу перестрелки. Пули забарабанили по фюзеляжу, и Макс сразу представил, как разгневается Сейл, когда получит самолет обратно. Один иллюминатор разлетелся вдребезги.
Упершись в груду земли, самолет остановился.
– Ладно. – Макс заглушил двигатели.
Сзади уже отпирали грузовой люк. Оператор Лесли Марки – высокий, светловолосый парнишка лет двадцати, опустился в проходе на корточки, чтобы подготовить свое снаряжение. Покончив с этим, он включил софит и произнес:
– Ладно, пошли.
Лесли Марки, уже говоривший что-то в микрофон, кивнул Уолтеру Асквиту, остановившемуся в проеме люка. Асквит выпрыгнул из самолета прямо навстречу пулям. Одна попала ему в ногу, а вторая в грудь, и он тяжело рухнул на снег.
Находившийся впереди Гибсон ужаснулся, увидев случившееся. Тут же из самолета выпрыгнули еще двое, накрыв упавшего своими телами, чтобы защитить его, а в открытом грузовом люке толпились люди. Еще ни разу Гибсон не сталкивался с таким идиотизмом. Вот же безмозглые сукины дети!
– Прекратить огонь! – бросил он радисту и повернулся к заместителю. – Прямо глазам не верю.
И тут вдруг осознал, что вся страна видит его на экранах. Увидел Лесли Марки, распростершегося на земле, чтобы не попасть под пули, но продолжающего говорить в микрофон. Увидел оператора, панорамирующего с раненого на оборонительные позиции и на вооруженных людей по обе стороны.
За пару секунд стрельба постепенно прекратилась.
К месту событий подлетел черный правительственный автомобиль, и выскочившая оттуда Сильвера со всех ног бросилась к упавшему.
– Какого черта?! В чем дело?! – Тут она увидела Асквита и осеклась. – Что случилось?..
Пассажиры продолжали один за другим выбираться из самолета – одни справлялись с этим без труда, другим потребовалась помощь. Начали подъезжать полицейские машины с включенными мигалками. Появилось инвалидное кресло.
– Кто вы такие? – строго спросила Элизабет.
Пара человек назвались, но Гибсон находился слишком далеко, чтобы расслышать фамилии. Элизабет бросила взгляд в его сторону. Гораций ломал голову, как лучше уладить дело: пожалуй, согнать этих людей в кучу, а заодно воспользоваться преимуществом прекращения огня и вклиниться в позиции индейцев. Это можно сделать. Наверняка.
– Вы видели, что здесь произошло, – говорил Марки в микрофон. – У вас на глазах был ранен Уолтер Асквит, прошлогодний лауреат Пулитцеровской премии по литературе.
«Асквит?! – изумился Гибсон. – Боже мой, это обойдется нам чертовски дорого!»
«Полузащитник» преклонил колени рядом с Асквитом, пытаясь остановить кровотечение, пока седобородый старался устроить того поудобнее.
– Да есть тут у вас врач?! – воззвала женщина как раз в тот миг, когда подъехала машина «скорой помощи».
Глаза Асквита остекленели, и он скончался, вцепившись в рукав «полузащитника».
Тело положили в машину «скорой». Как только она отъехала, Гибсон вышел вперед и назвался.
– Попрошу вас всех пройти со мной.
– Зачем? – вопросил седобородый. Ростом он не выделялся, и черты лица его говорили о кротости характера, но, представ перед спецназовцем, он едва сдерживал гнев. – Чтобы вы могли продолжать свою войну?!
Гибсон воззрился на него. Дело все более и более осложняется.
– Просто арестуйте всю компанию, – вполголоса процедила Элизабет.
– Кто вы? – спросил Гибсон у седобородого. Двоих в этой толпе он узнал, но седобородый был ему незнаком.
– Стивен Джей Гулд. – Тот возвысил голос, чтобы его не заглушил вой ветра. Камера приблизилась, и софит осветил его лицо, чтобы его увидела вся страна. – Мы не собираемся идти вам навстречу. Если правительство хочет убить еще кого-нибудь, пусть начинает с нас.
Они принялись выстраиваться в шеренгу, образуя живой барьер между противниками.
– Гулд, – проговорил Лесли в микрофон, – палеонтолог.
В кадре появился высокий мужчина с аристократической наружностью.
– Чарльз Курран, теолог. – Лесли поднес ему микрофон.
– Это не просто диспут о правах собственности. – Курран словно собирался призвать к порядку недисциплинированного ребенка. – Гребень Джонсона не принадлежит ни одному правительству или даже правительствам. Он принадлежит всем и каждому. – Теолог посмотрел прямо в объектив. – Сегодня его защитники в осаде. В таком случае все мы в осаде.
– Артур Майер Шлезингер-младший, историк.
Карие глаза Шлезингера за стеклами очков в роговой оправе гневно полыхнули, и Гибсона вдруг охватило ощущение бесполезности оружия.