Звездный посланник
Шрифт:
— Это что?! Керкары? Откуда здесь керкары?! Это что за дерьмо такое! Уничтожить всех! Все спалить! Почему до сих пор они не уничтожены?!
— Господин Бранд, корабль отстреливает всех беспилотников, пытающихся прорваться к месту разгрузки, — капитан был холоден и бесстрастен, — все флаеры сбиты. У них на крейсере хорошие бластеры. Сбивают всех, кто залетает под эту штуку.
Как будто подтверждая его слова, изображение места выгрузки моргнуло и погасло — был сбит беспилотник, который передавал изображение. Все в рубке замолчали, отвели глаза от перекошенного злостью лица Бранда, было слышно лишь его тяжелое дыхание. Зеленого просто душила
— Атака! Всеми бластерами — в хребет этой скотине! Сейчас мы проверим, насколько он живой!
Корабль приподнялся на километр вверх и выстрелил сразу из двух мегабластеров. Громадные столбы ярчайшего света ударили в перламутровую спину гиганта… и ничего. Он как висел, так и остался висеть!
— Что происходит? Почему он не разрушается?! — растерянно проговорил Бранд, глядя на то, как лучи бластеров упираются в чужака.
— Господин Бранд! Я где-то слышал о такой штуке, — неуверенно сказал капитан, наблюдая за происходящим на экране, — эта штука впитывает энергию. Она ею питается. Очень давно, на заре цивилизации, была такая технология. Сейчас почему-то этот секрет забыли, потеряли. То есть этот звездолет поглощает энергию извне всей своей площадью, перераспределяя ее в накопители. И потом использует для работы узлов. Так что он просто ест нашу энергию, и все.
— Жрет, говоришь? — усмехнулся Бранд. — Так давайте закормим его до поноса! Пусть нажрется до блевотины! Сколько могут беспрерывно работать наши бластеры? Час? Два?
— Пять часов. Потом им нужно остывать, придется заполнять батареи энергией.
— Пяти часов, я думаю, хватит. Ну-ка, дайте ему покушать. Подождем, пока его от обжорства не раздует!
Еще полчаса прошли в радостном ожидании, Бранд пришел в хорошее настроение и все время спрашивал, что там с температурой объекта? Ему докладывали каждые несколько минут, что температура этой десятикилометровой глыбы неуклонно повышается, и зеленый радостно потирал руки.
Через сорок минут после начала «прожига» чужак как-то странно замерцал, и капитан «Хеонга», глядя на происходящее, с испугом крикнул:
— Глядите. Глядите, что это? — На живом корабле как будто образовалась толстая пленка, мерцающая и туманная. Из нее били молнии, уходя куда-то в соседние здания, над которыми корабль висел. Потом пленка собралась в один комок — Бранд уже открыл рот, чтобы выкрикнуть команду на отступление, но не успел — чужой корабль буквально выплюнул сгусток энергии, который метнулся в сторону «Хеонга» и ударил прямо в середину крейсера.
Бластеры тут же задохнулись, им не хватило энергии для выстрела, все генераторы заработали с перегрузкой, чтобы защитить корабль от воздействия этого сгустка энергии, не допустить его до корабля.
Защитное поле лопнуло, как мыльный пузырь. Обшивка не позволила сгустку проникнуть внутрь, но все приборы, все механизмы, находящиеся внутри, подверглись такому воздействию энергетического поля, что сразу перестали работать. Выключился позитронный мозг, потерял сознание живой мозг, плавающий в металлической защитной оболочке. Потеряли сознание все, кто находился в этом звездолете, и он с высоты примерно километра стал падать вниз. Шаргион метнулся вверх, принял чужака на свою спину, смягчил удар. Его толстая броня-шкура выдержала, но кое-где появились вмятины и даже разрывы ткани, которые тут же начали залечивать хлопотливые пауки-граны.
Из-под Шаргиона вылетел «Соргам» и, поднявшись
Шлюзы «Соргама» открылись, и из него выскочил отряд керкаров в полном боевом вооружении, пять боевых роботов и Слава со свитой. Вячеслав подошел к упавшей громаде «Хеонга», замершего, как пирамида майя, уселся рядом с ним, не обращая внимания на окружающих.
Привычно освободив свой разум, землянин воспарил над поверженным гигантом. Он видел, что тот темен и тих, но не обольщался — корпус оказался цел, механизмы и приборы внутри — целы. А значит, вот-вот корабль должен был ожить. Не оживал он лишь потому, что Шаргион высасывал из него всю энергию, которую воспрянувшие из забытья генераторы корабля пытались подать в системы крейсера. Стоило поторопиться, потому что снова могло начаться переполнение емкостей живого корабля, и тому пришлось бы «сплюнуть» лишнее в пространство.
Первым делом Слава бросился к живому мозгу крейсера. Это была уже отработанная схема — убить живой мозг, а потом перейти к позитронному. Слава считал, что убийство этого несчастного мозга, лишенного личности, есть благо. Акт милосердия.
Что же касается позитронного мозга, тут уже вариантов не было — захват, как обычно. Мозг оказался мощным, одна из самых последних моделей, по мощности он был сравним с мозгом Базы. Похоже, их выпускали в одной и той же партии.
Подчинение мозга заняло около получаса — Славе пришлось прорываться через толпы антивирусов, некоторые из которых настолько изощрялись, пытаясь защитить мозг хозяина, что распознавали чужака и в обличье «родной» программы. Но в конце концов все-таки изощренность Славы как взломщика системы дала свои плоды. Он уже автоматически добрался до того места, где находилась информация о хозяине мозга, подменил ее, и вот тяжелый крейсер «Хеонг» полностью оказался во власти своего хозяина.
Все, что осталось сделать — отпустить генераторы, чтобы они наполнили корабль энергией… и открыть шлюз. Что Слава и проделал.
Большие двери «Хеонга» плавно раскрылись, сдвинувшись в стороны, и перед Вячеславом оказался трюм, теперь пустой, а ранее заполненный рядами десятков беспилотных истребителей и боевых флаеров. Слава в сопровождении своих спутников пошел вперед.
Длинный широкий коридор, ряды дверей по бокам. В коридоре тела оглушенных и покалеченных бойцов. Их тут же добивали, снимая оружие и броню. Возиться с пленными было некогда.
Коридор закончился возле двери с надписью «Внимание! Вход без разрешения капитана запрещен!». Дверь перед Славой открылась, и глазам землян предстала картина, достойная пера какого-нибудь летописца, — все, находящиеся в этой рубке, лежали на полу и пребывали в разных степенях изломанности и раздавленности. Существа находились без сознания, и включившаяся система обеспечения пыталась привести травмированных в порядок, так что они были опутаны нитями медицинской системы.
Слава подошел к креслу капитана, взял в руки шлем управления и надел себе на голову. Тут же в мозг вошла порция информации, которую он должен был усвоить, — состояние корабля, состояние его отдельных узлов и агрегатов, местоположение в пространстве. Он практически захлебнулся в этом потоке информации, но через несколько минут привык к кораблю и отдал приказ позитронному мозгу запустить планетарные двигатели и гравикомпенсаторы.