Звездный посланник
Шрифт:
Ворота города оказались раскрыты, возле них творилось невообразимое — входили и выходили люди, стонали, как ишаки, кони (здешние кони не ржали, они как-то странно завывали и стонали, что слегка раздражало Леру). Телеги с товарами и продуктами проносились так, что существовала реальная опасность попасть под огромные деревянные колеса, окованные железными полосами. Хагра обматерила пролетавшую телегу и решительно потянула Леру вперед:
— Пошли скорее, ворота пройдем! Если хоть одна шелудивая тварь меня зацепит колесом — я за себя не ручаюсь! Изрублю, как гадину!
Они проскочили ворота, путаясь в водоворотах из прохожих,
Через пять минут они уже подходили к площадке, где должна была разместиться ярмарка. Там бурлило кипящее горнило. Сколачивались помосты, устанавливались какие-то столбы, тащили на водопой лошадей, раскидывали шатры — некоторые из них были ярко-красного цвета, как большевистский флаг, и Лера, заинтересовавшись, спросила, что это за три шатра.
— Мужчины в них, — хохотнула Хагра, — красные почему? Чтобы видно было издалека, и если произойдет какая заварушка, чтобы в них не стреляли! Их нежная мужская натура не выносит, когда им втыкают стрелу в зад. Впрочем, как и в другие части тела. Мужчин нужно холить, лелеять, потакать капризам и истерикам, и тогда они выдадут тебе хороший, твердый результат! Пошли вон туда, посмотрим, как сооружают площадку для единоборств! Вон ту, видишь? Для борьбы! Там песок мягкий. А эта вот — для мечевого боя — тут все утоптано, колышки с веревками вбиты, заступил за черту — проиграл! Меч выронил — проиграл! Ну… все, как обычно, ты же прошла экзамены, знаешь, как оно бывает. Вот здесь петь будут, на помосте собираются лучшие певицы кланов и соревнуются. Судьи определяют, кто лучше. Все, конечно, на усмотрение судей — одна какая-нибудь так блеет, что уши вянут, а ей второе место дают! За что? За то, что язык распух, что ли? Или за то, что у ее мамаши денег куча? Завтра тут уже поставят шатры, все будет в цветах кланов, красотища!
— Слушай, а что, возле всех кланов собирают ярмарки? Это пока она всех объедет, ярмарка эта самая…
— Не-ет… имеется всего семь мест, в которых она собирается. Каждый год место меняется. Где будет — решают мудрые. А насчет места, где проходит ярмарка, это уже как придется. Кому из кланов как повезет. Наш клан один из самых сильных, сколько было желающих сместить нас с этого выгодного места — не вышло! У нас сильный гарнизон, никто не решается напасть. Да и глава с мудрыми контакт хорошо держит — в позапрошлом году тоже у нас ярмарка была. А что, выгодно, смотри, сколько народа прибыло! Все будут питаться в харчевнях, станут покупать, продавать, нам пошлину в клан платить — земля-то наша! Пошли, мужчин посмотрим, а? Может, подглядим, кого там привезли!
— Да ну, чего на них глядеть, — отмахнулась Лера, — пойди погляди, если хочешь. Я пойду приценюсь — вроде торгуют лошадьми. Надо узнать, что почем.
— Как знаешь. Оп! Еще четыре клана прибыли! Смотри, караваны идут! Нет, я побегу, гляну, чего там такое!
Хагра бросилась встречать прибывших, а Лера побрела к загону с лошадьми.
Строго говоря, это не были лошади в том понимании, в каком привыкли к ним на Земле, — похоже, что родом они шли то ли от гигантских зайцев, то ли от… в общем, уши у них остались длинные, заячьи. Задние ноги были более массивные, чем у лошадей, а пасть с небольшими клыками. Но функции их ничем не отличались от функций земных аналогов — возить людей и грузы. Животные фыркали, завывали,
Лера прикинула и улыбнулась — скорее всего, если бы Слава взгромоздился на такую штукенцию, его ноги волочились бы по земле. Ездить на кроликах людям под два метра ростом противопоказано.
Лера нахмурилась, затосковала, вспомнив о Славе, и постаралась выбросить из головы грустные мысли. Все равно встретятся — когда только, вот вопрос…
У загона стояли две женщины — одна воительница, другая пожилая коренастая баба в кожаном фартуке, прикрывавшем только перед и оставившем открытым здоровенный голый зад. Они о чем-то спорили, бабища размахивала мускулистыми руками с бицепсами, пышными, как батоны, а воительница столь же эмоционально ей что-то доказывала. Похоже, речь шла об оплате, но это было трудно понять из-за невероятного количества матерных оборотов, вылетающих изо рта бабы-кузнеца. То, что она кузнец, понять оказалось легко, так как постоянно упоминались какие-то подковы, какие-то мать-перемать удила и какие-то, в задницу, стремена.
Лера послушала это извержение минуты три и, видя, что процесс не прекращается, решила вмешаться и узнать — с кем же, в конце концов, ей поговорить насчет покупки лошадей. Она подошла и вежливо спросила:
— С кем я могу поговорить о покупке нескольких лошадей? Извините, что прерываю вашу веселую беседу.
— С твоей матерью-шлюхой, с кем еще?! — злобно бросила баба-кузнец, мельком окинув девушку взглядом. — Ну, чего встала, дура протухшая! Иди вначале помойся в своем борделе, а потом подходи и мешай разговору! Тварь недоношенная!
Воительница улыбнулась Лере и индифферентно пожала плечами, как бы говоря — ну чего вот с ней делать? Не башку же ей отрубать? Гражданская — кодекс говорит, что нельзя трогать, если только не нападает с мечом в руках. Все споры разрешает глава!
Лера завелась с полоборота, посмотрев в маленькие глазки этого монстра в человеческом обличье — баба оказалась ростом с Леру, но шире раза в три и во столько же раз тяжелее. Ее арбузообразные груди были подвязаны широченным кушаком, на который ушла, наверное, целая штука материи.
— Эй, ты, тварь! Ты маму мою не трогай, дочь дерьма и выгребной ямы! Язык свой поганый придерживай, а то я его вырву!
— Кто, ты, что ли, шлюха подзаборная, вмешивающаяся в разговор почтенной женщины и этого порождения тьмы в килте?! Вы как нацепите свои палки, думаете, сразу становитесь Великими? Я тебе эту палку в зад засуну, потом подниму тебя и покручу, как ворот! Не меньше десяти оборотов сделаешь! — Женщина радостно захохотала, уставив руки в боки и откинув голову назад. Ее груди, даже прижатые тряпкой, колыхались, а по бокам стекал пот, оставляя дорожки в пыли и саже, которые толстым слоем лежали на этом големе.
— Иди отсюда, недоразумение поносное от больного животом ребенка!
Воительница из-за спины кузнечихи умоляюще строила рожи и показывала: иди! Иди отсюда! Не связывайся! То ли она боялась, что Лера обнажит меч, не выдержав оскорблений, то ли не хотела, чтобы воительницу десятого ранга унизили на глазах у всех зевак, но только женщина, как могла, пыталась разрулить ситуацию.
На крики уже собралось несколько десятков зрителей, которые подзуживали кузнечиху, видимо, известную всем вокруг, кроме Леры: