Звёздный Спас
Шрифт:
Кеша почувствовал по всему телу как бы мельтешаще-пляшущие уколы иголочек, какие случалось чувствовать в сауне после ледяной купели. Иголочки пробегали волнами, как бы разбегаясь и скатываясь с плеч. Единственное отличие: в области висков и шеи они образовывали некий устойчивый полукруг, от которого как раз и исходили наподобие волн от камушка, брошенного в воду. Ощущение этих мельтешащих по телу иголочек не было в диковинку. Им сопровождались почти все лабораторные опыты, в которых он участвовал как «катализатор».
– Я и не думаю никуда бежать, – ответил Кеша и сказал: – Все эти люди находятся здесь под очень мощным экстрасенсорным воздействием. Чьим? Кого они ждут?
Служитель клуба с бесцеремонностью хищника цепко ухватил запястье Кешиной левой руки.
– Вас, вас ждут! Под чьим воздействием? Мо-им!
Он
Кеша вспомнил, что во время итоговых опытов Богдан Бонифатьевич непременно брал его за руку и тоже за запястье. Они вместе ходили по лаборатории в поисках наиболее сильной энергетической зоны. Тогда ему была в удовольствие цепкость пальцев научного руководителя. Сейчас же прикосновение служителя клуба было похоже на прикосновение оголённого провода. Кешу словно ударило током, да так, что чуть не вскрикнул: никогда, не буду, не хочу !
Мысленно произнося эти слова, он всегда, быть может подсознательно, преследовал одну цель – ослабить силу паранормального воздействия. И оно всегда ослабевало.
Кеша и сейчас хотел таким образом защититься от внезапного экстрасенсорного нападения странного индивидуума, но в сознании, как-то независимо от него, вдруг мелькнуло, что во имя Фивы ему надлежит не гасить свои способности, а, напротив, обнаруживать их и овладевать ими. Словом, наперекор себе он изменил направление мысли: « Всегда, буду, хочу !» И время остановилось.
Глава 13
Время не может остановиться или бесследно исчезнуть. Если принять его за некое вещество, то закон сохранения энергии более всего справедлив именно к веществу времени. Но что это за вещество, если его нельзя взвесить или измерить линейкой? Если оно не обнаруживает себя, а стало быть, и не поддаётся измерению? Конечно, нельзя взвесить обоняние, зрение или слух, но измерить их остроту – вполне по силам. Вот здесь и обнаруживается самое непостижимое, мы принимаем за единицу измерения то, о чём понятия не имеем, то есть опять же время.
Мы говорим: этому человеку пятьдесят лет, а этому дереву – сто пятьдесят. До этой звезды расстояние пять световых лет, а до этой – десять парсеков. (Естественно, нашего, солнечного времени, с тремястами шестьюдесятью пятью днями в году.) Мы как бы пользуемся временны́м стандартным метром или стандартной гирькой, но самоё время как вещество живое здесь не улавливается. Тут для расчёта потребовался бы некий коэффициент квинтэссенции сегодняшнего дня. Потому что время как вещество живое – это сила воздействия и сила ответной реакции на воздействие. То есть взаимодействие между предметом возмущения, скажем так, и возмущающейся средой, на которую воздействует предмет.
В упорядоченном мире природы сила вещей воздействия и сила реакции на воздействие (противодействие) – всегда пропорциональны. Поэтому движение времени осуществляется как бы по прямой, из прошлого – в девятисекундный миг настоящего, и дальше – в многовариантное будущее. Но бывает, что сила предмета воздействия (возмущения) столь велика, что локально, в одном каком-то месте, предмет нарушает геометрию пространства. Он поглощает среду, точнее, втягивает в себя её вибрацию и превращается в «вещь в себе». А «вещь в себе» имеет свойство находиться вне связи с окружающими предметами. То есть быть и в то же время не быть, что свойственно вибрациям будущего.
Если же во взаимодействии произойдёт преобладание силы среды, то есть она поглотит силу воздействующего предмета, то он сейчас же утонет в ней, как бы провалится в прошлое.
Впрочем, в упорядоченном, но невидимом мире природы и среда, и предметы, хотя и находятся в виде однородных электромагнитных полей, сами поля, скажем так, строго пронумерованы характерной для них вибрацией. Как бы далеко в прошлом или будущем ни оказался предмет воздействия (возмущения), он непременно вернётся в настоящее, как только амплитуда колебаний его временно́го поля совпадёт с амплитудой колебаний временно́го поля среды. Предмет как бы выпадет в осадок, явится из ничего. Но в соответствии с вибрацией среды он может навсегда остаться в будущем. То есть как бы в будущем,
Одушевлённый предмет, тем более человек, наделён душой, Божией искоркой, которая с самого рождения теплится в человеке. Познавая плоть, она являет пример прозрения и лицезрения живого времени. Ведь тело человека без души – тоже не более чем пергамент. Где бы человек ни был (в прошлом, будущем или настоящем, на Земле, на Марсе или на неведомой планете, отдалённой от Солнца на тысячи парсеков), пока он хранит в себе душу, Божию искорку, – спасён. Потому что Бог повсюду, в любой многомерности. И в нас, и вокруг нас. И Он для своей искорки всегда рядом. Потому что Он и есть Живое Время Мироздания, Его Слово, которое было у Бога. Помните:
« В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
Оно было в начале у Бога.
Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.
В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков;
И свет во тьме светит, и тьма не объяла его » (От Иоанна. 1, 1–5).
Да и как она может объять, если свет есть жизнь человеков, а жизнь – живое вещество времени? Изнашивается тело, умирает человек. Рвётся пергамент, обнажается Божия искорка, чтобы слиться со своим Создателем, который всегда рядом, потому что для Него нет времени, Он бессмертен, Он Сам – Время, в котором нет ни прошлого, ни будущего, а есть единое многомерно проявляющееся настоящее, которое и есть Он Сам. «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний».
Кеша сел в поезд на станции метро «Университет» в расчёте на «Охотном Ряде» перейти на «Театральную», а там уже без пересадок доехать до «Речного вокзала». В принципе, до «Ленинки» – его обычный маршрут на квартиру Никодима Амвросиевича. Однако сейчас он ехал не на квартиру, а домой, к отцу. И с первой минуты, как только вошёл в вагон, почувствовал большую разницу между своей обычной поездкой по этому маршруту и нынешней. Странно это, те же станции: «Спортивная», «Фрунзенская», «Парк культуры», «Кропоткинская», а всё как бы внове. И вагоны, и люди, и даже станции кажутся другими. Чем это объяснить? Настроем. Но что такое настрой? Наверное, это мысль, которая содержит в себе ощущение времени. Его выпуклость, составляющую каждого человека, живущего сегодня, сейчас. Именно это ощущение выпуклости времени, составляющее нас и нашу цивилизацию, является своего рода меткой, родимым пятнышком, которое отличает его от любого другого времени, делает его единственным, неповторимым. Если бы человек будущего под воздействием способствующих сил окунулся в психоэнергию нашего времени, то, несомненно, он оказался бы рядом с нами. Время как физическое вещество обладает массой, а стало быть, тяготением. Попасть в сферу тяготения того или иного времени или светила – это очень понятно поэтам и физикам.