Звездный странник – 4. Властелин душ Или мир оживших покойников
Шрифт:
Но, стоявшая за дверью, Элора была спокойна, ласкова и самоуверенна. К тому же, как всегда, она была затянута в свою излюбленную кожу, да так, что было видно каждую мышцу ее волнующего тела. Она посмотрела на него сверху вниз – с высоты своих высоченных каблуков.
– Будем ужинать, – как ни в чем не бывало сказала она и грациозно переступила порог своими длинными ногами. Сергей посторонился. Девушка протянула ему тяжелый пакет, весело звякнувший внутренним содержимым. – На сегодня я остаюсь у тебя, – добавила она.
Видение перед его глазами исчезло и все вернулось на свои места.
Нельзя выдавать желаемое за действительное, подумал Сергей, относя пакет на маленький столик. Выставил разнообразное содержимое.
– Ужином ты займешься? – спросил он через плечо. – Или мне самому что-нибудь организовать из всего этого?
– Сначала – постель, – смеясь сказала она. Обернувшись, Кузнецов увидел, что Элора уже небрежно стягивает с себя комбинезон. – Еда – потом, – добавила начальник Института Внешних Исследований. – Когда силы будем восстанавливать.
И Сергей покорно вернулся к кровати.
Они еще тяжело дышали.
– Странно, – сказал он с горечью. – Семьей жить не хочешь, а отношения поддерживаешь.
– Но ведь это же разные вещи! – воскликнула она тихо. – Сам подумай – какая мне сейчас семья? Работы полно. О чем речь?
– Но и все же, – вдруг сказал он. – Это странно – почему ты боишься пригласить меня к себе?
– Ну почему, один раз я тебя уже приглашала, – усмехнулась она.
– Извини. – смутился он. – Но и все же, это был первый и, как я понимаю из всей нашей жизни – последний раз.
Она перевернулась на бок, не прекрывая свое обнаженное тело. Серьезно, взглядом начальницы, посмотрела на него.
– А ты хочешь этого? – тихо и как то странно спросила она.
– Хочу, – по инерции ответил он, вдруг с удивлением поняв, что почему-то теперь уже совсем не хочет этого.
– А зачем?
Он, окончательно растерявшись, только пожал плечами.
– Но ведь это же полные глупости, – сказала она таким тоном, что он с удивлением посмотрел в ее глаза. Словно она боялась снова обжечься, в который уже раз. И хотела и боялась этого, как последней капли, которая окончательно отвратит ее от этого мира. Оказывается, на самом деле ты очень несчастный человек, подумал он. И ему вдруг стало ее очень жалко.
– То есть ты стесняешься? – зачем-то спросил Сергей. Возможно, сработал рефлекс контрразведчика. – Или боишься себя скомпрометировать? – задал он провокационный вопрос.
Она резко дернула плечами, словно возмущенно воскликнула про себя – вот еще! Но промолчала, задумчиво глядя куда-то в сторону.
– Ну так что? – попытался довести он этот разговор до конца.
– Понимаешь, – наконец тихо ответила она, – этот шаг, на котором ты настаиваешь, на виду у всех, фактически будет означать нашу совместную супружескую жизнь, на что я, как начальник института и твой в том числе начальник, пойти не могу. Согласись. Да и разве нам так, как сейчас, плохо?
Она искренне посмотрела на него своими большими темными глазами и крыть ему было не чем.
Сергей смутился и промолчал, ругая себя и за нерешительность и за обман любимой девушки.
И так они оба какое-то время молчали, каждый думая о своем, вспоминая что-то волнующее, и заново переживая это.
– Расскажи про мою гибель у сирен, – вдруг спросил он.
Она с легким удивлением скосила глаза.
– Я же тебе сто раз рассказывала?! – изогнула она свои красивые тонкие брови, повернувшись к нему обнаженным телом. – Зачем ты это спрашиваешь?
– И все же, – не нашел он что ответить.
Она немного помолчала. Пожала голыми плечами.
– Я сама толком не понимаю в чем тут дело, – наконец сказала она, поудобнее устроившись в кровати. – Ситуация была безвыходная. Деваться тебе было некуда. И перенестись ты не мог – вся одежда бы тогда осталась. А как ты остался жив?
Да я еще и не был там, мысленно ответил он.
И тут ее ударило в воспоминания. Без какого-либо перехода она вдруг стала рассказывать как она вдруг перенеслась на другую планету, сплошь покрытую океаном. Как попала к сиренам. Как переживала. Как обрадовалась, встретив его. Но правда – поначалу насторожилась, думала – он за ней прилетел, преследует чтобы вернуть обратно? И как она вдруг поняла, что как бы ни хороши были те миры, но роднее Сергея у нее никого нет. А их постоянные свадьбы? И перегляды? И как они танцевали на кухне?
Сергей обнял ее, совместив в своей душе ее и ту девушку, что совсем еще недавно лежала на столе инкарнатора, и уже скоро будет бродить по "Атланту". И она доверчиво прижалась к нему своим горячим телом.
– Ну все! – решительно сказала она, подымаясь с постели и улыбаясь ему такой знакомой улыбкой. – В душ и ужинать. А то скоро уже на работу, а сил никаких не осталось.
Пока она плескалась под тонкой струйкой воды, он лежал и думал. Думал о Элоре. Но не о той, которая сейчас лежит в полном одиночестве в темном саркофаге где-то на Марсе, и пробуждение для которой явится полным шоком, а о той, что стояла за прозрачной перегородкой. Ведь она все-таки его жена. Это на ней он женился в Мегаполисе, и с ней был в Лесу, не говоря уже про последние события?
Ход его мыслей прервал хриплый звук закрывающихся ржавых кранов и шелест занавески.
Элора вышла мокрая и обнаженная. И мелкие капли воды украшали ее тело, делая его еще более волнующим.
– Ну-ка! – улыбаясь, построжилась она, поймав его взгляд. – Никаких! Даже и не думай! И быстренько в душ!
Сергей затягивать не стал. Быстро ополоснулся. Но когда он вышел из душевой, стол был уже накрыт. Крабы, французский сыр, листья свежего салата, две свечки, два хрустальных бокала и бутылка немецкого вина "айсвайн".
– Надо же время от времени устраивать себе праздник, – сказала она в ответ на его удивленный вид, вполне довольная его реакцией. – Сам же это не раз говорил!
Сергей поискал глазами халат, но Элора снова прочитала его мысли.
– Давай лучше обнаженными, без одежды, – сказала она почти просительно. – Это так романтично!
Он пожал плечами – давай.
Они сидели напротив друг друга и отражения горевших свечей плясали на их обнаженных телах и предметах на столе, придавая окружающему таинственный вид сказок "тысячи и одной ночи".