Звездный странник. Корабль
Шрифт:
И снова тишина в ответ.
– Как вы не понимаете?! – не выдержал он тишины, не поднимая головы и ни на кого не глядя. – Нам крупно не повезло из-за того, что мы не погибли сразу. Теперь мы обречены на агонию. Сначала будем агонизировать от одиночества и тоски. Потом – от нехватки еды и питья. А потом – от нехватки кислорода.
Сергей и капитан молчали.
– Да еще эта девушка! – в сердцах воскликнул он, чуть не выронив очередной датчик. – Теперь мы будем виноваты и в ее смерти тоже! Лежала бы себе в своем саркофаге, спокойно бы дождалась нормальную экспедицию… А так!… Обратно в саркофаг ее уже не засунешь! – Женька уложил последний датчик и торопливо схватил бутыль со спиртом.
– Будете? – как-то просительно посмотрел он на своих товарищей.
Они оба одновременно отрицательно покачали головами.
– Как знаете, – пьяно икнул Женька. – Хотя это и глупо.
Вздохнув, он налил себе одному, нерешительно повертел мензурку в руках.
– Ну, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Скорей бы все это закончилось. – И осушил одним залпом.
Сергей с капитаном все также молча смотрели на него.
– Женька, иди-ка спать, – наконец промолвил Сазонов с нескрываемым сочувствием в голосе.
– Вот еще! – возмутился Евгений, упрямо покачав пьяной головой. – Я с тобой. По инструкции одному нельзя, – усмехаясь, сказал он заплетающимся языком, со стуком поставил бутыль и решительно направился к капсуле размашисто-качающейся походкой.
Но в люк он попасть не смог. Промазал, ударившись плечом о косяк. Не удержавшись упал, заскользив ногами. Перевернулся. Сел, прислонившись к теплому борту капсулы. Тупо уставился на пол.
– Серж, пакуй датчики в кассеты, – негромко произнес капитан.
Сергей кивнул и, старясь не шуметь, перенес коробки к грузовому отсеку капсулы.
Они тихо-тихо зарядили датчики.
Подошли к спящему Женьке.
– Лететь одному с долгим выходом на поверхность конечно нельзя, – задумчиво проговорил Сазонов. – Но и от него никакого толку.
– Пусть спит. Проспится – вместе слетаем, – заметил Сергей.
– Да полечу уж. Наша ситуация все равно выходит из под всех инструкций.
Сергей с помощью капитана осторожно взвалил Женьку себе на плечи. Тот пьяно забормотал что-то из инструкции по отлету капсулы.
И капитан скрылся внутри, задраив за собой люк.
Тень
Перенеся пьяного Леднева в каюту Кузнецов осторожно уложил его в кокон. По привычке включил гравитационные защелки, предохраняющие спящего человека от резких маневров и больших перегрузок при аварийных ситуациях. Потом он немного потоптался возле двери своей каюты, но открыть ее и снова взглянуть на девушку так и не решился и ушел в рубку. Сел у большого экрана, наблюдал за маневрами капсулы и думал. Думал о Женьке, о той ситуации, в которую они так странно попали, о родном Медвежьем острове, где они часто отдыхали, о той девушке, что неподвижно лежала на его спальном месте.
Он повернулся к аварийной панели управления… и замер. Во входном проеме виднелась тень человека, стоявшего за полуоткрытой дверью и явно смотрящего на Сергея в дверную щель. В рубке стало как-то неуютно.
– Женька, хватит дурачиться! Нашел во что играть! – с трудом выдавил он из себя деревянным голосом. Тень не шелохнулась.
Сергей медленно встал, на негнущихся ватных ногах направился к двери, но тут тень колыхнулась и исчезла.
– Женька, догоню – хуже будет, – негромко пробормотал он, направляясь к каютам.
И похолодел. Дверь его каюты была полуоткрыта.
Сергей нерешительно оглянулся, внимательно всматриваясь в пустые, жутковатые своей тишиной, коридоры. Прислушался. Ни звука. Ни тени. Ничего.
Он взялся за ручку, медленно распахнул, почему-то внутренне ожидая каких-то неожиданных резких действий с той стороны – сильного толчка, резкого шума, удара – уже готовый зажмуриться.
Но и здесь все было тихо. Девушка все также неподвижно лежала в коконе.
Сергей осторожно вошел в каюту, но приближаться к ней все-таки не стал, остановившись у порога. Он смотрел на нее, стараясь определить, изменилось ли ее положение с того момента, когда он последний раз видел ее. И ему все казалось, что вот сейчас она вдруг резко распахнет свои глаза, как глянет на него, и спросит жутким голосом, протягивая к нему скрюченные пальцы: Вы зачем меня резали?!…
Поспешно решив, что вроде бы в ее позе ничего не изменилось, он быстро вышел, злясь на свои детские страхи. Но, тем не менее, все-таки плотно прикрыл за собой дверь и более решительно направился к Женькиной каюте.
Но и Леднев тоже бы на своем месте. Сладко спал, пьяно похрапывая. Явно – не притворялся.
Сергей вышел из каюты в полном недоумении. На негнущихся вдруг ногах вернулся в рубку. Ругая себя за слабость, закрыл обычно всегда распахнутую дверь. И даже защелкнул ее, вытирая появившийся в обильном количестве пот. Иметь за своей спиной полуоткрытую дверь стало почему-то жутковато.
Он с сожалением посмотрел на бездействующий центральный пульт. Сейчас бы он уже знал, кто когда ложился и когда вставал, и какой был пульс и давление.
Женька проспится, надо будет его озадачить, чтобы можно было локально снимать данные со спальных коконов, подумал Сергей время от времени косясь за спину и уточняя – а закрыта ли дверь?
Мрачные подозрения
– Женька, ну-ка встань за дверь! – скомандовал капитан. Вдвоем с Сергеем они еле дождались его пробуждения.
Леднев покорно и неуклюже занял требуемую позицию. Тень от него, отбрасываемая коридорным освещением, была явно видна.
– Похоже? – спросил Сазонов у Сергея.
Тот неуверенно пожал плечами.
– Дмитрич, кто это может быть, как ты думаешь? – почему-то виновато спросил Леднев, мучаясь с сильного похмелья.
– У меня что, нимб над головой? – недовольно переспросил Сазонов. – Я что – бог?
– Ты же капитан?! – искренне удивился Евгений.
– Серж, а ты не разглядел хотя бы, фигура мужская была или женская? – спросил Сазонов задумчиво.