Звездный страж (Авторский сборник)
Шрифт:
Морфад не отвечал.
— Мы получили самый сердечный прием, — с энтузиазмом продолжал Харака. — Наш народ был чрезвычайно тронут. Великая будущность распахнута перед нами — в этом нет сомнений. Землянско-альтаирянский союз станет непобедим. Совместными усилиями мы сможем покорить всю галактику.
Морфад не отвечал.
Остывая, Харака окинул его неодобрительным взором:
— Что стряслось с тобой, каменнолицый брат мой?
— Радость не переполняет меня.
— Всякий бы сказал то же самое, взглянув на твой лик. Он хранит выражение необычайно кислого шамшсида — на старом высохшем кусте. И это в пору столь небывалого цветения и триумфа! Ты чем-то болен?
— Нет. — Медленно повернувшись, Морфад встретил его взглядом в упор. — Ты веришь в пси-способности?
Харака был застигнут врасплох:
— Ну, даже не знаю… Ведь меня, капитана, готовили на инженера-навигатора, и потому я не претендую на звание эксперта в области парапсихологии. Ты спрашиваешь меня о том, в чем я не компетентен. А что скажешь ты? Ты-то веришь в них?
— Сейчас — верю.
— Сейчас? А почему — сейчас?
— Вера утвердилась во мне. — Морфад колебался в нерешительности. — У меня открылся дар телепатии.
С недоверием осмотрев его, Харака наконец произнес:
— Ты — обнаружил? Ты хочешь сказать, это случилось недавно?
— Да.
— И когда же?
— С тех пор как мы прибыли на Землю.
— Я в этом ничего не смыслю, — смущенно признался Харака, сбитый с толку. Уж не хочешь ли ты сказать, что какие-то особенные условия здешнего существования дали тебе возможность читать мои мысли?
— Нет, твоих мыслей я не читаю.
— Если мне не изменяет память, ты только что говорил, что стал телепатом.
— Так оно и есть. Я могу слышать мысли так же отчетливо, как и слова, произносимые вслух. Но — за исключением твоих мыслей — и мыслей прочих членов экипажа.
Харака наклонился, весь — внимание.
— Ах, так значит, ты читаешь мысли землян? И что ж ты там услышал, отчего на тебе лица нет? Морфад, не томи — я ведь все-таки твой капитан, твой командор! Твоя первейшая и священная обязанность — доносить мне обо всем подозрительном, что ты можешь узнать о землянах. — Выждав, он добавил, с заметно возросшим нетерпением: — Ну, давай же, не тяни!
— Об этих гуманоидах я знаю не больше вашего, капитан, — начал Морфад. — Все говорит, что они в самом деле искренни, но мне неведома природа их мыслей.
— Но, именем звезд, Морфад, не хочешь же ты сказать…
— Мы общаемся, — не дал ему договорить Морфад. — Но что бы я там ни подслушал, что бы ни пропустил мимо ушей — мысли землян будут зависеть лишь оттого, что они в них вкладывают.
— Не канителься, — торопил Харака, уже утомленный всей этой словесной игрой. — И какие же конкретно мысли ты успел прочитать?
Собравшись с духом, Морфад выпалил:
— Мысли земных собак.
— Собак? — Харака откинулся и ошарашенно уставился на него. — Собак? Ты это серьезно?
— Серьезнее не бывает. Я слышу собак — только их и больше никого. И не спрашивайте меня, почему — я все равно не смогу ответить, потому что — не знаю. Каприз природы.
— Так, значит, ты читаешь их мысли со времени нашего прибытия на планету?
— Да.
— И что же ты успел услышать?
— Предо мною метали жемчужины инопланетной мудрости, — объявил Морфад. — И чем больше я вникал в их содержание, тем в больший ужас приходил.
— А ну-ка, напугай и меня парочкой жемчужин, — попросил Харака, пряча улыбку.
— Цитирую: «Наивысший критерий разумности — способность жить в соответствии со своими желаниями, не работая», — вспомнил Морфад. — Цитирую: «Искусство возмездия — в том, чтобы скрыть его от любого подозрения». Цитирую: «Самое отточенное, самое утонченное, самое эффективное оружие во всем космосе — то лесть».
— Хм?
— Цитирую: «Всякое разумное существо рано или поздно начинает видеть в себе бога. Обращайся с ним как с богом, и оно станет добровольным рабом».
— О, нет, — отверг последнее Харака.
— О, да, — настаивал Морфад. Он пренебрежительно махнул рукой в сторону иллюминатора, где светился пейзаж гостеприимной планеты. — Вот оно, место, где живут целых три, а то и все четыре миллиона божков, за которыми носятся с высунутым языком, которым прислуживают, на которых взирают преданно и самозабвенно. Ведь боги благосклонны к тем, кто обожает их! — Он цокнул языком. — Любовники знают это — и поэтому любовь достается дешево.
— У тебя явно не в порядке с головой, — озабоченно произнес Харака.
— Цитирую: «Для того чтобы успешно править мыслящим существом, его следует оставлять в счастливом неведении о происходящем», — и снова цокнул языком. — Разве это — безумие? Не думаю. Тут есть определенный смысл. Это работает.
— Но…
— Взгляни сюда. — Он бросил что-то на колени сидящему Хараке. — Что это, по-вашему?
— То, что земные жители называют бисквитом, крекером.
— Совершенно верно. Так вот, чтобы изготовить такую простую вещь, некоторые земляне, невзирая на погоду, в дождь, ветер и зной возделывают поля, засеивают их пшеницей, собирают урожай машинами, которые в поте лица изготавливают другие земляне. Затем они развозят зерно, укладывают его в специальные хранилища, подвергают размолу, обогащают муку с помощью различных процессов, выпекают, запаковывают и развозят по всему миру. Короче, если гуманоиду с Земли приспичит съесть крекер, это обернется его землякам в массу затраченных человеко-часов.