Звездный всадник
Шрифт:
«Мейла будет в ярости, когда услышит, что всадники больше не будут сопровождать его корабли»
«И не только он. Недовольными останется большинство глав. Но, если не сделать этого сейчас, через несколько лет Храм окажется в подчинении лоргелов»
Отец вернулся к своим делам, а Кинери попытался вернуть себе спокойствие. То, что лоргелы больше не получат всадников, совсем не значит, что Храм ограничится только защитой Алидар. Ведь кроме нее у нас есть еще ксартовые рудники на Раса и торговые рейсы на Хет-Кар. И за их безопасность отвечает храм.
Но последнее предприятие лоргелов нарушило это равновесие.
Идея, в общем, хорошая. Но вот ее исполнение … Три месяца назад Мейла запросил у Храма двадцать всадников для сопровождения какого-то особого корабля. Цель путешествия он не назвал. До сих пор у нас не было причин интересоваться делами лоргелов. А напрасно. Спустя неделю после того, как «Звездный ветер» покинул Алидар, его сигнал бедствия услышала декада варгаллов, возвращавшихся с Хет-Кара.
Подойдя ближе, они увидели, что «Звездный» увяз в сетях. Никакого сопровождения по близости не было, и Реми решил вытащить его своими силами. Реми, будь он чуть постарше, возможно он сообразил бы сначала посоветоваться с нами. Но в четырнадцать лет свои силы кажутся безграничными. То, что это ловушка, он понял слишком поздно. В итоге храм потерял тридцать всадников, а мы – младшего из сати.
После выяснения отношений с лоргелами, мы решили, что они одумались. Как бы ни так. Недавно нам стало известно, что лоргелы готовят новую экспедицию. А сегодня утром Мейла пригласил нас для личной встречи.
– Сати Кинери, - голос Инис вывел его из задумчивости. – Уважаемый лоргел Мейла ждет тебя в кабинете. Я провожу.
Инис была безукоризненно вежлива. Оно и понятно, должность обязывает. Но ее выбор был очевиден. Увы, но наше общество разделено на два лагеря. Одни предпочитают власть лоргелов, другие – власть Храма.
Те, кто выбирает власть лоргелов, говорят о том, что Храм должен подчиняться воле Малого Круга. Что на Алидар должна существовать только одна, выборная, власть. А все другое ведет к расколу общества и, как следствие, гражданским войнам.
Хотя гражданские войны на Алидар редкость. Иногда вспыхнет где-то ссора двух Родов, больше похожая на личные претензии своих лоргелов. Такие конфликты нами пресекаются быстро. Сторону-зачинщика Храм оставляет без поддержки. Без космических проектов, без психологической, а, иногда и врачебной помощи жриц, общество очень быстро становиться аутсайдером, среди алидарских Родов. Именно это понимают те, кто склоняется к власти Храма.
Вот только об этой стороне влияния Храма на общество знают не многие. Кроме самого Храма это известно только лоргелам. Но последние не спешат сообщать об этом народу. Ведь признавшись в своей зависимости от Храма, они тут же потеряют большую часть своей власти.
С другой стороны и Храму не выгодно обнародовать такие факты. Не все смогут понять, почему для того, чтобы привести в чувство обнаглевшего лоргела, должен страдать его Род. В итоге это понимают в основном те, в чьих семьях есть жрицы и всадники. Те, для кого доспехи – это предмет гордости, а не косых взглядов.
В кабинет лоргела, Кинери вошел без предварительного доклада. Мейла сидел за столом. В свои семьдесят он не выглядел старым, а скорее высохшим. Узкое, обтянутое морщинистой кожей, лицо. Снежно-белые от природы волосы. Костлявые пальцы с нанизанными на них кольцами.
Просто украшений среди них не было. Каждое из колец несло в себе смысл. На указательном пальце правой руки кольцо лоргела. Дальше – кольцо иерархии в Малого Круга. Три камня на нем говорили о том, что Мейла, на сегодняшний день, лидер. На безымянном пальце – такое же кольцо Большого Круга. На левой руке он носил кольца Рода и Дома. Глаза Мейла, глубоко посаженные, внимательные, смотрели на мир с хищной наблюдательностью.
– Са-Кинери, рад видеть тебя. – Мейла улыбнулся, но даже не вышел из-за стола.
Кинери в душе поморщился. Ему не нравилось такое сокращение. Если уж не хочет обращаться «сати», то мог хотя бы по имени. То, что Мейла не вышел навстречу, подчеркивало отношение лоргела к Храму.
«Ну ничего, после этого разговора не только Мейла, но и остальные лоргелы пересмотрят свои позиции» - подумал Кинери. Но эти мысли никак не отразились на его лице. Вежливо улыбнувшись лоргелу, он прошелся по кабинету.
– Я тоже рад нашей встрече, Ло-Мейла. – отплатил ему той же монетой Кинери. – У нас есть о чем поговорить, но сначала я готов выслушать тебя.
– Прошу, – небрежным жестом Мейла показал Кинери на кресло. И, не дожидаясь, пока гость устроиться, продолжил.
– Я думаю, тебе известно, что неделю назад вернулась из полета «Стрела». По всем, даже самым строгим критериям, это один из лучших наших кораблей. Благодаря новым тягачам, «Стреле» нет равных по скорости и маневренности. Так, что судьба «Звездного» ей не грозит.
Ты только представь! Там, за плотиной ткачей живут люди. Именно люди, такие же, как мы. Если верить данным с «Искателя», там не одна или две, там десятки планет! Это же абсолютно новый уровень жизни! – Мейла соскочил с кресла и забегал по кабинету. – Мы живем здесь, запертые как в клетке. Все, что мы можем – это с трудом оборонять одну единственную планету. Только одну, потому что нам не хватает сил даже на самую маленькую колонию.
Пробившись наружу, мы все вместе могли бы избавиться от наших врагов. Тем более, что первые шаги уже сделаны, и глупо останавливаться на полпути.
– Эти первые шаги, Мейла, стоили Храму тридцати всадников! А так же ста тридцати человек экипажа «Звездного» – не сдержался Кинери.
– По-твоему это - дорогая цена? Даже, если она будет в десять раз дороже, все равно наша цель того стоит!
Кинери лишь презрительно усмехнулся. Мейла готов положить весь свой Род, для того, чтобы выйти за плотину. Зачем оно ему? Избавиться с их помощью от ткачей? Но если те, с той стороны такие сильные, то почему их всадники до сих пор не пришли на Алидар? А если они слабые… Да, именно на это и рассчитывает Мейла. На то, что другие миры слабы, и не в силах дать отпор нашим всадникам. Вот он и торопит события. Здесь, на Алидар, его амбициям больше некуда расширяться. Мейла достиг своей Вершины. Он один из двенадцати, двенадцати первых, двенадцати равных.