Звездочёт (сборник)
Шрифт:
1. Первые годы совместной жизни для героев рассказа оказались самыми трудными. Почему?
– Какие бытовые вопросы, по мнению автора, провоцируют ссоры между супругами? Как вы считаете, насколько они серьёзны?
2. Можно ли утверждать, что молодожёны в попытке самоутвердиться на своих ролях; «муж» – «жена», обнажают свои недостатки и тем самым приходят к «познанию» друг друга? Стоит ли из-за этого разрушать семью?
3. Какое решение из сложившейся затруднительной
4. Готовы ли вы закрывать глаза на недостатки друг друга, сознавая, что умение договариваться, идти на уступки, терпение – вот те составляющие, которыми должна руководствоваться молодая семья?
– Кто из супругов оказался мудрее в вопросе сохранения семьи?
– Какой выход из сложной семейной ситуации им был предложен?
1. Письменная работа. Выпишите слова молодого супруга, обращённые к своей жене, в которых отражена искренняя вера в положительный исход в отношениях. Возможно, в первые годы совместной жизни подобные слова необходимо говорить друг к другу как можно чаще.
2. «Создание семьи с одним человеком и на всю жизнь – это подвиг», – говорил российский актёр Олег Янковский.
– Найдите значение слова «подвиг» в Толковом словаре. Какое из значений этого слова использовано в высказывании актёра? Докажите.
– Приведите примеры счастливых, на ваш взгляд, семейных отношений известных вам людей.
3. Пользуясь толковыми словарями, найдите значения слов: умиротворение, обида, терпение и смирение.
1. Как вы думаете, почему рассказ назван «Звездочёт»? Напишите, в чём, по-вашему, заключается смысл названия, если учесть, что это слово означает того, кто предсказывает судьбу по звёздам.
Откуда дети?
«Дети – цветы жизни!» Растёт новый цветок и на нашей клумбе. И опять, в который раз, вспоминаю народную мудрость: маленькие детки – маленькие бедки…
Сопли, прививки, коклюш, первый, второй, третий выдернутые со слезами и воем молочные зубы – всё как у всех, и при всём том – родительское счастье. Дочь родилась хитрая и умная. Судите сами: исключительно из конъюнктурных, как я понимаю, соображений вначале сказала «папа». Разве мог я любить это дитя меньше, чем всех остальных вместе взятых, баловать меньше, чем любимую супругу, беспокоиться и думать о его будущем меньше, чем о своём? Конечно, нет. Мыслимо ли быть равнодушным к дочери, которая будучи трёх лет от роду заступилась за меня?! Это случилось во время спектакля, я тогда играл на любительской сцене народного театра. По сценарию мне предстоял поединок на шпагах, в котором я проигрывал. Моя жена и маленькая дочь сидели в первых рядах. В тот самый момент, когда я упал с бутафорского крыльца, трёхлетняя дочь сорвалась с рук матери, побежала к сцене и с плачем закричала на весь зал:
– Папа! Папа! Папе больно!
Зрители, конечно, смеялись, а жене пришлось вместе с дочерью покинуть зал, затем найти меня за кулисами. И милая моя девочка успокоилась только после того, как увидела меня бодрым и невредимым.
Родительское счастье – это когда нежное, беззащитное, голубоглазое существо забирается к тебе на колени и, прижавшись, замирает; это когда, выходя из дома, после прощального поцелуя жены ты получаешь ещё один и уносишь капельку детской слюны на щеке. И только изредка замечаешь, что будущая женщина испытывает и острит свой язычок на терпеливом наждаке отцовского прощения. Но что делать, философски успокаиваю я себя, другого подручного материала у неё нет, да и быть пока не может. Пусть тренируется, пригодится.
Любимое дитя мы оберегали от сквозняков, однако более всего от дурного, но влиятельного ветра, гулявшего по улицам, неожиданно вырывавшегося из динамиков телевизора и даже из вентиляционной шахты, и только изредка спохватывались, что рано или поздно наступит день, когда нашему нежному созданию придётся вкусить все прелести самостоятельной и отнюдь не сентиментальной жизни. Понимали и то, что неправильно держать её в домашней тепличке, но… беспощадная осторожность родительского эгоизма оказывалась сильнее самых отчётливых педагогических предположений.
Девочке исполнилось одиннадцать лет, за все эти годы она ни разу не огорчила меня ни единым словом или поступком. Но в тот вечер…
В тот вечер я писал, бегая по клавиатуре компьютера бойкими пальцами. Подошла доченька и, обняв меня сзади за шею, спросила:
– Папа, откуда берутся дети?
– Дети? – озадаченно переспросил я и повернулся к дочери, пытаясь заглянуть в её чистую душу.
– Да, дети… у черепашек. У нас две черепашки, живут вместе, а детей почему-то у них нет.
– Они живут в неволе, а черепахи в неволе не размножаются, – ответил я и почувствовал себя очень умным.
Дочь на секунду задумалась, что-то созревало в её маленькой, аккуратно причёсанной головке.
– А у курочек? – она настойчиво глядела на меня невинными глазами.
– У курочек? – опять переспросил я, затягивая паузу. – Из яичек! – и почувствовал себя очень сообразительным.
– Из яичек? – дочь хитро глянула на меня.
– Да, да, – закивал я головой, понимая, что на третьем вопросе засыплюсь. – Ты расспроси у мамы, она лучше тебе объяснит…
Сказать по-честному, где-то в глубине души мне думалось, что дочь всё знает, и эта крайне щекотливая тема как бы уже исчерпана. Понятно, что я спасовал, переведя стрелку на жену, хотя и понимал, что благородством здесь и не пахнет.
– Мама! – громко и, как мне показалось, вызывающе спросила дочь, проникнув в спальню жены. – Откуда берутся дети?
– Дети? – видимо, и ей нужна была спасительная пауза. – Ты к папе зайди, он у нас такой умный. Он всё знает.
– У папы я уже была, он сказал, что ты лучше знаешь.