Звёздочка
Шрифт:
Этот поцелуй был совсем другим – напористым, жадным, от него по рукам и ногам Джи Со словно разлился жидкий огонь, заполняя все ее существо. Его губы словно ставили печать, клеймили ее рот, заявляя о своих правах на этот поцелуй.
Она растерялась в первые секунды, а потом с силой толкнула его обеими ладонями в грудь, освобождаясь, и возмущенно выпалила:
– Ты с ума сошел! Что творишь?!
– Иди, малышка! Спи хорошо! И пусть в твоих снах будет что-нибудь очень приятное! Или кто-нибудь! – и негромко засмеялся, когда она рванула от него, как
Дверь подъезда мелодично пиликнула, открываясь, и тут же захлопнулась, а рокер задумчиво произнес: «Джи Со!..» А затем запустил обе пятерни в лохматые темные волосы и прочесал их пальцами от лба к затылку. Покачал головой, отвечая каким-то своим мыслям и, тихо хохотнув, сел на мотоцикл и завел мотор. Через мгновение «Ямаха» умчалась прочь. И двор высотки опять сделался тих и пуст.
5***
Она, стараясь не шуметь, ввела четыре цифры кода дверного замка и прокралась в холл, бесшумно закрыв входную дверь, которая все-таки коротко пиликнула – сработал электронный замок, запирая квартиру.
Джи Со тихо скинула с ног кроссовки и оставила их в нише перед дверью, которая была ниже остального пола в помещении – особенность корейских домов. Бесшумно направилась через холл, ступая на носочках.
Через огромные – от пола до потолка – окна в холл проникал серебристый свет луны, рождая глубокие черные тени от предметов мебели. Наверное, поэтому девушка не заметила сразу, что в холле она не одна.
– Ты хотя бы не наделала глупостей? – раздался усталый голос, и Джи Со вскрикнула от неожиданности.
Тень на большом широком диване пошевелилась, и Мин А подняла вверх руки, потягиваясь и разминая затёкшие в неудобном положении мышцы.
– Я… Нет, все в порядке, – после секундной заминки ответила Джи Со. – Прости, онни! Менеджер уже знает?
– Нет. Я запретила Со Ра хотя бы словом обмолвиться об этом!.. Ты не отвечала на мои звонки, – она не обвиняла, а просто констатировала факт.
– Да, прости, – снова покаянно ответила девушка.
– Джекки, Джекки!.. Ну, почему вы не можете сосуществовать мирно?
Она резко свернула к дивану и села рядом с лидером группы:
– Ты так и не спала?
– Нет, уснула – и сама не заметила как, – растерла ладонью шею та. – А ты? Где пропадала? – и она зевнула в кулак.
– Ездила к реке Хан.
– Во как! В такое-то время?! – удивилась танцовщица.
– Ну, как видишь, я цела… Никому в ночном городе не нужен рэпер группы «Мэджик гёлс», – усмехнулась Джи Со.
– Эй! – погрозила ей пальцем Мин А. – Ты это мне брось! «Никому не нужен»! Нужна, конечно же! И нам, и фанатам!
– Угу! Вот только почему-то Со Ра каждый раз тычет меня носом в грязь!
– А ты… Действительно, случайно помешала сегодня ей на выступлении? – вдруг спросила лидер.
– Онни, я клянусь тебе, я ничего не делала! – горячо произнесла девушка. И даже ладонь к сердцу приложила.
– Тогда почему она… – начала было Мин А, но Джи Со перебила ее.
– А ты, правда, ничего не замечала?..
–
– Ты сама сказала это, онни, – покачала головой Джекки.
– Но… какой смысл ей оговаривать тебя? Мы ведь в одной группе, в одной лодке!
– Извини, лидер, – поднялась девушка. – Я пойду! Устала очень… Прости! И… доброй ночи тебе!
– Спи хорошо! – машинально ответила та, провожая глазами фигуру в бесформенной худи.
Она была самой старшей в их группе. Наверное, именно поэтому ее и выбрали лидером. А, возможно, и из-за обостренного чувства ответственности. Мин А уже исполнилось двадцать пять лет. На год младше шла красавица Со Ра, двадцать два отметила недавно Джекки, а Хэ Ин была самой младшей, макнэ – ей было лишь девятнадцать. Самой младшей и самой мягкой и покладистой. Девушку всегда невероятно расстраивали ссоры, которые обычно начинала капризница Со Ра – в такие минуты Хэ Ин как будто съеживалась, делалась меньше, стремясь и вовсе стать незаметной. Почти детское личико ее страдальчески кривилось, как будто она изо всех сил старалась сдержать слезы. Но обычно все ссоры решительно прекращала лидер, своим волевым решением разгоняя девчонок «по разным углам ринга», как она сама это называла.
А Джи Со, очутившись в своей спальне, вдруг почувствовала такой упадок сил, что ее не хватило даже на то, чтобы принять душ. Девушка лишь поплескала в лицо холодной водой в ванной и, вернувшись к себе и бросив одежду на стоявший у стены стул, юркнула в постель.
Она думала, что вырубится моментально, как только голова коснется подушки, однако вместо этого под сомкнутыми веками ее вдруг отчетливо возник образ сегодняшнего знакомца, а губы начало пощипывать от воспоминаний о его поцелуе – не том, самом первом, осторожном и нежном, невесомом, как прикосновение крыльев бабочки, а о втором – настойчивом и жгучем.
Джи Со вздохнула, отгоняя от себя будоражащие душу картины и свернулась клубочком под одеялом. От усталости она даже не переоделась в уютную любимую пижаму, а легла, как была – в спортивном лифчике и высоких трусиках. Повернулась на бок и, подложив обе ладошки под щеку – излюбленная поза, в которой девушка обычно засыпала – начала проваливаться куда-то в теплую ватную темноту, словно на мягких волнах уносящую ее в страну сновидений.
Казалось, вот только она прилегла, а в дверь уже настойчиво барабанили, и голос лидера зычно звал:
– Джекки! Джекки, дьявол тебя раздери! Просыпайся, засоня! Джи Со, мы из-за тебя опоздаем!! Менеджер с меня шкуру снимет! Вставай уже!
– М-м-м… Да, да, встаю уже, – пробормотала девушка, не делая однако, попытки оторвать чугунную голову от подушки.
Наощупь сунула руку под подушку и вынула смартфон. Кое-как разодрав один глаз, взглянула на экран. Шесть пятьдесят!
М-да, двух с половиной часов сна ей явно не хватило! Но делать было нечего! Сама виновата, что вчера почти полночи провела с рокером…