Звездолет «Иосиф Сталин»
Шрифт:
– Веселый, видно портфель… – пробормотал Пугачев, глядя на полку. Платком вытер запотевшее лицо, отдышался. – Не знаешь, чай у них тут есть?
Семен нервно засмеялся.
За окном мелькали станции. Поезд уходил от Харбина все дальше, но спокойнее от этого на душе у Семена не становилось. Казалось с каждой секундой все туже и туже натягивается какая-то невидимая нить.
Над головой что-то несколько раз стукнуло, словно кто-то пробежал по крыше вагона. Товарищ Пугачев задрал голову, стакан в его руке дрогнул, и горячий чай выплеснулся на запястье. Он смешно,
Случайность? Ха! Не бывает таких случайностей!
– Дверь, – откуда-то снизу заорал товарищ. – Дверь держи!
Но его крик перекрыл другой голос, откуда-то с другой стороны вагона.
– Быстро, быстро, быстро! Третий вагон!
Кричали по-русски. На мгновение стало темно и стекло за спиной со звоном разлетелось осколками. Мелькнули чьи-то ноги в сапогах, но снизу дважды грохнул наган Пугачева, и гостя снесло под колеса.
В запертую дверь ударили прикладом, Семен ответил через дверь двумя выстрелами.
То, что им не отбиться от нападавших знал и он и те, кто стоял за дверью. Там стояла Власть, а у них только шесть патронов на двоих.
За окном опять что-то мелькнуло, и Пугачев всадил в мелькнувшую тень две пули. Четыре патрона. Зря стрелял. Кто-то сообразительный просто провел перед окном темной тряпкой. В ответ выстрелы за стеной грохнуло. Пробив стену купе, пули пролетели над Семеновой головой. Весело скалясь, он посмотрел на товарища, но тому было уже не до улыбок. Зажимая ладонью расплывающееся кровавое пятно на груди, товарищ заваливался навзничь.
«Все, – подумал Семен. – Теперь все…»
Холодок осознанного поражения скользнул по спине. Застрелиться? Было бы дело в нем самом – застрелился бы… А портфель? Что делать с бумагами?
Семен прижал его к груди, понимая, что на решение у него есть не более нескольких секунд. Залить бумаги кровью? Он нагнулся к товарищу. В купе на мгновение потемнело. Палец сам нажала на курок и Семен услышал, как боек сухо щелкает по железу.
Через мгновение, словно он ждал этого звука, с крыши свесился человек. Его голова кистью маляра мазнула по голубому небу, пропала и снова появилась. Бородатая рожа с серьгой в ухе радостно оскалилась.
– У него патроны кончились, вашбродь! У-у-у-у-у, морда большевистская…
Дверь купе тут же сдвинулась. Выставив винтовки с плоскими штыками, в проеме застыли несколько китайских солдат. За их спинами стоял офицер, явно европеец. На его лице читалось удовлетворение от хорошо сделанной работы.
Быстрая тень пробежала по дверному проему, и за его спиной Семен в окне увидел железные фермы моста и широкую реку, несшую быструю воду в глубину Поднебесной.
Офицер улыбнулся без злорадства, а вроде даже с пониманием и протянул руку.
– Портфель,
Семен опустил руку. Портфель коснулся ноги, словно щенок ткнулся носом. Офицер улыбался, и Семен улыбнулся в ответ. Нужная мысль нашлась сама собой. Портфель подсказал, что нужно сделать. Тень мостовых ферм пробегала по незваному гостю и китайцам позади него. Купе наполнил особый колесный перестук, говоривший, что под колесами уже не земля, а железо и воздух.
– Портфель…
Семен повернулся всем корпусом и с разворота, заканчивая движение, отпустил портфель в полет. Оставшееся за спиной стекло осыпалось осколками. Офицер вскрикнул, вытянул шею. Семен увидел, как темно-коричневый квадрат пролетел между опорами и пропал внизу.
Он испытал не радость или гордость от сделанного. Скорее всего, это было чувство удовлетворения, оттого что сделал то, что должен был сделать…
Год 1929. Май
СССР. Москва
– Ну, Генрих Григорьевич, что там с Китаем?
Ягода открыл папку, что принес собой, хотя необходимости в этом не было. Информация была в голове.
– В Харбине местная военщина и недобитые белогвардейцы организовали нападение на нашу дипломатическую миссию.
– И что?
– Нападавшим удалось похитить документы, которые мы собирали в рамках операции «Метеорит», – недрогнувшим голосом ответил Ягода.
– Какие именно материалы? Что там было?
– Материалы российских и зарубежных экспедиций, исследовавших Индию и страны Дальнего Востока. Вот перечень.
Ягода положил справку перед Председателем ОГПУ. Тот сложил её пополам, отодвинул в сторону.
– За ними кто-то стоял?
– Конечно… Сейчас мы выясняем кто именно.
– Как это получилось?
– Портфель с документами удалось вынести из консульства. Было сделано все, чтоб он не достался врагам, но они сумели перехватить его в поезде и только после перестрелки с нашими курьерами сумели вытащить его из реки, куда те выбросили портфель.
Что думал Менжинский Ягода не знал. Но догадывался.
– Информация, которую они получили, исчерпывающа?
– Практически да. Она позволяет увидеть направление мыслей… Теперь у них есть над чем подумать.
Менжинский все-таки раскрыл лист, пробежал по нему взглядом, пару раз покачав головой. С минуту сидел задумавшись.
– Но ведь большевики никогда не отступают, товарищ Ягода?
– Нет, товарищ Менжинский. Никогда…
– Ну вот и делайте из этого выводы…
Год 1929. Май
САСШ. Нью-Мексико
…Лаборатории исследовательского центра гениального серба находились в Нью-Мексико.
Пролетая над бескрайними равнинами, мистер Вандербильт вспоминал заседание комиссии Конгресса по разведке, истекающего смехом конгрессмена от Нью-Мексико, и сам мстительно улыбался. Пусть сенатор посмеялся, пусть, однако, возможно именно на его земле теперь ковалось оружие, способное противостоять большевистским ордам.