Звездолет
Шрифт:
Доран встал с кресла и выключил свет, явно заканчивая разговор.
На следующий день она никак не могла отделаться от ощущения, что что-то не так – все утро в живот будто ножи втыкали. Этому не было логического объяснения. Корабль двигался плавно и ровно, дозаправка ожидалась всего через два часа. Соседки по каюте улыбались, заплетали друг другу волосы и сплетничали о том, кто им нравится на борту. Ничего необычного.
И только оказавшись у каюты мисс де Поль, Солара осознала причину своего беспокойства. Браслет слишком давно не пищал. Доран
Явная аномалия.
Пытаясь задвинуть дурные предчувствия подальше, Солара постучала в каюту. Мисс де Поль открыла лишь в футболке Дорана – Солара уже несколько раз ее стирала, а потому узнала сразу – и, заправив блестящую розовую прядь за ухо, ткнула большим пальцем куда-то себе за плечо:
– Ночью Крошка обделалась на ковре. Убери перед прогулкой. – Мисс де Поль усмехнулась и добавила: – Не пропустишь: ищи вонючую кучу цвета твоих волос. Я в душ, так что закрой за собой, когда будешь уходить.
Солара тут же решила «забыть» запереть дверь на замок, а то и даже просто прикрыть. Она очистила ковер, осторожно подхватила собаку и отнесла на промежуточный этаж, где пассажиры выгуливали своих питомцев. После шести кругов по искусственному парку Солара вернула псину хозяйке. «Зенит» к тому времени как раз зашел на заправочный пост, и Доран наконец приказал ей явиться к вспомогательному машинному отделению.
Странно, но Солара не решилась ослушаться.
Когда она открыла дверь в служебный коридор, от неприятного предчувствия по коже побежали мурашки. Тут было пусто и холодно, мерцающий свет отбрасывал на пол жутковатые тени. Все двигатели отключили, и без их ритмичного шума в воздухе повисло зловещее молчание. Шагая к площадке, куда ее вызвали, Солара слышала лишь скрип своей новой обуви. Дорана она увидела издалека. Он стоял спиной и не повернулся, ни когда она поднималась по стальным ступенькам, ни когда остановилась рядом с ним на верхней площадке.
Что-то было не так. Инстинкт требовал сбежать, но Солара скрестила руки на груди и очень ласково спросила:
– Чем я могу помочь, мистер Сполдинг?
Доран обернулся и окинул ее взглядом таким же холодным и пустым, как это помещение. Затем молча махнул рукой на служебную дверь – выход с корабля.
Солара не сразу поняла. Она посмотрела в иллюминатор на аванпост и увидела, как персонал наполняет топливом огромные резервуары. Но тут краем глаза заметила что-то на полу. Свой чемодан. Никакой ошибки – на крышке красовалась стандартная маркировка: «БРУКС СОЛАРА. БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ #22573».
Не отрывая от нее взгляда, Солара уточнила:
– Что это?
– Тут ты сойдешь, – объявил Доран.
Она посмотрела ему в глаза:
– Ты шутишь.
– Ты вообще видела, чтобы я шутил?
– Но это же аванпост. Тут ничего нет, потому все и остаются на борту.
Доран небрежно пожал плечами, мол, не его забота:
– Есть другие корабли. Если повезет, тебя наймет кто-нибудь не столь разборчивый.
Во рту пересохло. Он правда оставит ее на
Может, Доран лишь пытается ее напугать?
– Не смешно, – пискнула Солара.
– А кто смеется? Кстати, можешь оставить себе ботинки и одежду, что я купил. Мне они не нужны.
Она попыталась отыскать на его лице хоть намек на сострадание и доброту, но тщетно. Да, Доран все время ее оскорблял, однако Солара не думала, что он способен на такую жестокость. Просто отказывалась в это верить.
– Ты в самом деле оставишь меня в безвыходном положении?
Вместо ответа он направился мимо нее к лестнице.
– Будь ты проклят, Доран! – крикнула Солара и с удовольствием отметила, как ублюдок вздрогнул от эха. – У нас контракт!
Замерев на верхней ступеньке, он развернулся:
– И я предупредил, что случится, если ты меня разочаруешь.
Разочарует его?
От столь нелепого обвинения Солара лишилась дара речи. Она делала все, что он просил, выполняла все унизительные поручения без единой жалобы. Как он смеет обвинять ее в нарушении договора?
Ничего вокруг не видя от ярости, Солара ткнула в обидчика пальцем:
– Я приходила к тебе в каюту среди ночи, чтобы принести стакан воды, когда тебе было лень идти в ванную. Я очищала диванные подушки от рвоты твоей пассии. – Ее голос стал громче. – Ради бога, я даже принесла ее трусы, которые вы забыли в лифте! Да после такого мне хотелось себе руку ампутировать!
Доран покраснел, но холодно произнес:
– Терпеть не могу лжецов.
– Лжецов, – повторила Солара, наконец осознав суть проблемы. Она отказалась раскрыть ему подробности своего преступления. Что ж, и теперь не раскроет. Она сорвала перчатку и поднесла кулак к лицу Дорана: – Так вот ты о чем? Хочешь знать, чем я заслужила татуировки?
Он прищурил голубые глаза:
– Не обещаю, что передумаю.
– Ладно. Я хочу, чтобы ты знал. – Солара схватилась за перила и приблизилась так, что ощутила мускусный запах его одеколона. – Я убила своего последнего начальника – проломила ему голову гаечным ключом, когда он попытался меня уволить.
Доран попятился вниз по лестнице. Шаг, еще один.
– Но судья меня пожалел, – продолжала Солара, глядя ему в глаза и шагая следом. – Потому что мой босс был как ты… совершенно никчемный придурок.
– Я тебе не верю. – Дрожь в голосе Дорана противоречила его словам.
– Что я кого-то убила? Или что ты никчемный придурок? Одно из утверждений точно верное.
Он смерил ее сердитым взглядом:
– Пока ты добираешься до Пограничья, я буду попивать шампанское в постели со своей девушкой. Ну и кто из нас никчемный?
– Ты, конечно же.
На Солару снизошло спокойствие. Дыхание стало ровным, сердцебиение замедлилось. Как же хорошо откровенно высказаться, пусть даже каждое слово – гвоздь в крышку ее гроба.