Звезды — холодные игрушки. Дилогия
Шрифт:
— Сбрось, сбрось балласт… — фальшиво пропел Данилов на незнакомый мотив. Хмыкнул и замолчал. Каменные сюрпризы отправились в странствие по Вселенной… то-то будет радости какой-нибудь цивилизации через сотню тысяч лет. Может быть, безропотные скульптуры сделаются ценнейшими экспонатами иноземных музеев, и лучшие умы будущего станут ощупывать их скользкими псевдоподиями и таращить глаза-стебельки, размышляя о величии ушедшей культуры…
— Всем спать, — неожиданно сказал Данилов, прерывая повисшую в челноке тишину. — Будем прыгать через два
— Да, — вынужден был я признать. — Отлить.
Данилов развязал мне руки и отвел к санузлу. Возвращаясь — ноги были связаны и приходилось опираться о его плечо, я поймал взгляд рептилоида. Печальный и безнадежный. Кажется, это смотрел дед.
— Данилов, тебя в чине повысят? — спросил я, пока полковник вновь прикручивал меня к креслу.
Он молчал.
— Генералом будешь, — ехидно продолжал я. — Целую неделю. Или месяц. Потом чужие сожгут Землю. Так что недвижимость не прикупай. Лучше расслабься. Бунгало, кокосовый ром, прекрасная мулатка…
— Петя, не старайся, — сказал из-за спины дед. — Он верит, что поступает правильно. В этом вся беда.
— Андрей Валентинович, не стоит, — спокойно ответил Данилов. — Петя может считать меня негодяем. Да и вы тоже. Только время покажет, кто был прав.
На этом мы и сошлись. Последнее слово всегда остается за тем, у кого руки не связаны.
Я честно попытался заснуть. Закрыл глаза. Вот только напряжение последних дней было слишком велико. Мелькали, словно склеенные безумцем обрывки кинопленки, Геометры и Алари, корабли и планеты, Гибкие Друзья и невозмутимый куалькуа. Великий, единый, бесстрастный куалькуа…
«Теперь я могу помочь».
«Что?»
«Провести боевую трансформацию?»
Сердце гулко забухало. Как я мог забыть о своих не совсем человеческих возможностях? Разорвать путы…
«Женщина охраняет. Данилов спит, но Маша бодрствует. Они помнят, что ты сильнее, чем обычный человек. У нее есть еще один парализатор».
«Тогда что ты предлагаешь?»
«Смотри».
Пальцы защекотало. Я опустил глаза, посмотрел на свою примотанную к подлокотнику кисть. Из указательного пальца медленно выползала тонкая белая нить.
«Как с Гибкими Друзьями…»
Нить тихонько сползала на пол. В подрагивающих движениях белесого щупальца было что-то отвратительное, паучье. Эта хищная плоть не принадлежала мне. Жила своей жизнью. Даже не надо ничего делать. Только позволить куалькуа — и она вонзится в тело Маши. Этакий опосредованный секс — старина Фрейд остался бы доволен. Пусть у майора ФСБ Маши Клименко в руках парализатор. Я — сам себе оружие.
Отвратительное, беспощадное и нечеловеческое.
«Не надо!»
Нить застыла. Куалькуа ждал.
«Не делай этого. Не смей».
«Почему? Ты ведь хочешь освободиться?»
А почему не надо? Откуда мне знать? Враг — всегда враг, какой бы личиной он ни прикрывался. И я готов напасть на Машу, не думая о том, что она женщина,
Но только не так. Не так! Не предательским уколом чужой протоплазмы!
Есть странная грань во всех этих межзвездных играх. Грань, которую нельзя переступать — если еще помнишь, откуда пришел и под чьим небом родился.
Нельзя ставить на охрану концлагеря существ чужой расы. Это забыли Геометры… Нельзя нападать на существо одной с тобой крови, пользуясь услугами чужака-симбионта. Это я постараюсь запомнить…
«Хорошо. Я понял».
Нить задрожала, втягиваясь в мое тело. Куалькуа согласился без возражений.
«Никогда не делай такого с людьми», — зачем-то попросил я. — «Пока ты в моем теле — не делай».
Маша тихонько кашлянула. Она даже не заподозрила, что могло сейчас случиться.
И слава богу, что не заподозрила.
Навигатор из Данилова был средний. Хотя нет, нельзя называть средним навигатором человека, который все же вывел шаттл к Земле. Правда, понадобилось ему для этого еще восемь прыжков, а не три.
К последнему джампу я был на взводе. Оказывается, пытка наслаждением и впрямь возможна. Когда экстаз прыжка перемежается нудной работой по реанимации корабля — это одно. А вот когда все время валяешься связанным, тупо ожидая очередного приступа эйфории — хорошего мало. Наверное, так чувствует себя пьяница во время запоя, когда очередная бутылка, пусть даже самого изысканного вина или древнего коньяка, не приносит радости — даруя лишь короткое, тупое забвение.
— Пойдем к «Гамме», — негромко сказал Данилов. Они с Машей рассчитывали последнюю траекторию — уже не джампа, обычного ракетного полета. — На максимальной скорости…
Интересно, а почему к «Гамме»? Глядя в потолок, я обдумывал все плюсы и минусы российской станции СКОБы. Не хотят садиться на планету — что ж, разумная предосторожность, мало ли чего насовали алари в начинку «Волхва»… Да и невозможно сесть с «приклеенным» к борту скаутом Геометров. Но какие преимущества у небольшой «Гаммы» перед главным штабом обороны — «Альфой», или американской орбитальной базой «Бета» — скажем откровенно, превосходящей «Альфу» размерами и возможностями?
Ответ был так очевиден, что я не сразу в него поверил. Все преимущества «Гаммы» заключались именно в том, что это российская станция.
Вот те раз. И вот те два! Мы с дедом попали не просто в ловушку СКОБы! Мы попали в межгосударственную интригу. Российские гэбисты решили помочь родине!
Нет, я, конечно, не против. И если бы речь шла только об этом, о возможности обставить американцев, японцев и объединенную Европу — первый бы пожал Данилову руку, а Машеньку расцеловал, несмотря на ее вечно угрюмый вид. Подарить стране хоть немного гордости за себя… пусть даже гордости за удачное воровство — я готов. Всегда. Но до того ли сейчас? Когда пылает дом, не время ссориться с соседями из-за протекших кранов.