Звезды и Лисы
Шрифт:
Здесь было холодно, словно окна открыты, хотя никакие окна на такой высоте никогда не открывались. Холодно, тихо и чисто, как будто никто тут и не жил. Где-то шумела вода.
– Сандро! – позвал Ник.
Брат в одних клетчатых трусах показался из-за какой-то двери, махнул рукой и пропал. Плечом он прижимал к уху телефон.
Ник вздохнул.
Его тянуло посмотреть в окно, но он знал, чем это кончится – шумом в ушах, потом вдоль позвоночника и нестерпимым желанием выпрыгнуть.
… Ты псих, сказал себе Ник, тебе лечиться нужно.
Он сделал шаг к окну, глубоко вдохнул и огляделся.
В спальне не было никаких портретов рэпера ПараDon’tOzzа, ни мозаичных, ни живописных. И мебели почти не было – прибранная кровать, торшер, кресло и оттоманка, на которой страницами вниз лежала затрепанная книга, словно из школьной библиотеки. Ник подошел и посмотрел – «Бесы», произведение Ф. М. Достоевского.
…Я не стану смотреть вниз. Я вот лучше из «Бесов» почитаю!..
Интересно, чья книжка? Брата или какой-нибудь его подружки?.. Вряд ли Сандро водит знакомства с девушками, читающими Достоевского!.. Или… водит?
– Все, все, я понял, Павел, – громко проговорил за плечом у Ника Сандро. – Да ну их к лешему!.. Ладно, хорошо, если что, сразу позвоню. Давай, шли!..
Он бросил телефон на кровать и стал стягивать трусы.
– Сейчас Глебов адрес скинет и фамилию нотариуса, который в том районе завещательными делами занимается, – Сандро прыгал на одной ноге. – Подколокольный переулок, я правильно сказал? Только я все равно не поеду, Ник! Больно надо!..
– Можно подумать, мне надо, – пробормотал Ник. – Достоевского ты читаешь?
– А че такое?! Короче, адрес придет, ты его себе перешли, если оно тебе вперлось! Мне ванну надо принять, райтер на подходе! Три раза звонил!.. И скажи Маргарите, чтобы пивка принесла! Сколько можно терпеть-то?!
– Пошел ты, – пробормотал Ник себе под нос, забрал телефон и вышел из спальни.
– А зачем ты занимаешься самолетами? – как завороженное, спросило существо, караулившее под дверью. – Разве ими можно заниматься?
– Маргарита Степановна! – громко крикнул Ник. – Я уезжаю!
– А как же кофе?
– Самолет – это же… самолет. Это такой… девайс. Как ими можно заниматься? Ты что, их рисуешь?
– Я их считаю, – сказал Ник. – Ты мальчик или девочка? – спросил он.
– Девочка, – обиделось существо.
– Ты в школе училась? Или сразу в тусовку прибыла?
– Училась, – ответила девочка с некоторым сомнением.
– Хорошо училась или плохо?
– Средне, – призналась девочка.
– Тогда как я тебе объясню, что такое аэродинамика?..
Тут она задумалась, и Ник понял – надолго.
Он переслал себе с телефона брата эсэмэску от Павла Глебова, стоя выпил чашку превосходного кофе – на этом настаивала Маргарита Степановна, – и уехал.
– Вы проходите и присаживайтесь. Девочки, закройте там кто-нибудь дверь поплотнее!
Нотариус «по завещательным делам» куталась в шаль, чихала, кончик носа у нее был красный, воспаленный.
– Вот весна, – проговорила она, благожелательно глядя на Ника поверх очков. – Всякий раз болею!.. Но все равно радуюсь, что зима кончилась!
Ник неловко кивнул.
Был вечер, сиреневый, апрельский, длинный. В такие вечера, когда солнце ломилось в окна кабинета, когда нагревался паркет и от него начинало тоненько пахнуть мастикой, когда под окнами далеко и отчетливо разносились голоса, особенно приятно было работать. Нику пришлось и сегодня работу бросить, чтобы поехать к нотариусу.
– Только в конце дня, – предупредила та по телефону. – Днем у нас не протолкнешься!..
Вот и пришлось ехать в конце дня!..
– Павел Алексеевич звонил, – продолжала нотариус. Ник забыл, как ее зовут, и мучительно пытался вспомнить. – Честно сказать, мы таких вещей не практикуем. Есть стандартная процедура оглашения завещания, открытия завещательного дела и вступления в права, но там же какая-то история произошла с вашим завещателем…
– Его убили, – проинформировал Ник.
Нотариус посмотрела на него.
– Вот видите, – непонятно сказала она. – Можно ваш паспорт?
Документ она изучила моментально и профессионально, словно просканировала. Как же ее зовут?.. В ней было некое противоречие, и Ник никак не мог понять, в чем дело. Самая обыкновенная женщина средних лет, да еще простуженная, прячет нос в платок, шмыгает, очки сползают…
– Уголовное дело открыто?
Задумавшийся Ник посмотрел вопросительно.
– А-а, я не знаю точно, должно быть открыто…
– Тогда вы не сможете вступить в права, пока по делу не будет вынесено решение.
– Дело не в правах, – сказал Ник. Как же ее зовут?.. – Дело в том, что ни я, ни брат не знаем человека, который что-то такое нам завещал.
– Не что-то такое, а наследство, – строго поправила нотариус.
– Татьяна Петровна, чай поставить? – спросила просунувшаяся в дверь девушка, и Ник с облегчением выдохнул, вот как ее зовут, ну конечно!..
– Нет, нет, Женечка, не нужно.
– Мы никогда о нем не слышали и не знаем, что за наследство, – продолжал Ник. – Нас уже вызывали в полицию, а мы… не понимаем.
– Странно, – сказала Татьяна Петровна задумчиво. – Завещание составлено не очень давно. И вы ничего о нем не знали?
Ник посмотрел ей в глаза. Она поправила очки.
– Нет. Не знали.
– Ну, давайте посмотрим.
Папка лежала у нее на столе, видно, специально приготовленная к разговору. Нотариус открыла ее и пролистала.
– Указаний на ваши родственные связи в завещании действительно нет, – сказала Татьяна Петровна. – Но наследники определены совершенно однозначно – Галицкие Николай и Александр Михайловичи, наследуют в равных долях.