Звезды против свастики. Часть 1
Шрифт:
Видно, он основательно задремал, раз стюардессе пришлось его слегка тормошить.
– Да… Что?
– Подлетаем к Берлину, товарищ Действительный государственный советник.
– Спасибо! – Жехорский прильнул к иллюминатору.
Внизу ничего, кроме темени. Но вот впереди показались и стали набегать огоньки. Сначала немного, потом всё больше и больше, пока, наконец, внизу не раскинулся переливающийся огнями ковёр.
«Никакой светомаскировки, – подумал Жехорский. – Они ничего не боятся. Надолго ли?»
Сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль премьер-министром
Однако неожиданный прилёт Гесса слегка озадачил сэра Черчилля. Он так и не пришёл пока к определённому выводу, что это: действительно попытка достичь мира и понимания между Британией и Германией, или сумасбродная выходка психа-одиночки? В конце концов, джентльмены так переговоры не ведут!
Другое дело – Госсекретарь Жехорский. Прилетел на самом могучем в мире самолёте – Черчилль не утерпел, взглянул на это чудо из окна автомобиля, – притом перелёт совершил прямо над Германией, лишь из тех соображений, что так короче. Такая демонстрация мощи впечатляла. К тому же между Великобританией и СССР, после того как на союзную территорию отошла большая часть польских войск, существовало тайное соглашение о том, что лагеря, в которых содержатся польские военнослужащие, будут отличаться от обычных лагерей для интернированных. И пока русские придерживаются этого соглашения. Распорядок дня в лагерях для польских солдат мало чем отличается от распорядка дня обычных военных лагерей. Более того, польские солдаты иногда получают в руки оружие, чтобы не утратить навык обращения с ним, правда, под присмотром русских инструкторов. И всё же – Черчилль поморщился – русские не лучшие союзники для Британии, так установилось веками, а что может быть выше традиций? Только высшая целесообразность! Что ж послушаем, что русские имеют нам предложить…
– … И, наконец, СССР готов поставить в Британию большую партию зенитных орудий, вместе с польской прислугой.
– А как насчёт истребителей? – спросил Черчилль.
– Увы, – развёл руками Жехорский. – Истребители не относятся к военной технике, предназначенной исключительно для обороны. Боюсь, Финляндия наложит вето на такие поставки.
– Но ведь финская армия, заняв часть норвежской территории, препятствовала продвижению германских войск в Северную Норвегию?
– Тем не менее Финляндия официально по-прежнему остаётся торговым партнёром Германии.
– Хорошо, господин Госсекретарь, – кивнул Черчилль, – правительство Его величества рассмотрит ваши предложения. Один вопрос. Вы сказали про польскую прислугу для зенитных орудий. У поляков так много зенитчиков?
– Нет, господин премьер-министр, – улыбнулся Жехорский. – Просто в нашем распоряжении имеется достаточное количество комплектов польской формы!
Между Великобританией и СССР
Рудольф Гесс был объявлен в Германии сумасшедшим.
И жизнь, и слёзы, и любовь…
Машаня сопротивлялась отчаянно. Однако сил у девушки всё же поменьше, чем у крутившего ей руки мужика. И они (силы) уже стали её оставлять, а липкий животный страх, тот, наоборот, рос, и противный голосок его становился всё слышнее и отчётливее: «Ну, разве ж тебе, деваха, с этаким бугаём справиться? Потрепыхаешься ещё немного, а потом возьмёт товарищ майор своё, то есть твоё, сокровенное, не для него бережённое». Эта мысль Машаню и добила. Если до того она лишь губу кусала, то теперь хлынули из глаз слёзы, которые, как известно, сил в борьбе не придают. Знал о том и майор, потому и расплылось его потное лицо в довольной улыбке. Только рано он радовался.
Слетела под могучим ударом с петель дверь, раздался рык разъярённой тигрицы: «Ах, ты, паскуда!», и опустилась на затылок майора рукоять наградного пистолета, враз избавив его от сознания, а, стало быть, и от похоти. Потому и не вспомнил он потом, как сдёрнули его с кровати на пол, где прикрывалась руками едва не изнасилованная им девушка, как два здоровых спецназовца с трудом оттащили от его тела генерал-лейтенанта Абрамову, но та успела изо всей силы пнуть его в причинное место, чем нанесла мужскому достоинству непоправимый урон.
– Сиди! – Сталин махнул рукой Судоплатову, который попытался вскочить, как только увидел, что председатель ГКО вышел из-за стола. – Я буду вставать, садиться, ходить по кабинету, курить трубку – ты ведь не куришь? Молодец! – а ты сиди…
Сталин отошёл к окну, чуть отодвинул занавес, что-то высматривая. Не поворачиваясь к Судоплатову, спросил:
– И что мы со всем этим делать будем?
Поскольку Судоплатов выжидательно молчал, Сталин повернулся к нему и, усмехаясь в усы, пояснил:
– Я имею в виду новоиспечённого евнуха майора Шарабарина и генерал-инспектора ГКО Абрамову, которая его этим евнухом и сделала.
– А что тут поделаешь? – пожимая плечами, ответил Судоплатов. – Врачи говорят: этого не исправить.
Шутка была рискованной, но Сталину пришлась к душе. Он улыбнулся и одобрительно кивнул:
– Это хорошо, я бы сказал, правильно! Не сделай этого Ольга Владимировна, я бы самолично этому мерзавцу яйца оторвал! Но… – Сталин посмотрел на Судоплатова, – насколько я понимаю, Абрамова жаждет продолжения экзекуции?
– Так точно! – с трудом удержавшись, чтобы не вскочить, ответил Судоплатов.
– А вот этого мы никак не можем допустить, – взмахнул рукой с трубкой Сталин, – учитывая, кто является дядей шкодливого майора. Вы со мной согласны, товарищ Судоплатов?
На этот раз генерал-майор оказался на ногах.
– Согласен, товарищ Сталин!
– Вот и хорошо. – На рябом лице образовалась хитрая улыбка. – А раз согласны – вам и карты в руки. Поговорите с Ольгой Владимировной. Вы ведь хорошо знакомы? Убедите её оставить майора в покое, в обмен на то, что мы спустим служебное расследование на тормозах. Она ведь как-никак тоже изрядно виновата. Я бы и сам с ней поговорил, но не могу. Я ведь качал Машеньку вот на этом колене. – Сталин похлопал себя по ноге. – И кроме как пристрелить негодяя, я ничего другого Ольге посоветовать не могу.