Звёзды против свастики. Часть 2
Шрифт:
Пока над водой кипели известные нам страсти, под водой шла хоть и наряженная, но довольно однообразная работа. Всё переменилось когда, покинув Мальмё, пошли проливом Эресунн…
– Акустики – ЦП (Центральный пост): По пеленгу сто. Цель надводная, групповая. Предположительно тяжёлый крейсер типа «Дойчланд» и пять эсминцев сопровождения.
– ЦП – акустикам: Принято. Продолжайте вести цель!
– О чём задумался, командир?
Скороходов посмотрел на Берсенева:
– Да вот прикидываю, старпом: а не сменить ли нам «наседку»?
– Предлагаешь перебраться под крейсер? – догадался
– Восемнадцать узлов. Сдюжим! А насчёт «успеют засечь»… имитатор подводной лодки нам на что? Надо же его когда-нибудь испытать! Впрочем, ты прав. Излишний риск тоже ни к чему. Предлагаю поступить следующим образом. Делаем всё на «товсь» и ждём благоприятного момента. Если таковой насупит, то совершаем манёвр. Как тебе?
– Согласен!
– Добро! – улыбнулся Скороходов. – Тогда иди, готовь экипаж, и зарядите правый кормовой аппарат имитатором. Только поменьше шума. Действуй!
– Есть!
Берсенев покинул ЦП. Когда вернулся, доложил:
– Все на «товсь»!
– Добро! Акустики, что цель?
– По пеленгу сто двадцать. Эсминец справа от крейсера меняет курс, чтобы обойти «наседку» левым бортом.
– Принято! – Скороходов повернулся к Берсеневу. – А ты говоришь, «рискованно». Удача сама поворачивается к нам лицом. Всем готовность «раз»!
– Акустики – ЦП: Цель по пеленгу сто сорок!
– Пора!
Лодка выскользнула из-под днища «Полярной мечты» и, набирая скорость, пошла на сближение с крейсером.
– Скорость восемнадцать узлов!
– Добро!
До «мёртвой зоны» под днищем крейсера оставалось четверть кабельтова, когда пришло сообщение от акустиков:
– Нас засекли!
– Из правого кормового имитатором пли!
Когда «Волкодав» благополучно обосновался в «мёртвой зоне», в то время как эсминцы из эскорта пахали глубинными бомбами район, куда ушёл имитатор, командир лодки смахнул со лба капельки пота.
– Ну что, старпом! – весело воскликнул Скороходов. – Наша взяла!
– Так точно! – улыбаясь, подтвердил Берсенев.
– Всей команде благодарность командира. Передать по отсекам!
Опасения что крейсер, пройдя пролив, прибавит ход, к счастью, не оправдались.
– Похоже, наша «наседка» приближается к конечной точке маршрута, – сказал Скороходов. – Штурман, карту! Как думаешь, где эта точка?
– Судя по курсу – здесь, – карандаш в руке штурмана упёрся в побережье Норвегии. – Тут у немцев военно-морская база.
– Тогда это точно «Дойчланд»! – воскликнул Скороходов. – До того, как уйти на ремонт, он базировался именно здесь! Товарищи офицеры, предлагаю этот карманный линкор атаковать и потопить! Другие мнения есть? – Не дождавшись ответа, командир удовлетворённо кивнул. – Добро! Поднимайте людей. Через двадцать минут начинаем манёвр отрыва от эскорта.
Благополучно отстав от крейсера и его сопровождения, лодка на полном ходу шла следом.
– Далеко отпустили, можем не догнать, – вслух выразил сомнение Берсенев.
– Ваши опасения напрасны, товарищ старший лейтенант, – возразил штурман. – Перед входом в бухту линкору придётся делать поворот, и он обязательно сбавит ход. А на самом входе и подавно: тут проход очень узкий.
– Так что наша мишень и ход сбавит, и борт подставит, – подтвердил выкладки штурмана Скороходов.
– То есть будем топить крейсер прямо на входе? – уточнил Берсенев. – Но ведь там не так глубоко, они его скоро поднимут!
– Они его на здешних глубинах везде поднимут, – сказал Скороходов, – если мы, конечно, под пороховой погреб торпеду не всадим, и его не разнесёт на куски. Затопив крейсер в этом месте, мы надолго перекроем вход на базу.
Пока крейсер медленно входил в гавань, эсминцы сопровождения сгрудились у него за кормой, ожидая своей очереди. Такая беспечность сыграла на руку подводникам. Первые четыре торпеды «Волкодав» выпустил в эсминцы, потопив сразу три корабля из пяти. Четвёртый эсминец остался на плаву, но ход потерял. Единственный оставшийся в строю эсминец пытался выбраться из кучи малы, но у него плохо получалось. Лишённый способности маневрировать, «Дойчланд» оказался лёгкой мишенью, поскольку прикрыть его было некому. Две торпеды, методично всаженные в правый борт, стали надёжной гарантией того, что он скоро ляжет на грунт именно в том месте, которое выбрали для него подводники. Оставалось разобраться с последним из кораблей эскорта, который, наконец, обошёл тонущих собратьев и, завывая сиреной, отчаянно рвался в бой. Лодка к тому времени сменила курс, держа в открытое море, и все четыре кормовых торпедных аппарата были к услугам дуэлянта. Эсминцу с лихвой хватило и двух. От одной торпеды он сумел увернуться, зато другая без вопросов пустила его на дно. Поскольку вход на рейд оказался закупоренным медленно, но верно тонущим крейсером, то в погоню за «Волкодавом» никто и не бросился. Правда, чуть позже прилетали «Юнкерсы», но бомбили наугад, и совсем не в том квадрате, где шла лодка…
Сообщение о несчастье с карманным линкором «Дойчланд» застало Вильгельма и Фридриха в судовом баре, где они проводили оставшиеся до прихода в Кристиансанн часы.
– Чёрт возьми, Вилли! – воскликнул Фридрих, возбуждённо сверкая глазами. – Вот это новость! «Дойчланд» словил две торпеды от русской подлодки и лёг на грунт прямо на входе в базу. Из пяти эсминцев охранения четыре потоплено, а пятый получил серьёзные повреждения. И всё это произошло в особо охраняемом районе. Спрашивается, откуда там взялась русская подлодка?
– Уймись, – тихонько попросил Вильгельм.
Но Фридрих то ли не расслышал, то ли пропустил слова друга мимо ушей. К возбуждению на его круглом лице добавилось озарение:
– Слушай, а не та ли это лодка…
– Да заткнись же ты, наконец!.. – сквозь зубы прошипел Вильгельм.
Опешивший Фридрих проглотил конец фразы, потом хотел возмутиться, но, заглянув в глаза друга, решил с этим повременить, только надулся. Вильгельм встал, забрал со стола недопитую бутылку рома, и, бросив «Пошли…», направился к выходу из бара. Фридриху ничего не оставалось делать, как плестись за приятелем.