Звёзды с корицей и перцем
Шрифт:
— Самую чуточку, — Эльга улыбнулась.
Мия горячо воскликнула:
— Как я хочу быть страль-оператором! Мам, а давай я тест пройду?
И Тильда ещё утверждала, что этот ребёнок не хочет учиться.
Наконец девочка убежала гулять, и портниха с благодарностью сжала руку Эльги:
— Ты так здорово объясняешь! Даже я поняла про этот ваш страль-процесс. Я ведь в науках ничего не смыслю, а в школе сейчас так сложно. Был бы жив Карл…
Муж Тильды сорвался с лесов на одной из многочисленных строек Сётстада шесть лет назад.
— Просто не дави на
— Легко тебе говорить! — Тильда в сердцах брякнула чайник на чугунную конфорку. — Вот будут у тебя свои дети, поймёшь тогда.
Эльга промолчала. Если бы у них с ди Ронном были дети, они с пелёнок знали бы о страль-процессе всё, потому что дома говорили бы об этом каждый день… Смешно, право слово.
Тильда вдруг посмотрела на неё блестящими глазами.
— У тебя кто-то появился?
— Нет. С чего ты взяла?
— У тебя такой взгляд, как будто ты любуешься чем-то внутри себя.
Ответить Эльга не успела.
Зазвучали шаги, спорые, лёгкие, и в кухню опять вбежала Мия, на её щеках горел румянец возбуждения.
— Мама, тётя Лина! Смотрите, что нам через забор бросили!
В её руках дрожал лист бумаги с текстом, отпечатанным типографским способом.
Тильда прочла первой, сморщилась.
— Отказчики!
Эльга кивнула. Она сразу заметила наверху знакомый символ — полуовал Врат, жирно перечёркнутый крест на крест.
— Что стало с тобой, о прекрасная, добрая, щедрая Смайя? — прочла Тильда вслух. — Где твоя гордость, твой вольный и счастливый смех? Алчные сторриане превратили тебя в распут…
Закусив губу, портниха быстро взглянула на дочь. Скомкала листовку и швырнула на стол.
— Третий раз в этом году подбрасывают. У нас же тут полтора двора. Неужели из Сётстада специально едут? Или кто-то из наших? Ничему их жизнь не учит! Забыли, что наши предки тоже со Сторры. И засуху на Южных равнинах забыли. Да если бы не сторы, половина Смайи с голоду бы перемёрла! А вторую половину мутанты сожрали!
— Не сторы, а сторриане, ты сама говорила, — вредным тоном поправила Мия.
Эльга развернула листовку.
— Хорошая бумага, чёткий шрифт, краска не мажется. Не похоже на подпольную типографию. Наверняка отпечатано на Кезе или Виране. Кто ещё потакает отказчикам? Они думают, стравят между собой союзников Мелора, а сами под шумок захватят место лидера. И плевать им на нашу прекрасную, добрую, щедрую Смайю!
Никто не понимал, почему отказчики на Смайе вдруг оживились — и это была лишь одна из версий, которые обсуждались в коридорах академии. Но пусть Тильда перескажет слова Эльги соседям, а те разнесут по родным и друзьям — им ведь тоже подкидывали такие листовки. И Мия пусть поделится с подружками.
Малые Врата связывали Сётстад и Биен, Большие — Смайю и Сторру, а со Сторры можно попасть на любую из планет, соединённых Цепью Врат.
— Если они победят и мы рассоримся со Сторрой, — сказала Эльга Мие, — ты никогда не увидишь Мелор.
«И я тоже», — добавила она про себя.
А потом ударила мысль: парень в кепке! Не краденое добро он прятал за пазухой, а листовки отказчиков.
Пожалуй, в нём было что-то от Нильса Карпета. В манере, в лице с костлявым подбородком и зло поджатыми губами. Нильс тоже твердил, что Смайя стонет под пятой сторрианских кровопийц. Интересно, где он теперь?
Глава 5
Всё утро над Сётстадом собирались тучи. Словно вражеские рати вокруг осаждённой крепости, они становились всё гуще и чернее. Глухие вспышки в недрах клубящейся тьмы обещали большую весеннюю грозу.
Но после полудня небеса подёрнулись глянцем, как будто на пережжённую в печи чашу нанесли слой глазури. Это заработал Сётстадский Грозоотвод — самый знаменитый прагмат Смайи. Других таких в изведанной части вселенной обнаружено не было.
Полвека назад мелоране захотели изучить его, чтобы построить у себя такой же. Смайя в то время была тихим, уединённым местом. Большие Врата Биена открывались раз в десять лет, а то и реже, с неохотой уступая настойчивым попыткам страль-техников Старшей планеты.
Мелоране не хотели ждать так долго. Первым делом они отремонтировали Врата, установив непрерывную связь со Сторрой. Узнали, что хотели, и ушли, забыв о маленьком отсталом мирке. Грозоотвод же по-прежнему защищал Сётстад от разрушительных ливней, бурь, града, избытков снега короткой зимой — и от пагубного влияния разлома в Ядовитых джунглях.
Интересно, что заслон от излучения распространялся не только на столицу, но и на весь населённый участок суши. Дарители заранее отмерили людям безопасные границы. Жаль, четыреста лет назад об этом никто не знал…
К вечеру мрак над городом разредился; гроза переродилась в мелкий дождик.
Ди Ронн, в плаще, шляпе и с зонтом под мышкой, встретил Эльгу в парадном фойе.
— Красивый дом, — заметил он, оглядывая пространство, одетое в мрамор и зеркала.
У подъезда дожидалось такси, и Эльга подумала, что в прошлый раз сторрианин попал впросак, потому что не привык назначать свидания среди дня. А может, хотел похвастаться шикарным автомобилем. Ночью он в своей стихии, и после ужина наверняка последует ещё одна попытка соблазнения.
За окнами такси сверкал огнями вечерний Сётстад. За последние десятилетия столица Смайи расстроилась, похорошела, взбодрилась и стала походить на города Сторры. Даже обзавелась несколькими мюзик-холлами.
Самым модным была «Долина чудес» в старой части города. Заведение славилось богатой кухней и размахом. На просторной, нарядно оформленной сцене выступали артисты лёгких жанров.
Всё в зале сияло — огромные хрустальные люстры, крахмальные скатерти, серебряная посуда, драгоценности дам, их белые плечи и жёсткие мужские манишки с защипами. Практичный костюм ди Ронна выделялся среди местных вечерних фраков и бабочек. На сторрианина и его даму поглядывали. Эльга надела платье из чёрного шёлка с красной искрой, открытое ровно настолько, чтобы будоражить воображение. Хамелеон на её пальце сверкал кровавым рубином, заколка в волосах оставалась невидимой.