Звезды светят вниз (Звезды сияют с небес)
Шрифт:
«...Когда в ходе переговоров выяснилось, что муниципальный совет против застройки участка в Куинсе, Лара с ходу сочинила трогательную историю о своей несуществующей дочке, ради благополучия которой затеян весь проект...»
«...Узнав об отказе жильцов „Дорчестер апартментс“ освободить здание, мисс Камерон заселила пустовавшие квартиры уличными бродягами...»
И так далее.
Лара перевернула последнюю страницу и погрузилась в долгое раздумье. Затем сняла трубку, вызвала к себе Говарда Келлера.
– Мне нужны «Дан энд Брэдстрит» [38] ,
– Понял.
Четверть часа спустя Келлер доложил:
– Рейтинг Зайнфельда числится в группе С.
– Что это значит?
– Низший из всех возможных. Группа D – уже плохо, немногие банки решатся предоставить ей кредит, а С на четыре пункта ниже. Хороший порыв ветра – и от «Кендаллайт-пресс» останется один дырокол. Зайнфельд еле сводит концы с концами.
38
«Дан энд Брэдстрит» – фирма, собирающая информацию о корпорациях в США; продает и публикует статистические данные о рейтинге и финансовом положении компаний.
– Еще раз спасибо, Говард.
Она позвонила своему адвокату, Терри Хиллу.
– Терри, вы не задумывались о том, чтобы стать книгоиздателем?
– Как прикажете это понимать, мисс Камерон?
– Я хочу, чтобы вы купили «Кендаллайт-пресс», на себя. Владелец – Генри Зайнфельд.
– Без проблем. Какую сумму вы готовы заплатить?
– Начните с пятисот тысяч. Заупрямится – можете предложить миллион. Сделка должна включать в себя все права на стоящую в планах издательства литературу. Мое имя не упоминайте.
Издательский дом «Кендаллайт-пресс» находился в старом, обветшавшем здании на Тридцать четвертой улице. Генри Зайнфельд занимал скромный кабинет, перед которым, в тесном закутке, сидела секретарша.
– К вам мистер Хилл, – приоткрыв дверь, известила она своего патрона.
– Пусть заходит.
О визите Терри Хилл предупредил Зайнфельда еще утром, по телефону.
– Чем могу служить, мистер Хилл? – Владелец издательства стоял возле окна.
– Я представляю интересы немецкой компании, которая испытывает желание купить ваш бизнес.
Зайнфельд раскурил толстую сигару, со вкусом пыхнул дымком.
– Мой бизнес не продается.
– Какая досада! Немцы очень хотят прорваться на американский рынок и считают, что «Кендаллайт-пресс» даст им прекрасную возможность для этого.
– Свое издательство я создавал по кирпичику, мистер Хилл. Для меня оно все равно что родное дитя. О продаже и речи идти не может.
– Понимаю и уважаю ваши чувства, – почтительно сказал Хилл. – Из симпатии к ним готов предложить пятьсот тысяч долларов.
Зайнфельд едва не поперхнулся дымом.
– Пятьсот тысяч? Черт побери, сейчас у меня выходит книга, которая принесет по крайней мере миллион! Нет, сэр. Ваше предложение звучит как издевка.
– Мое предложение – дар богов. Активы «Кендаллайт-пресс» на нуле, ваш долг превысил сто тысяч, я проверил. Вот что, сойдемся на шестистах, и это – мое последнее слово.
– Чтобы потом всю жизнь мучиться угрызениями совести? Если бы ваши клиенты подняли цену хотя бы до семи сотен...
Терри Хилл повернулся к двери.
– До свидания, мистер Зайнфельд. Уверен, мы найдем другого продавца.
– Минуту! Не стоит горячиться. Честно говоря, жена настаивает, чтобы я отошел от дел. Может, сейчас самое время?
Терри приблизился к столу, вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое лист.
– Вот договор. У меня с собой чек на шестьсот тысяч долларов. Просто распишитесь – там, где крестик.
Лара попросила Кэти разыскать Келлера.
– Мы только что купили «Кендаллайт-пресс», – сообщила она, когда Говард вошел в кабинет.
– Поздравляю. И что же ты намерена с ним делать?
– Прежде всего зарубить пасквиль Гертруды Микс. Проследи за тем, чтобы ее книжонка не попала на прилавки. Способов множество. Если она попытается отстоять свои права в суде, на тяжбу уйдут годы.
– Хочешь ликвидировать издательство?
– Нет, конечно. Поставишь человека, пусть работает. Расходы спишем по графе налоговых выплат.
Вернувшись к себе, Говард сказал Бесс, секретарше:
– Необходимо отправить письмо. Записывай. Компания «Хеллман истейт», Джеку Хеллману. Дорогой Джек, я обсудил ваше предложение с мисс Камерон, и мы оба пришли к выводу, что в настоящее время не сможем принять участия в заявленном проекте. Тем не менее мы подчеркиваем свою заинтересованность...
Секретарша положила ручку.
– В чем дело, Бесс?
– Мистер Келлер?
– Да?
– Это письмо вы диктовали вчера.
Говард судорожно повел головой.
– Не может быть.
– Письмо отправлено утренней почтой.
Он попытался улыбнуться.
– Прости, Бесс. Сошел с катушек.
В четыре часа дня Говарда осматривал доктор Сеймур Беннет.
– Что ж, вы в отличной форме, сэр! Никаких следов физического переутомления.
– А провалы в памяти?
– Давно ли вы были в отпуске, мистер Келлер?
Говард задумался.
– Лет пять назад. Работа не позволяла.
Сеймур Беннет покровительственно улыбнулся:
– Ну, видите? Нервы тоже должны отдыхать. Такое случается намного чаще, чем вы думаете. Советую уехать из города на пару недель. Выбросьте из головы все дела! Вернетесь новым человеком, честное слово!
Выйдя из кабинета врача, Келлер облегченно вздохнул.
Обратная дорога заняла полчаса.