Звезды в кармане

Кулагин Олег

Может мы и правда погорячились, соглашаясь на илгину затею?

Последующие дни были наполнены хлопотами и трудами.

Конечно, мы с Васькой ни фига не смыслили в устройстве инопланетных кораблей. Поэтому оба выступали в качестве грубой физической силы – таскали оборудование, выносили искорёженный металлолом, чистили разрушенный энергоотсек.

Старались на совесть.

Даже Бинк, руководивший ремонтом, похвалил:

– Молодцы! Вас бы на императорские стройки!

– Бесплатно

на него вкалываем, а он ещё издевается гад, – сплюнул Васька.

– Для себя делаем, – напомнил я.

– Ещё неизвестно – поднимется эта колымага или нет!

А «Цветок Зари»– именно такое гордое название было у «колымаги» – постепенно обретал всё более цивилизованный вид.

Местная бригада под руководством мастера Шонна работала слаженно и профессионально. Как будто, ремонт упавших с неба звездолётов был для них самым обычным занятием.

Волосатик только диву давался: у местных нашлись и запчасти, и инструмент. Не всё, но многое.

– И откуда они берут?

Мастер Шонн уклонялся от ответа.

Когда запчастей не хватало, Бинку приходилось импровизировать – по ходу дела вносить кой-какие изменения в конструкцию.

– Так-с… Это выкидываем… Левый синхронизатор – трумлю в задницу… Правый – к ульфакской матери… Оставляем центральный – и соединяем всё напрямую!

– А ты уверен? – каждый раз осторожно спрашивал Шонн.

И Бинк презрительно хмыкал:

– Я не первый год в космосе!

Мы с Васькой только переглядывались и помалкивали.

Другого-то пилота все равно не будет.

К утру третьего дня закончили ремонт энергоустановки. Бинк забрался в кабину. Мы отошли подальше и он активизировал систему.

Из пробоины повалил едкий тёмный дым.

– Бинк, выключай!

– Не мешайте! – донеслось из динамиков.

В следующий миг корабль беззвучно оторвался от земли. Метр, два…

Мы затаили дыхание.

Дым развеялся. Звездолёт неподвижно висел в воздухе. И вопреки всем ожиданиям, не торопился шмякнуться о землю.

– Гравикомпенасаторы работают нормально! – доложил Бинк.

«Цветок Зари» резко взмыл вверх. Облетел круг почёта, плавно опустился на травку.

Местные, включая Шонна, радостно улыбались.

Мы с Васькой орали и аплодировали.

Энергоустановка – это здорово. Но самые важные хлопоты были ещё впереди.

Бригада Шонна занялась починкой фотонных двигателей. А Бинк в позе мыслителя уселся над схемой гипергенераторного узла и диаграммой рабочих импульсов.

Его планшет выводил трёхмерную картинку. Бинк вертел её туда и сюда. Бормотал что-то под нос и отчаянно теребил свои косматые вихры.

Прошло немало времени, а дело, кажется, так не сдвинулось с мёртвой точки.

Я с Васькой

успел перетащить два рефлектора. Хоть и на антигравной тележке, но всё таки мы изрядно запарились пока разгружали флаер. А потом ещё помогали ремонтникам крепить их на несущем каркасе.

Наконец это удалось.

Бригада Шонна занялась лазерной сваркой и напылением металлопластового покрытия. А мы с Васькой решили передохнуть. Заодно и проверить успехи Бинка.

– Бездельничаешь? – дружески поинтересовался Лубенчиков.

– Угу… – буркнул волосатик. И опять коснулся виртуальной клавиатуры. Глянул на схему, спроецированную перед ним в воздухе и заскрежетал зубами.

– Что-то не получается? Может подсказать? – спросил Васька.

Довольно самонадеянно. Зато искренне.

Бинк лихорадочно на нас вытаращился:

– Я придумал новую схему подключения. Но поток гиперполя! Он слишком большой! Менял исходные параметры. А результат один! Независимо от поляризации модулятора…

– То есть…

– Нашу колымагу разорвёт на части при первом же возмущении!

– Погоди… ты всё учёл?

– Конечно! – рявнул Бинк, – Целый час только этим и занимаюсь. Этот трахнутый градиент! Всё из-за него!

– А нельзя с ним что-то сделать?

– Не мели чушь! Нужна соосность импульса! Иначе… – Бинк замолк, ошалело уставившись на цветную диаграмму.

Оглянулся:

– Значит, говорите – поменять направление градиента?

Мы молча изобразили умные физиономии.

В глазах Бинка затеплилась надежда.

– …И учесть дополнительный сдвиг масштабной сетки?

– Ну… Да, – серьёзно кивнул я.

Что нам жалко? Пускай учитывает.

Пальцы хоббита опять забегали по клавиатуре. И диаграмма слегка изменилась.

Через секунду окрестности вздрогнули от ликующего вопля:

– Ур-ра-а!!! Сработало!

Тут нас опять позвали разгружать флаер. Поэтому Бинк не успел заметить безмерного удивления на наших лицах.

Только вечером, во время ужина, он заговорщески подмигнул:

– Говорите, что не смыслите в космонавигации? Ну-ну…

В ту ночь, как и в предыдущую, мы спали в палатке. В соседней – посапывала бригада местных.

Наш Бинк не посапывал, а храпел. Могучие звуки далеко разносились над девственными просторами. И вероятно, распугивали всю живность в соседнем лесу.

Нас они почти не беспокоили. Когда вкалываешь целый день – обращать внимание на такие мелочи уже не остаётся сил.

Утром Васька первый высунул голову из палатки. И радостно объявил:

– Если по небу летают скалы – жди гостей! Народная примета.

– Чего-чего? – сонно буркнул я.

– Говорю, Высочество к нам пожаловало! Работу принимать!