Звуки флейты
Шрифт:
— И в прошлом. И в позапрошлом году. И всегда!
— Но мой брат сказал, что они с Патриком получили разрешение от вашего отца…
Казалось, Пол Дадзай сейчас выдохнет пламя. Его рука сжалась в кулак так, что кожа побелела. Женщина, впустившая их в дом, искренне забеспокоилась.
— Боюсь, милая леди, что вас дезинформировали, — презрительно процедил Пол.
Кэрол поняла: он подумал, что она просто-напросто лжет. Пораженная, она прижала руки к груди и воскликнула в отчаянии:
— Я говорю правду! Если вы не верите
Пол хрипло рассмеялся.
— Ну конечно, теперь это так удобно! Доказательства — в глубинах океанских вод, а я на подводной лодке должен отправиться их искать…
Кэрол молча смотрела на него и не могла поверить, что еще совсем недавно чувствовала себя так уютно в объятиях этого человека. Если раньше за его суровым обликом можно было различить доброту и сострадание, то теперь перед нею был враг. Холодный и непримиримый.
Он без всякого стеснения снял с себя мокрый костюм, обнажив при этом могучий торс, и обратился к впустившей их женщине:
— Аяко-сан, будьте так добры согреть мою… гостью. — Он презрительно посмотрел на Кэрол.
Приятная женщина в светлом шерстяном кимоно поклонилась и улыбнулась.
— Конечно, Пол, горячая ванна готова. Так что — пожалуйста.
Кэрол заметила, что, когда Пол посмотрел на Аяко, его лицо смягчилось. Оно стало почти нежным, хотя напряженность все еще исходила от него.
Пол ушел в соседнюю комнату. Было слышно, как он раздевается, а потом раздался плеск воды — он погрузился в ванну.
— Но что же все-таки делать с капитаном? Может быть, сообщить властям? — крикнула Кэрол.
— Власть здесь — я, — ответил Пол ядовито. Потом, как будто слегка смягчившись, коротко добавил: — Мы связались со всеми службами по радио из лодки. Но пока погода не улучшится, никто ничего не сможет сделать. Впрочем, я оставил там три лодки и вертолет; они ищут вашего капитана Баррета. Так, на всякий случай.
Аяко робко улыбнулась Кэрол и повела ее в другую комнату. Там тоже стояла ванна. Довольно большая, на несколько человек.
— Это баня, — сказала Аяко и тихо засмеялась. — Если позволите, я вам объясню где что.
Кэрол сейчас не раздумывая отдала бы жизнь за горячую ванну! Аяко помогла ей залезть в воду и неслышно вышла.
Нежась в горячей воде, согреваясь впервые за весь этот жуткий день, Кэрол услышала голоса, доносящиеся явно из соседней ванной. Неужели Аяко пошла потереть спину Полу Дадзаю? Судя по их смеху, это было не впервые…
За смехом последовало молчание, показавшееся Кэрол многозначительным. Ей стало неловко и почему-то неприятно, хотя казалось бы, что ей за дело до их отношений!
Поспешно выйдя из ванны, она вытерлась и увидела, что заботливая Аяко приготовила для нее полный комплект японской одежды.
Кэрол облачилась в хлопчатобумажную нижнюю рубашку, поверх надела прекрасное шерстяное кимоно, а ноги сунула в некое подобие
Потом она вернулась в большую комнату и стала ждать.
Когда Аяко и Пол закончат свои дела, она спросит, нельзя ли ей отсюда позвонить. Надо срочно сообщить брату, что она в полном порядке. Может быть, он еще не успел узнать о крушении самолета, и будет лучше, если он услышит обо всем от нее, а не от кого-то другого.
Бедный Кеннет! Катастрофы его всегда пугали. Однажды он даже признался ей — как бы в шутку, — что держит ее при себе в качестве талисмана от всех жизненных катастроф. В семье всегда считалось, что Кэрол обладает холодным рассудком, зато Кеннет — натура артистическая, эмоциональная…
Кэрол невольно улыбнулась, представив себе, что ее бедный братец бегает сейчас по офису как сумасшедший и требует, чтобы что-то немедленно сделали. Он не придет в себя, пока не узнает, что с ней все нормально. Такой уж он, ее брат Кен! Совершенно не умеет держать себя в руках.
Кэрол и сама прекрасно знала, что жизнь сурова, а подчас страшна. Но, в отличие от брата, она предпочитала, когда возможно, вступать с ней в борьбу, а не прятать голову в песок. Тем не менее они были очень привязаны друг к другу. Особенно сблизили их две трагедии: самоубийство матери и смерть отца — несчастный случай на воде. Всего год спустя. Они с братом были тогда еще детьми.
Бедный Кен! Он придет в ужас, узнав, что самолет утонул. Он вообще нервничал перед ее отлетом.
Кэрол обвела взглядом комнату и встревожилась. А может, у Аяко и нет телефона? Очень уж старым выглядел дом, а комната поражала не тронутым временем национальным колоритом. Деревянные двери, потертые и выщербленные за долгие годы службы. Тяжелый старинный железный горшок закипает на традиционном квадратном очаге. На полу лежат татами [1] … Боже мой, да есть ли вообще на этом острове телефоны?!
1
Татами— очень плотные, толстые циновки, которыми застилается пол в японских домах. ( Здесь и далее прим. ред.)
Тихий шелест отодвигаемой двери сообщил Кэрол, что она уже не одна в комнате. Непонятно почему, но по спине пробежали мурашки. Она повернулась посмотреть — кто это.
2
— Ну как, вы себя лучше чувствуете?
Пол Дадзай на этот раз старался говорить спокойно и корректно. Он вошел один. Аяко не было.
— Намного лучше. Спасибо вам и вашим друзьям!
Кэрол встала. Ноги ее слегка дрожали, голова и шея болели, но она благодарила судьбу, что жива. Судьбу и Пола Дадзая… Прерывающимся голосом она произнесла: