Зыбучие пески
Шрифт:
– Я рада, что оказалась в Лондоне, когда ты приехала. Еще неделя, и ты меня не застала бы. Собираюсь в одно поместье под названием Милл.
– Милл? [3] Там что, мельница?
– Это всего лишь название местечка. На побережье Кента… неподалеку от лагеря Цезаря, поэтому ничего удивительного. Мы там обнаружили амфитеатр, и я уверена, что нас еще ждут находки, ведь, как тебе известно, амфитеатры неизменно обнаруживали в окрестностях городов.
Мне сие было неведомо, но я воздержалась от ответа.
3
От mill – мельница (англ.).
Рома
– Раскопки нужно проводить на земле местного набоба. А получить его разрешение оказалось непросто.
– Серьезно?
– Этот сэр Уильям Стейси владеет большей частью земли в округе… сложный человек, можешь мне поверить. Поднял шумиху из-за своих фазанов и деревьев. Я лично с ним общалась. «Вы же не думаете, что ваши фазаны и деревья важнее истории?» – спросила я. И в конце концов я его уговорила. Он дал согласие на проведение раскопок на его участке. У него по-настоящему древний дом… больше похожий на замок. И огромные угодья. Поэтому он не может отказать нам в такой малости.
Я не очень-то вникала в ее слова, потому что слушала вторую часть Четвертого концерта Бетховена для фортепиано с оркестром, которую сегодня вечером должен был исполнять Пьетро, и решала, стоит ли мне идти на его выступление. Я испытывала истинные муки, пока он находился на сцене, мысленно проигрывала с ним каждую ноту, опасаясь, что он может ошибиться. Как будто он когда-либо ошибался. Он боялся только одного – что сыграет хуже, чем уже когда-то играл.
– Интересное старинное местечко, – говорила о своем Рома. – Мне кажется, втайне сэр Уильям надеется, что мы найдем в его поместье что-то ценное.
Она продолжала рассказывать о местности, о том, что надеялась там найти, время от времени пускаясь в описания жителей находящегося неподалеку большого особняка. Но я ее не слушала. Откуда мне было знать, что это окажутся последние раскопки Ромы и что мне следует выяснить все об этом месте?
Смерть! Как же она нависает над нами, когда мы меньше всего ждем… Я заметила, что она точно бьет в одну цель несколько раз подряд. Неожиданно погибли мои родители, а до этого я о смерти вообще не задумывалась.
Из Лондона мы с Пьетро вернулись в Париж. В тот день все шло как обычно, у меня не было никаких предчувствий. Пьетро должен был исполнять «Венгерские танцы» [4] и «Рапсодию № 2» [5] . Он был весь на нервах – впрочем, как обычно перед выступлением. Я сидела в первом ряду партера, и Пьетро мог отлично меня видеть. Иногда мне казалось, что он играет лично для меня, как будто говоря: «Вот видишь, ты никогда не достигнешь такого уровня. Ты всего лишь искусная исполнительница». Так же было и тем вечером.
4
«Венгерские танцы» И. Брамса.
5
«Венгерская рапсодия № 2» Ф. Листа.
Потом он отправился в гримерку и упал. Сердечный приступ. Умер он не сразу, но судьба отпустила нам всего два дня. Я постоянно находилась рядом с ним, я верю, что он знал о моем присутствии и время от времени смотрел на меня своими темными проницательными глазами. Отчасти с насмешкой, отчасти с любовью, как будто говоря, что он вновь меня обыграл. Два дня спустя он умер, избавив меня от необходимости скорбеть и всю жизнь страдать под грузом этих любовных цепей.
Рома, как и подобает хорошей сестре, оставила свои раскопки и примчалась в Париж на похороны, которые поистине были королевскими. Музыканты со всего мира присылали свои соболезнования, а многие прибыли лично, чтобы в последний раз отдать дань уважения гению. Смерть Пьетро сделала его еще более популярным,
Но когда улеглась суета после похорон, я осталась одна, безутешная, в такой черной бездне – казалось, большего отчаяния никто не испытывал.
Милая Рома! Единственный лучик надежды в те дни! Она доказала, что готова ради меня на все, – я была безмерно тронута. Раньше, бывало, я чувствовала себя лишней, когда сестра с родителями обсуждали совместную работу; теперь это чувство исчезло. Появилось удивительное ощущение слияния, семейных уз. Я была благодарна Роме.
Она предложила величайшее из возможных утешений.
– Вернемся в Англию, – сказала она. – Поедем на раскопки. Тамошние находки превзошли все наши ожидания – одна из лучших римских вилл за пределами Веруламия [6] .
Я улыбнулась, мне захотелось сказать, как сильно я ей благодарна.
– От меня там будет толку чуть, – возразила я. – Буду только под ногами путаться.
– Вздор! – Она вновь вошла в роль старшей сестры, готовой заботиться обо мне даже вопреки моему желанию. – Ты поедешь в любом случае.
6
Исторический город в Британии, нынешний Сент-Олбанс. После римского завоевания Британии в 43 году н. э. город получил название Веруланиум или Веруламий.
Вот так я отправилась в имение Стейси и нашла утешение в компании сестры. Я очень гордилась ею, когда она познакомила меня со своими приятелями. На месте раскопок стало заметно, каким уважением она пользуется среди коллег. Она с присущим ей восторгом говорила о работе, и поскольку я была рада находиться в ее обществе, а сама Рома, никогда ранее не показывавшая, что привязана ко мне, сейчас совершенно не скрывала сестринских чувств, я отчасти увлеклась археологией. Эти люди казались так истово увлеченными артефактами, что невозможно было оставаться равнодушной. Неподалеку от места раскопок римской виллы находился небольшой сельский коттедж, в котором сэр Уильям Стейси милостиво разрешил пожить Роме. Я поселилась вместе с сестрой. Жилище было очень скромное, всего две кровати, стол и пара стульев – вот, пожалуй, и вся меблировка. Подвал загроможден археологическим инструментом: лопатами, граблями, кирками, совками, ручными мехами. Рома была влюблена в это место, поскольку, по ее словам, коттедж находился очень близко к месту раскопок, а остальным членам группы пришлось селиться у местных жителей или в таверне.
Она водила меня смотреть на находки, показала мозаичную мостовую – предмет истинного восхищения; она указывала на геометрический рисунок белой меловой породы и красного песчаника; настояла на том, чтобы я лично осмотрела все три бани, которые они обнаружили. Это, по ее словам, свидетельствовало о том, что дом принадлежал кому-то из знатных и богатых вельмож. А еще здесь были тепидарий [7] , кальдарий [8] , фригидарий [9] . Римские слова непринужденно слетали с ее губ, а я вновь почувствовала себя живой из-за ее восторженных речей.
7
Тепидарий – теплая сухая комната в классических римских термах, предназначенная для предварительного разогрева тела.
8
Кальдарий – одно из основных помещений римских терм, зал с горячей водой.
9
Фригидарий – одно из помещений классических римских терм, предназначенное для охлаждения.