...на всю жизнь
Шрифт:
***
На вокзале меня встретил сам Николас, который выглядел как невысокий мужчина лет сорока, с короткими черными волосами и карими глазами, одетый в длинное черное пальто. Лицо у самого известного алхимика, было настолько незапоминающимся, что пройти мимо него в толпе и не обратить внимания, могли даже те кто его специально искал.
– Гарри!
– Мужчина широко и тепло улыбаясь подошел ко мне и приобняв одной рукой за плечи, второй подхватил сумку, (хоть та была и нетяжелая).
– Как же ты вымахал с нашей последней встречи. Скоро мне придется смотреть на тебя
– Здравствуйте, дядя Николас.
– В ответ древнему волшебнику улыбнулся я.
– Рад вас видеть.
– Гав!
– Напомнила о себе инугами, привстав на задние лапы и размахивая хвостом.
– Ты тоже подросла, Химе... а ведь я помню тебя совсем маленьким щеночком.
– Мужчина отвел нас за угол газетного киоска, достал из кармана длинную трубку и протянул ее так, что бы мы все могли к ней прикоснуться.
Инугами не раздумывая схватила портключ зубами, мне же пришлось браться за самый кончик, так как подруга своими слюнями обмазала почти всю поверхность. Ощущение рывка, секундная темнота вызванная перемещением, а затем и толчок земли по ногам, вот и все ощущения, которые сопровождали наше путешествие на континент.
– Добро пожаловать в мой маленький летний дом!
– Торжественно объявил Фламель.
Осмотревшись по сторонам, я обнаружил что мы стоим на выложенной бетонными плитками дорожке, которая вела от ворот трехэтажного особняка окруженного живой изгородью, до песчаного пляжа, омываемого волнами чистого синего моря. Тут и там росли необычные фруктовые деревья, в небе светило яркое полуденное солнце, а по лесенке от главного входа в дом, уже спускалась золотоволосая чуть пухлая женщина, одетая в легкое белоснежное платье.
"Жарко".
Заметила Химе, шумно дыша открытым ртом.
"Так смени облик. Вряд ли вблизи дома Фламелей, может жить кто-то посторонний".
Посоветовал подруге, пока хозяйка дома еще только подходила к нам.
В Англии была зима, не слишком холодная, (скорее даже сырая), здесь же в самом разгаре было лето. Пение птиц, ароматы цветов, яркие краски... все это после однообразия "Хогвартса" и серости Лондона, казалось каким-то нереальным.
Нас с Химе поселили в одну из спален на третьем этаже, и что показательно, никто даже не заикнулся о необходимости дать девушке свое жилье. После размещения, хозяева показали свое скромное жилище и сказали что мы можем пойти на пляж, а после ужина уже обсудим дела и я расскажу о последних своих приключениях.
Что нужно школьнику, в течении полугода только и занимающемуся что уроками да тренировками себя и друзей? Солнце, море, теплый песок и радостная подруга с визгами и хохотом плескающаяся в воде.
На несколько часов, все проблемы отошли на задний план, позволяя насладиться природой и собственной ленью. Только когда солнце уже склонилось к горизонту, сам Николас пришел позвать нас с Химе на ужин, а заодно принес укрепляющие зелья и высушил нас магией, избавив от мелкого песка, забившегося куда только возможно.
Стол был сервирован на открытой террасе на втором этаже, откуда открывался великолепный вид на закат. Блюда приготовленные хозяйкой, не допускающей до кухни домовых эльфов, отличались особенно насыщенным вкусом, одновременно простотой и разнообразием.
Утолив первый голод и налив в граненый стакан холодный апельсиновый сок, я
– М-да... ха-ха-ха, чего только в мире не случается.
– Николас утер салфеткой слезы, выступившие на глазах после истории под названием "Гарри Поттер и философский камень".
– Да если бы Альбус действительно проворонил философский камень, я бы ему...
– Дорогой, не при детях.
– Вроде бы ласково, но в то же время строго произнесла миссис Фламель.
– Молчу-молчу.
– Испуганно встрепенулся мужчина, но затем снова засмеялся.
– Ну это надо же: "устал от жизни". разумеется, если сидеть годами в лаборатории, то и за десяток лет от всего устать можно... но ведь для этого и существует смена рода деятельности. В одном только волшебстве, все еще можно найти столько интересного... да за примером далеко ходить не надо, стоит только вспомнить твою собственную ситуацию. Ладно, что-то я разошелся. Давай следующую историю.
– Пойдемте-ка в дом.
– Решительно прервала посиделки под открытым небом хозяйка.
– Холодно уже, да и время позднее.
Надо ли говорить, что этой ночью нам спать не пришлось? Жена Николаса хоть и делала обеспокоенный вид, но и сама ничуть не меньше мужа, была заинтересована альтернативной историей, а потому раз за разом подливала в кружки особый бодрящий чай. В результате, сидя в мягких креслах перед камином, мы встретили рассвет, а затем пришло время завтрака.
Солнечный день снова был проведен на пляже, но на этот раз компанию мне и Химе, составили Фламели, предложившие прогуляться на их маленькой яхте...
***
– Устраивайся поудобнее, сейчас по быстрому проведем ритуал, и можно идти на ужин.
– Хлопком ладоней, Николас заставил вспыхнуть огонь в масляных лампах, подвешенных в углах ритуального зала под потолком.
В тусклом свете дрожащего огня, моему взгляду предстало просторное помещение с каменными стенами, полом и потолком. Гладкие и ровные поверхности, были разрисованы затейливо переплетающимися линиями, создающими сложный завораживающий узор.
В середине свободного пространства, стоял алтарный камень, похожий на монолитную гранитную плиту длинной в два с половиной метра, шириной в полтора метра и высотой в метр. Борозды, предназначенные для стекающей крови, совершенно не внушали спокойствия. Однако, не доверять Фламелю, у меня не было никаких причин, ведь если бы он действительно хотел причинить вред, мог бы это сделать в любой момент, вне зависимости от моих желаний, (слишком уж большая разница в силе и умениях).
Раздевшись, оставляю все свои вещи на каменной скамье у входа и шлепаю босыми ногами по холодному полу. Хозяин дома тем временем, прошелся вдоль стен, кончиками пальцев левой руки касаясь одному ему известных участков рисунка, тем самым активируя заложенные плетения.
– Я готов.
– Произношу уже лежа спиной на алтарном камне, вытянув руки вдоль тела.
Алхимик, специально для этого случая надевший вязанные из черной шерсти штаны и свитер, встал у изголовья алтаря, блеснув в тусклом дрожащем свете коротким лезвием серебряного кинжала.