04.1912
Шрифт:
— Да, — подтвердил другой стюард, — вы такая юная. Вы путешествуете с родителями?
— Нет, — стала отмахиваться девочка, — я с сестрой сюда приехала, но она на поезде, она работает гувернанткой у мистера Флэнагана из первого класса, я была с подругой Мэри, с мисс Мэйд, я её потеряла…
Стюарды переглянулись.
— Сейчас мы всё уладим, — пообещали они, — подождите минуточку, скоро за вами придёт стюард и проводит вас к вашему месту. Садитесь пока, пожалуйста, располагайтесь удобнее.
— Просим извинения за задержку, — заговорил другой стюард, пока его товарищ продолжал что-то внушать наглой мисс Джеймс, — ваши билеты, будьте так добры!
С невиданной гордостью человека, который впервые что-то сделал честно, мистер Дойл вынул свой и Джо помятые билеты и сунул их под нос стюарду. Тот с изучающим прищуром поглядел на надпись, затем перевёл взор на мистера Дойла. Пока стюард говорил, Джо всё казалось, будто он адресуется к блестящему под солнцем голому черепу.
— Отец и сын Блэксуорси, — сказал стюард и похмыкал, — так-так…
— Вшей и блох, смею заверить, нет, — быстро сказал мистер Дойл и даже прокрутился у стюарда под носом, прищёлкивая то носком, то каблуком по мостовой с видом победителя.
— Весьма приятная новость, сэр! — улыбнулся ему стюард. — Прошу, пожалуйте на борт. Приятного вам путешествия! Следующий, пожалуйста, ваши билеты, будьте так добры!
Миссис Дойл решительно схватила Бетти за руку и грузно прошагала к стюарду. Джо ещё успел хихикнуть, когда увидел, как грозно его мать сунула свои билеты. Она пророкотала с незыблемой уверенностью:
— Миссис Дойл, перевожу свою единственную дочь, как можете видеть, и мы умерли бы от стыда, если бы на нас были вши или блохи!
— Это делает честь вашей чистоплотности, мадам! — доброжелательно откликнулся стюард. — Миссис и мисс Дойл, добро пожаловать на борт, удачной поездки! Следующий, пожалуйста, ваши билеты, будьте так добры…
Стоило Джо вступить на борт корабля, как новая волна восхищения затопила его. Он даже оцепенел, и его ноги согласились зашагать лишь после того, как мать подтолкнула его в спину. Он стоял, вдыхая чуждый запах новизны, нетерпения перед путешествием и дороговизны. «Титаник» встречал их с любовью и уважением, которого они за все годы жизни не получили нигде, куда их ни завлекла бы судьба. Джо прошептал:
— Надо же, почти как с джентльменами…
— Прошу, позвольте пройти! — вежливо попросил стюард, торопливо пробираясь мимо них к выходу. — Бен, где потерявшаяся девочка? Мисс Джеймс, верно ли?
— О, — протянула миссис Дойл с остаточной неприязнью, — всё же подобрали.
Но Джо и думать забыл о маленькой хамке из второго класса, которую успешно взял под крылышко приветливый стюард. Да и было ли Джо сейчас дело хоть до чего-нибудь на свете? Он, казалось, превратился в комок ожидания, восхищения и удивления, который мог лишь смотреть, слушать, нюхать и поражаться: неужели всё это происходит взаправду?
Изнутри «Титаник» совсем не походил на корабль. Впрочем, Джо никогда не бывал в каютах и не представлял себе, как они должны выглядеть. Их провели по длинному коридору, на чьих стенах поблескивали таблички-указатели, к каюте, места в которой выкупил либо выиграл мистер Дойл. «Отца и сына Блэксуорси» разместили рядом с матерью и дочерью Дойл. Джо каюта показалась куда уютнее и красивее их обшарпанной тесной квартирёнки. Всего здесь было шесть спальных мест: по три полки, нависающих друг над другом, достаточно узких, но с виду устойчивых. Между полками высился умывальник, а над умывальником было пришпилено небольшое зеркало в тёмной квадратной рамке. Джо затаил дыхание.
— Это всё наше, что ли? — полушёпотом спросил он и прижал руки к сердцу.
— Ничего себе! — заахала Бетти. — Тут и гардероб есть!
Миссис Дойл с уверенным видом подошла к одной из коек и тяжело взгромоздилась на неё. Её юбки разлетелись, как крылья птицы. Миссис Дойл пристроила чемоданчик у себя на коленях и пожаловалась:
— Беда в том, что багажного отделения здесь нет!
— Оно и к лучшему, жена! — мистер Дойл, напротив, всё ещё был взбудоражен и невероятно счастлив. — Я бы не доверил наши денежки никому, кроме тебя!
Миссис Дойл хихикнула и перебросила чемоданчик из одной руки в другую.
— Да уж, — сказала она, — ведь тебе и вправду нельзя ничего доверять: того и гляди, голову забудешь!
— Да, кстати, — мистер Дойл аккуратно пристроился рядом с миссис Дойл, — а наши денежки…
— Все у меня, — гордо ответила миссис Дойл, — и не думаю, что мне стоит давать тебе хотя бы пенни.
— Жена, достаточно несправедливо с твоей стороны было бы так обделять мужа, это ведь я вас сюда привёл…
— Да, и мы приедем в Америку без гроша в кармане, если дать тебе волю, так что нет, — со смехом отмахнулась миссис Дойл, — право слово, тебе нужно бы как-то воздержаться от азартных игр. Играй на то, чего тебе не жалко, если совсем не можешь…
— Так разве деньги — то, о чём стоит жалеть, жена? — взвыл мистер Дойл и схватил супругу за плечи.
Миссис Дойл отвернулась и буркнула:
— Вот так ты всегда говоришь, а потом мы несколько месяцев сидим на одной похлёбке! Нет, отстань, и нечего лезть ко мне в корсаж, я там ничего не прячу!
— А если я хорошенько взгляну, а…
Джо скривился и взял сестрёнку за плечо. У Бетти были круглые остекленевшие глаза. Не то чтобы она впервые видела отцовские заигрывания: мистер Дойл не отличался особой стеснительностью. Джо даже предположил, что у Бетти по-прежнему сохраняется отсутствующий вид из-за роскоши и благожелательности «Титаника». Несомненно, такого она никогда ещё не видела, да и вряд ли бы хоть раз в своей жизни повидала, если бы не мистер Дойл.
Джо провёл рукой по крепкой койке. «Не камень, — рассудил он, — но и не перина пуховая, да большего и не надо. Так тоже неплохо». Он развернул Бетти лицом к небольшому гардеробчику, который скромно притулился у них за спинами, и посоветовал:
— Кидай вещи, да пойдём отсюда поскорее.
— Пойдём? — удивилась Бетти. — Куда?
— Мы на корабле, — воскликнул Джо в изумлении, — на который тебя б в жизни не пустили, если бы не папа! Конечно, мы пойдём на палубу! Эй, па!
Мистер Дойл неохотно убрал руку с талии супруги. Миссис Дойл всё ещё пыталась ему сопротивляться, но без особенного рвения (а уж Джо знал, как она умеет брыкаться и вопить: как-то раз ему довелось стать свидетелем крупной ссоры между родителями, после которой у отца на лбу остался чёткий синяк от материной туфли).