04.1912
Шрифт:
По спине Лиззи прошёлся холодный ветерок, и она сжала руку Джо.
— Тише, — взмолилась она, — осторожнее! Они сразу поймут, что ты не из их общества. Разве джентльмены идут напролом?
— Джентльмены… — проворчал Джо, но послушно замедлил шаг и расправил плечи.
Когда они приблизились к капитану Смиту, Джо уже худо-бедно наловчился двигаться с неторопливым, ленивым изяществом богатого юного господина. Правда, лёгкая небрежность в его исполнении выходила механической, как у марионетки: Джо шёл, заваливаясь то на один бок, то на другой, а затем, внезапно взяв себя в руки, ещё и выкатывал грудь колесом и гордо вскидывал голову. Лиззи шагала с ним рядом и всё пыталась ответить себе на вопрос, почему её одолевает такой мучительный жар. Ей не хотелось этого признавать, но… но, очевидно, близость к неуклюжему увальню Джо, который, едва выбравшись из своих портов, стал хорохориться, и вызывала у неё это чувство — стыд. Глубокий и отчаянный стыд накрывал её, стоило ей поймать на себе и на Джо хотя бы один взгляд — а смотрели на них многие, и далеко не все, увы, при этом могли удержаться от оскорбительной улыбки.
— Что они все так на меня пялятся? — вполголоса спросил Джо. Он затравленно осматривался по сторонам и крутил головой, как потерянная курица. Увы, но уверенность ему, кажется, изменила.
Лиззи шёпотом пояснила:
— Ты слишком выделяешься! Пожалуйста, расслабься, и не надо так… делать вот это!
— Что «это»?
Лиззи дёрнула Джо за руку, и ему поневоле пришлось замереть. Грудь его тут же сдулась, и в целом он приобрел пусть и несколько потрёпанный, но благовоспитанный, среднестатистический вид. Лиззи сделала большие глаза.
— Прекрати так надувать грудь! Не сутулься — этого будет достаточно!
Джо покачал головой, закатил глаза, но послушно сдул грудь и медленно, вальяжно поплёлся вперёд. К тому времени, как они настигли капитана Смита, того уже окружали не четыре и даже не шесть, а как минимум дюжина человек, и каждый считал, что именно его слова капитан должен услышать в первую очередь. Мужчины возбуждённо тараторили на разные лады:
— Капитан…
— Мистер Смит…
— Выслушайте, сэр…
Джо и Лиззи скромно пристроились справа от капитана, далеко не первые, но и не последние среди его слушателей. Джо, как оказалось, обладал замечательным талантом пробивать себе дорогу, который не мог бы развиться у типичного благонравного мальчика из хорошей семьи, но которым обладал он, работник портов и вечный скиталец.
Молодой человек с подкрученными усиками, который обращался сейчас к капитану, воодушевлённо продолжал:
— И таким образом, как мы с Джефри выяснили, для победы отнюдь не обязательна скорость! Удача — вот что важнее всего для участника регаты.
Лиззи требовательно дёрнула Джо за рукав и просипела:
— Что такое «регата»?
— Гонки на яхтах, — пояснил тот, почти не разжимая губ, и скупо усмехнулся. — Развлечение для богатых, проще говоря. Никогда не понимал, в чём их смысл.
— Мы в тот день одержали победу, — похвастался тощий джентльмен с жёлтой пергаментной кожей и тараканьими усишками, — и нам долго рукоплескали восторженные зрители.
Джо повернулся к Лиззи и закатил глаза. Лиззи тут же прикрыла рот руками и негромко прыснула: усатый джентльмен стоял совсем рядом с ними, только, по счастью, в их сторону не смотрел: всё его внимание было поглощено массивной фигурой капитана Смита. Лиззи и Джо, пользуясь этим, прохихикали всю оставшуюся речь победоносного яхтсмена, и они не прекратили смеяться даже тогда, когда заговорил другой пассажир, тучный старик с огромной тростью. Старик, очевидно, испытывал к капитану едва ли не братские чувства.
— Если есть такие вещи, которые я ненавижу, — отстучал, как знаки азбуки Морзе, дряхлый пассажир, — так это море. Вот почему в молодости я разочаровал отца и отказался следовать его проторенной тропой. Вода меня всегда пугала. Это удивительная, но страшная стихия. Более того, я подвержен морской болезни.
Лиззи снова хихикнула, и Джо зарылся носом ей в плечо. Она не могла взять в толк, отчего в окружении этих величавых, напыщенных и явно уверенных в своей исключительности ухоженных джентльменов в одинаковых костюмах и с одинаковыми усиками её разбирает такое веселье, но у неё уже болел живот, на глаза наворачивались слёзы, и она с ужасом осознавала, что попросту не сможет остановиться самостоятельно. Одинаковые гордые выражения, застывшие на лицах джентльменов, были карикатурно глуповатыми и восторженными.
— Но я знаю, кому можно доверять, — уверенно хохотнул старик, — конечно же, мистеру Смиту, нашему лучшему капитану. Куда бы вы ни отправились, мистер Смит, мы чувствуем себя в безопасности, как под защитой самого господа.
Лиззи закусила губу и схватила Джо за руку. Тот надувал багровые щёки и тяжело сопел носом; из глаз у него катились слёзы.
Тем временем светская беседа перешла к более обыденным, приземлённым темам, что были близки собравшимся джентльменам.
— Как говорят, — заметил победоносный яхтсмен, — скоро открытие торгов. Да сопутствует нам удача, джентльмены!
— Почти пять американских долларов за один фунт, — задумчиво сказал сутулый джентльмен с тусклыми запавшими глазами, — я выгодно вложился.
— Невозможно говорить о выгоде, не получив результатов, — наставительно заметил старик и тяжело опёрся на трость. Лицо его пошло багровыми пятнами. — Помню, когда я был так же молод и амбициозен, как вы, уважаемый сэр, мне довелось стать жертвой своего неблагоразумия…
Когда разговор уже совсем был готов стать скучным и тягостным, произошло то, чего Лиззи так боялась. И, что хуже всего, виновата в случившемся была она.
Джо стоял смирно, притворялся обыкновенным двенадцатилетним пассажиром первого класса и даже делал вид, будто слушает заунывные рассуждения о бирже, курсе доллара к фунту, о состоянии ценных бумаг и о том, на кого из подающих надежды финансистов было бы лучше сделать ставку. Джо смотрел на старика так верноподданнически, словно он действительно был обеспеченным мальчиком и собирался сразу по достижении совершеннолетия начать пускать деньги в оборот по советам случайного попутчика.
Всю игру испортила сама Лиззи, и произошло это совершенно незаметно для неё. Все прочие, увы, обратили на это внимание, поскольку Лиззи зевнула слишком громко и слишком сладко, чтобы её можно было проигнорировать.
Неторопливый разговор тут же замер. Старик вздёрнул лохматые седые брови, его лицо стало совершенно багровым, а глаза-щёлки провалились в череп. Яхтсмен, унылый джентльмен и даже сам капитан сразу перевели взгляды на Лиззи. Затем яхтсмен медленно выдохнул и вонзил в Джо испепеляющий взор. Казалось, он собирался уничтожить Джо, не сходя с места.
— Прошу прощения, — сказал яхтсмен заледеневшим голосом, — юный джентльмен, отведите свою сестру в каюту. Вы же видите: наша беседа её утомила.