05-Мой престол - Небо (Дилогия)

Абрамов Сергей Александрович

— Петр, она очень положительный человек, уж поверь мне, — убедительным тоном отвечал Иешуа на непонятки Петра, которыми тот поспешил поделиться с другом. — И если чего недоброе задумает, я об этом узнаю первым. А ты вторым. Но она не задумает. Она добра исключительно. И любит меня искренне. И нравится ей здесь. Да не волнуйся ты, я все контролирую.

И это он говорит начальнику Службы безопасности: все под контролем. Позор! Хотя, если по-честному, слова его Петра успокоили. Ладно, поживем — увидим. А пока — рутина, обычная работа: просмотр записей с камер внешнего наблюдения, чтение отчетов сменившихся нарядов охраны и так далее. Руку с пульса снимать никак нельзя. Закон подлости в одной из его форм гласит, что лишь только стоит ослабить бдительность, как этим фактом сразу же воспользуются многочисленные недоброжелатели, неизвестно как, впрочем, о том узнавшие. Это не было придумано Петром, но продиктовано самой жизнью. Петру оставалось только «записывать» под «диктовку». По уверениям Иешуа,

ничего неприятного визит Клэр не сулит согласимся, поверим, но неослабное внимание Службы Времени к Храму остается подозрительным и всерьез опасным, тем более когда оно, это внимание, принимает такие извращенные формы, как засылка шпионов-бабушек. Цепочка выстраивается из трех пока звеньев: шпион-идиот, дорогостоящий и по определению провальный проект «массовый терроризм», шпионка-бабушка, честная и искренняя… Не может быть такого, Петр отказывается в это верить, что Служба в лице мудрого пройдохи Дэниса не подозревает о существовании Мастера Петра Анохина в данном времени и данном месте. На месте Дэниса Петр мыслил бы так же. Да и действовал, наверное, тоже. А предположим, Петр как-то обнаруживает себя, маскировка где-то дает сбой, и его вычисляют. Окружают, загоняют в угол, говорят: ага, тать ночной, мы тебя поймали! О'кей, поймали, ну и что? На ковер к Дэнису? Получать выговор? Премии лишат? Бред… Или даже говорить с ним никто не будет, устроят образцово-показательный несчастный случай, и все тут? Нет Мастера Петра? Погиб по нелепости? Поскользнулся, упал, сломал шею? Да нет, скорее всего и второй вариант бредов дремуче… Петр Дэнису живой интересен — вопросов к нему слишком много. Шутка ли? Уязвлено самое самолюбивое самолюбие на Земле: Дэнис обведен вокруг пальца, своим же сотрудником, при помощи своего же оборудования. Отеческое «я тебя кормил, растил, а ты…» при известной несговорчивости нашалившего «сынка» Петра может, конечно, принять крайне неприятную форму силовые методы воздействия на людей в Службе хотя и редко, но применяются. Не в смысле «уничтожить», а в смысле «подчинить полностью», «подавить волю». И специалисты на сей счет там имеются. Другое дело, что такому паранорму, как Петр, бояться нечего — руки еще коротки у вас, дорогая Служба Времени, не дотянетесь до горла Мастера, приобретшего непредставимые вами способности, о чем вы — вот тут Петр уверен стопроцентно! — не догадываетесь даже. Спасибо вашей же Матрице. Но если чисто гипотетически предположить, что Петра все-таки удалось изловить, пред Дэнисовы очи доставить и волю его сломить… смешно, конечно, но давайте такое представим… тогда что? А тогда вот что: Петра, подавленного и морально убитого, использовали бы как приманку для Иешуа, который, несомненно, отправится спасать друга. Опять — и что? Тут бы его и повязали? Смешно. Невозможно. Тогда убили бы? Вот это — запросто. Иешуа хоть и паранорм, каких нет, а все же человек из плоти и крови. А разрушать эту самую плоть и кровь нынче способов не счесть. Ото всех не защитишься. Кстати, метод очень даже в духе Дэниса: нет человека — нет проблемы. Любимая поговорка шефа летучий афоризм двадцатого века, вышеназванного «смутного времени», частенько предшествовал броскам в прошлое незаметных людей — ликвидаторов, чистильщиков, корректоров, чаще Употреблялось — исполнителей, но как их только не называли специалистов по умерщвлению ненужных, мешающих делу людей. Да, было и такое, как говорится: лес рубят — щепки летят, хотя и не отговорка это. Нет оправдания убийству… Впрочем, не отвлекся, моралист. Вот и Иешуа не постеснялись бы замочить. А что еще с ним делать? Вопросы задавать? Да на эти вопросы целая жизнь уйдет — так их много у Дэниса скопилось. Тем более что веты все равно окажутся неудовлетворительными. А, зная это годя, чего париться? Раз — и все. Нет Иешуа. А воспоминания о нем — в сейф, под гриф «секретно». Или — вообще стереть, как стерты знания о существовании матрицы…

— Ox, — Петр с трудом вырвал самого себя из иллюзорного мира собственного воображения, которое нарисовало такую безрадно. Грустную картину: в общем-то получается, что все на Земле умерли.

У Петра постепенно хорошело на душе от наплывающего осознания того, что все, о чем он сейчас думал, рисуя в мозгу красочные картины разоблачений и возмездий, — не более чем странная игра сознания. Такое приятное облегчение бывает, когда просыпаешься с криком, в холодном поту, прерывая кошмарный сон, а потом лежишь, глядя в потолок, и, тяжело дыша, ловишь несказанный кайф, понимая: это был лишь сон, сон, сон…

Но — еще кстати: вот, допустим, убьет Дэнис Мессию, а кто разблокирует каналы времени? Кто возродит сегодня мертвую Службу? Биг-Брэйн послушал Иешуа и поверил ему, так получается что, кроме опять же Иешуа, никто Биг-Брэйн не уговорит изменить решение. Так что мертвый Мессия тоже не полезен Дэнису… А живой — что с ним можно сотворить, чтобы он сначала изменил свое решение, а потом убедил электронного дружбана поступить так же? Ничего нельзя… Замкнутый круг… Будет еще звено — очередной ход Дэниса?.. Не исключено, не исключено…

Петр умел ждать. Даже плохое.

ДЕЙСТВИЕ — 2

ЭПИЗОД — 4

КОНГО. КИНШАСА, 2159 год от Р.Х., месяц декабрь

Петра разбудил звонок

Мунту Ибоко — начальника протокола, пресс-секретаря и вообще правой руки Нгамбы. Моргающее из-за плохих условий приема топографическое изображение Мун-ту однозначно давало понять, что тот взволнован сверх меры. Казалось, что он говорит, находясь в согнутом в три погибели состоянии, да еще — постоянные боязливые оглядывания…

Петр отметил: два часа ночи.

— Привет, Мунту. Что стряслось?

— Джозеф! Это конец! Конец!

С паникующими людьми и так-то нелегко разговаривать, а когда еще сам спросонья…

— Да скажи ты толком, что произошло?

Мунту не ответил. Изображение затряслось, видимо, телефон упал и покатился, и стали слышны характерные хлопки, фатально похожие на выстрелы. Сонливость как рукой сняло — в президентском дворце стрельба, а фактически второй человек в государстве невнятно бормочет невнятное, буквально дрожит от страха и бледен, хотя и негр. Что бы там ни происходило, это — ЧП. Сев на постели, Петр стал мухой соображать, что следует предпринять. Собрать мобильную группу бойцов и отправить во дворец на помощь? Но без исчерпывающих данных об обстановке это может быть равносильно самоубийству. Вдруг там целая армия нападающих?.. Кстати, выстрелы выстрелами, но кто в кого стреляет? Мунту формации не дал. Не успел? Помешали?.. Тогда непонятно — о нападает? На кого нападает? И нападает ли? И надо ли вообще помогать? А мое ли это дело?.. Нет. Глупо. Помощи никто не просил, это раз. Ослаблять охрану Храма невозможно, это два. Рисковатъ своими людьми неизвестно ради чего нельзя, это три. Достаточно пунктов?..

Зеленый глазок телефона, по-прежнему зажатого в руке, еще горел. Это значило, что на том конце абонент не отключила. Подтверждение тому объявилось через пару секунд: изображение снова закачалось — телефон брали в руки. Опять проявился на экране озирающийся по сторонам Мунту Ибоко:

— Джозеф!

— Ну, я, я! Мунту, скажи кратко, что происходит?

— Они забрали Нгамбу, Джозеф.

— Кто «они»?

— Не знаю… — Мунту морщился. От боли? Ранен он, что ли? — Они в масках… стреляли… я спрятался. Тут много раненых, Джозеф…

— Я все понял. Жди подмоги. — Петр говорил, одновременно торопливо одеваясь.

— Можешь не торопиться, уже никого нет. Они ушли.

— Куда? В какую сторону?

— Да не знаю я! Я… я под кроватью. Мне отсюда не видно. — Мунту изобразил подобие виноватой улыбки.

— Ладно. Все равно жди. — Петр отключился. Одевшись, он опрометью помчался в компьютерный зал, где за мониторами дремали дежурные операторы. Впрочем, видимо, учуяв приближение внезапного начальства, они приняли полагающиеся позы — глаза неотрывно уперты в экраны, руки на клавиатуре — сама внимательность. Морды вот только помятые. Петр влетел в зал.

— Быстро вывели мне на большой экран картинку со спутника. Дворец Нгамбы час назад!

Дежурные защелкали клавишами. Минуту спустя на огромном, во всю стену мониторе появилось изображение архитектурно безумного дворца президента Конго с высоты птичьего полета. Операторы выжидающе смотрели на начальника.

— Ускорьте в три раза.

Нажатие кнопки — время на экране побежало быстрее. Это было заметно по неестественно колышущимся деревьям, будто их кто-то тряс в надежде полакомиться плодами из президентского садика, да флаг на шпиле дворца зашевелился пошустрее, хотя иллюзия шустрости в местном безветрии рассмотреть изображенное на президентском штандарте все равно не давала никакой возможности.

Унылое, хотя и ускоренное втрое спокойствие конголезской ночи нарушили приближающиеся к дворцу фигурки. Умница оператор сам догадался вернуть нормальный режим воспроизведения, да еще и мощно приблизил картинку. С четырех сторон к зданию подбежали облаченные в темные комбинезоны люди с масками на лицах, как и рассказал Мунту. Компьютер определил число напавших — восемнадцать человек. Для оперативного отряда — самое оно, ни много ни мало. Тактика классическая — бесшумное вскрытие дверей, нейтрализация охраны внутри здания. Защита внешнего периметра, очевидно, была преодолена ранее и небезуспешно. Оставив шестерых в масках снаружи — контролировать подходы, остальные двенадцать начали перемещения внутри.

Изображение переключили в режим тепловидения, убрали лишние фонящие детали — трубы, работающие приборы, лампы, и продолжили наблюдать за движением диверсантов.

Разбившись по трое, фигурки двинулись к президентским покоям разными маршрутами, попутно пресекая вялые и дилетантские попытки личной охраны Нгамбы оказать вооруженное сопротивление. Судя по внешнему виду и характеру стрельбы, оружие диверсантов было обычным — стрелковое, снабженное глушителями и пламегасителями. Огонь велся прицельный, что в такой ситуации нелегко, целились в руки и ноги: видимо, убивать никого из охраны задачи не стояло. Нападавшие, как видно и очевидно, были отлично обучены и вдобавок знали внутренности дворца как собственный дом. Никаких лишних движений, никаких лишних жертв. Очень тихо и очень быстро они подобрались к блоку жилых помещений, безошибочйо выбрали дверь спальни президента, который, к слову, и не спал вовсе, а очень даже бодрствовал в компании аж трех чернокожих прелестниц. Бесстыжий спутник с готовностью показал мельчайшие детали происходящего, заставив дежурных операторов конфузливо переглянуться.