10 гениев литературы
Шрифт:
В письме к Кан Гранде Данте объясняет, что его поэма многозначна, и этим похожа на Библию. Эту мысль подхватывают и позднейшие исследователи. «Вообразим в восточной библиотеке таблицу с гравюрой многовековой давности, – пишет о «Комедии» Хорхе Луис Борхес. – По мере того как углубляешься в гравюру, понимаешь, что она отражает все на земле – все, что есть, что было и что будет, историю прошлого и будущего, то, что имеем, и то, что получим, все, что ждет нас в каком-то углу этого спокойного лабиринта…» Действительно, поэма имеет сложную аллегорическую структуру, и хотя повествование почти всегда можно воспринимать только в буквальном смысле, это далеко не единственный уровень восприятия. Автор поэмы представлен в ней как человек, удостоившийся особой милости – совершить путешествие к Богу через три царства загробного мира: Ад, Чистилище и Рай. Это путешествие представлено в поэме как реальное, совершенное Данте во плоти и наяву, а не во сне или видении.
Грехи,
Пройдя через девять кругов Ада и центр Земли, Данте и его проводник Вергилий выходят на поверхность у подножия горы Чистилища, расположенной в Южном полушарии, на противоположном от Иерусалима крае Земли. {32} Схождение в Ад заняло у них ровно столько же времени, сколько прошло между положением Христа в гробницу и его воскресением, и начальные песни Чистилища изобилуют указаниями на то, каким образом действие поэмы перекликается с подвигом Христа.
32
Как показал Х.-Л. Борхес в своем исследовании «Комедии», вселенная Данте обусловлена астрономией Птолемея и христианской теологией. Земля – неподвижная сфера. В центре Северного полушария – гора Сион; 90° на восток – река Ганг; 90° на запад – река Эбро. Южное полушарие покрыто водой и запретно для человека. В центре его – гора Чистилища, антипод Сиона. Две реки и две горы образуют на земном шаре крест. Под Сионом открывается и идет к центру земли перевернутый конус Ада, разделенный на девять суживающихся кругов, подобно ступеням амфитеатра. Первые пять кругов образуют верхний Ад, последние четыре – нижний – город с красными башнями, окруженный железной стеной. Внутри – гробницы, колодцы, пропасти, болота и пески; на вершине конуса – Люцифер. Трещина, пробитая в скале водами Леты, соединяет недра Ада с основанием Чистилища. Гора Чистилища – остров, где только один вход; по бокам громоздятся террасы, соответствующие смертным грехам; на вершине цветет сад Эдема. Вокруг Земли – девять концентрических сфер; первые семь соответствуют планетам (небеса Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна), восьмая – небо Неподвижных Звезд, девятая – хрустальное небо, называемое также Перводвигателем. Оно окружает Эмпирей, где открывается Роза Праведных вокруг точки, которая есть Бог. Конфигурация Дантовского мира подчинена магии чисел 1, 3 и 9, а также концепцией круга как совершенного тела. Девять вращающихся небес, Южное полушарие, покрытое водой, с горой в центре, соответствует старинной космологии.
Восходя на гору Чистилища, где на семи уступах искупаются семь смертных грехов, Данте очищается сам и, достигнув вершины, оказывается в земном Раю. Таким образом, восхождение на гору – это «возвращение в Эдем», обретение утерянного Рая. С этого момента проводником Данте становится Беатриче. Ее появление является кульминацией всего путешествия, более того, поэт проводит подчеркнутую аналогию между приходом Беатриче и пришествием Христа – в истории, в душе и в конце времен.
Когда-то Господь избрал римский народ для того, чтобы тот вел человечество к справедливости, в чем он и достиг совершенства при императоре Августе. Именно тогда на земле, впервые после грехопадения, воцарился мир и справедливость, и Господь пожелал направить к людям своего Возлюбленного Сына. Появление Христа, таким образом, знаменует завершение движения человечества к справедливости.
Как римляне при Августе вели человеческий род к справедливости, так Вергилий на вершине горы Чистилища приводит поэта к обретению внутреннего чувства справедливости. Тогда, когда в душе Данте воцаряются мир и равновесие, появляется Беатриче, и ее приход является отражением пришествия Христа. Так путь, пройденный душой индивидуума, достигающей справедливости, а затем – очищающей благодати, символически повторяет путь искупления, пройденный человечеством в ходе истории.
С Беатриче Данте поднимается сквозь девять концентрических небесных сфер (согласно устройству неба в птолемеево-аристотелевской космологии), где обитают души праведных, к десятой – Эмпирею, обители Господа. Там Беатриче сменяет св. Бернард Клервоский, который показывает поэту святых и ангелов, вкушающих высшее блаженство: непосредственное созерцание Господа, утоляющее все желания.
Несмотря на разнообразие посмертных судеб, можно выделить один принцип, действующий на протяжении всей поэмы: воздаяние соответствует природе греха или
Джакопо ди Данте, сын поэта, развил эту мысль. В прологе к комментариям он пишет, что «Комедия» стремится показать в аллегорической форме три состояния человека: порок (Ад), переход от порока к добродетели (Чистилище) и совершенный человек (Рай), поскольку «чтобы постичь Высшее благо, человеку необходимы и высшая добродетель и блаженство». Так толковали произведение и другие комментаторы древности, к примеру, Джакомо делла Лора объяснял: «Поэт разделил книгу на три части – Ад, Чистилище и Рай, чтобы показать, что жизнь возможна в трех видах: жизнь порочных, жизнь кающихся и жизнь добрых».
Эта аллегория «Божественной комедии» совершенно очевидно рассчитана на читателя-христианина, которого заинтересует как описание загробной жизни, так и путешествие Данте к Богу. Однако П. Клодель предостерегает: «Его [Дантов] Ад это исключительно лишь Ад чувств, ему, по-видимому, неизвестны муки Проклятия и богооставленности, а также жажды Бога, муки самой жестокой, так как причина ее бесконечна и неуловима. Его Чистилище имеет в этом смысле тот же недостаток, так как великое очистительное страдание должно совершаться не столько огнем и голодом, сколько в свете сознания и муке видеть свой грех перед ликом вечной Невинности, сознавать, что не пришелся по сердцу Отцу и Супругу. Наконец, в Раю читатель находит только редкие и смутные намеки на великую теорию обожествленного Видения, которое, помогая постижению Божественного, сообщает нам свои силы и делает из нас не существ, "подобных Богу", как обещает нам Искуситель, а "Богов", облаченных всем достоянием Сына».
И все же единство «того» и «этого» миров выражено в поэме четко и недвусмысленно. Более того, не обойдена вниманием и «мирская» жизнь – в поэме дана целая галерея живых и ярких портретов: «В "Божественной комедии" великое множество поэтов, и каждый знает свое место: то самое, какое назначил ему Данте» (X. Блум).
«Во всей поэме нет неоправданного слова, – пишет Борхес в «Девяти эссе о Данте». – Точность Данте не плод искусственной риторики; это – утверждение реальности, законченности, с которой ему виделся каждый эпизод поэмы. То же относится к чертам психологии героев, столь восхитительно и одновременно скупо выраженным. Они словно вплетены в поэму; процитирую некоторые: Души, предназначенные Аду, плачут и поносят Бога, но когда входят в лодку Харона, страх сменяется нестерпимым, мучительным желанием попасть в Ад (Ад, III). Услышав, что Вергилий никогда не взойдет на небо, Данте немедленно называет его учителем и господином, показывая, что по-прежнему любит и, может быть, узнав о несчастии Вергилия, полюбил еще больше (Ад, IV). Вергилий указывает на гордецов, пытавшихся с помощью одного разума достичь бесконечности божественного, но тут же замолкает, понурив голову, ибо он сам таков (Чистилище, VI)».
В общем, цитируя Хорхе Луиса Борхеса: «"Комедия" – книга, которую все должны читать. Отстраняя лучший дар, который может нам предложить литература, мы предаемся странному аскетизму. Зачем лишать себя счастья читать "Комедию"? Притом, это чтение нетрудное. Трудно то, что за чтением: мнения, споры; но сама по себе книга кристально ясна. И главный герой, Данте, возможно, самый живой в литературе». Ему вторит Харольд Блум: «По всепроникающей остроте мысли, языковой энергии и мощи вымысла Данте (вместе с Шекспиром) не имеет себе равных среди западных писателей».
Одновременно с «Комедией» писался трактат «Монархия» (между 1312 и 1313 годами), в разгар политических событий, вызванных походом Генриха VII. В трактате Данте настаивает на разделении церкви и государства, на том, что светская власть не должна зависеть от духовной. Единая империя необходима для того, чтобы на земле наступил вечный мир и прекратились раздоры князей и королей, однако должны быть сохранены местные свободы и самоуправление. Величайшими бедствиями человечества являются стяжательство и алчность, и они должны исчезнуть в единой державе, а в мировом государстве настанет полнота времен (plenitudo temporis) – всеобщее благополучие и благоденствие. Только законность, справедливость и материальная обеспеченность (а не алчность и стяжательство) могут способствовать высшей цели каждого человека: спасению души. Италии и Риму принадлежит историческое право возглавить все страны мира, но Данте никогда не утверждал, что высшая власть должна принадлежать итальянцам.