10 вождей. От Ленина до Путина
Шрифт:
Стабильность все быстрее приобретала черты классической стагнации и в результате глубокого игнорирования гуманитарных, человеческих проблем. Общественность Запада, да и государственные структуры капиталистических стран сделали главным объектом своих массированных атак на коммунистическую систему права человека. СССР «ответить» на это было фактически нечем. Со времен Ленина права и свободы личности считались «буржуазными» атрибутами, областью империалистических диверсий и спекуляций.
При общей стагнации общества и системы в брежневские времена резко «прибавил» военно-промышленный комплекс (были достигнуты и выдающиеся научно-технические достижения), усилились виды Вооруженных Сил. Но особенно окреп Комитет государственной безопасности. Он не только держал под своим контролем духовную, политическую жизнь страны, но и активно проводил политику КПСС
Летом 1969 года в Иерусалиме вспыхнула от поджога мусульманская мечеть Аль-Акса. Это вызвало гневную реакцию не только в мусульманском мире, но в том числе и в Дели. Андропов пишет в ЦК:
«Резидентура КГБ в Индии располагает возможностями организовать в этой связи демонстрацию протеста перед зданием посольства США в Индии, в которой примет участие до 20 тысяч мусульман. Расходы на проведение демонстрации составят 5 тысяч индийских рупий (какая дешевка! – Д.В.) и будут покрыты за счет средств, выделенных ЦК КПСС на проведение спецмероприятий в Индии в 1969–1971 годах.
Просим рассмотреть» {732} .
Брежнев пишет: «Согласиться». По сути, политбюро есть высший орган не только партии, но и Комитета госбезопасности…
Однако именно в годы брежневского руководства в стране окрепло общественное движение, названное «диссидентством». Интеллектуальный, нравственный протест против полицейской слежки, инакомыслия, свободы выражать свои взгляды был духовным симптомом углубляющегося загнивания и стагнации коммунистической системы. А. Синявский, Ю. Даниэль, В. Буковский, М. Ростропович, А. Солженицын, П. Григоренко, десятки других духовно отважных людей, представителей советского интеллектуального слоя, своими выступлениями, мыслью, протестами высветили органическую ущербность ленинской системы. Ущербность гуманитарную, правовую, общественную. Людей сажали в тюрьмы, психиатрические больницы, высылали за рубеж. Все эти мерзкие виды преступлений против человечности культивировались в «стране Ленина».
732
АПРФ. Записки КГБ от 28 августа 1969 года. № 2169-«А». Л. 129.
Великий народ, носитель неповторимой культуры, был вынужден на протяжении десятилетий молчать. Время «оттепели» после XX съезда оказалось коротким. ЦК, по старой ленинской традиции, был органом, санкционирующим и регулирующим деятельность спецслужб по борьбе с инакомыслием. КГБ регулярно направлял в «штаб» ленинской партии свои предложения и реляции. Наподобие вот такой. Андропов 15 ноября 1976 года подписывает в ЦК КПСС записку «О враждебной деятельности так называемой «группы содействия выполнению хельсинкских соглашений в СССР». В документе говорится, что эта «организация» стремится с помощью Запада создать видимость «внутренней оппозиции» в Советском Союзе. В докладной явно видны провокационные, антисемитские ноты. Андропов подписывает состав, список членов хельсинкской «группы» с указанием их национальности: «Гинзбург А.И., 1936 года рождения, еврей; Григоренко П.Г., 1907 года рождения, украинец; профессиональный уголовник Марченко А.Т., 1938 года рождения, еврей; Щаранский А.Д., 1948 года рождения, еврей; Слепак B.C., 1927 года рождения, еврей; жена Сахарова Боннер Е.Г., 1922 года рождения, еврейка; Бернштан М.С., 1949 года рождения, еврей; Ланда М.Н., 1918 года рождения, еврейка; Алексеева Л.М., 1927 года рождения, русская; Корчак А.А., 1922 года рождения, украинец…» {733}
733
РЦХИДНИ. Доклад КГБ при СМ СССР от 15 ноября 1976 г. № 2577-А. Л. 86–88.
Авторы сочинения создают соответствующее антисемитское впечатление у высшего руководства страны и партии. Там, в свою очередь, не только одобряются меры КГБ «по компрометации и пресечению враждебной деятельности участников группы», но и рассылаются инструкции в партийные комитеты, совпослам. Например, политбюро 19 мая 1977 года направляет «Указания совпослам в связи с шумихой на Западе по вопросам о правах человека». В подписанных Брежневым «указаниях» почти на 20 страницах требуется разъяснять, что «враждебная СССР кампания под фальшивой вывеской защиты прав человека» преследует цель «отвлечь внимание народных масс капиталистических стран от тех серьезных трудностей, которые переживает буржуазное общество».
Отмечайте, предписывается в «указаниях», что революция, осуществленная в России 60 лет назад, затем и была осуществлена, чтобы «на деле обеспечить подлинные права и свободы личности», что только в СССР в «наиболее полном объеме и с наибольшей последовательностью осуществляются права и свободы человека» {734} .
С помощью подобных пропагандистских «указаний» пытались закамуфлировать отсутствие подлинной демократии в СССР, что на определенном историческом этапе стимулировало застой, стагнацию, эрозию тех некоторых завоеваний, которые стали возможны после XX съезда партии.
734
АПРФ. Протокол политбюро № 56 от 19 мая 1977 года. Л. 1-13, 1–7.
Совести как универсальной доминанте духа здесь не нашлось места.
Чехословакия, Афганистан
Долгое, практически двадцатилетнее правление Брежнева, внешне почти безмятежно-застойное, но глубоко консервативное, дважды прерывалось бурными международными событиями. В начале его властвования и на самом закате жизненного пути генсека. Речь идет о подавлении демократических ростков «пражской весны» в Чехословакии и начале вооруженного вмешательства в дела соседнего Афганистана.
Почти в это же время, в августе 1980 года, политбюро принимает меры по подготовке «оказания военной помощи» Польше. Размеренная и однообразная жизнь великой страны была прервана резкими военными движениями гиганта. Брежнев, по своему положению первый человек в государстве, во всех этих случаях оказывался в эпицентре событий. Но это совсем не значило, что он был инициатором и генератором имперских и милитаристских акций. Генеральный секретарь с готовностью исполнял волю наиболее воинственной части политбюро и всесильного КГБ. Внешне генсек был безраздельным вождем могучей империи, но по своей внутренней сути больше подходил на роль главной марионетки тоталитарной системы. Однако отведенную ему роль лидера исполнял настойчиво и последовательно.
Как известно, в 1967 году в Чехословакии под влиянием ряда внутренних и внешних факторов стала заметно меняться общественная атмосфера. Люди громко заговорили о последствиях сталинизма для ЧССР, для всего своего будущего. В печати, на телевидении активно выдвигались идеи о необходимости демократизации общества, о развитии подлинного политического плюрализма, формировании равноправных отношений с СССР. На первый план выдвинулись коммунистические лидеры, провозглашавшие необходимость демократических реформ в стране и партии. Это были А. Дубчек, 0. Черник, И. Смрковский, Ч. Цисарж, 0. Шик, 3. Млынарж и другие деятели. Эти люди еще не знали, что коммунистическая система трудно, если вообще это возможно, реформируема. Думаю, что через два десятилетия лидер КПСС М.С. Горбачев имел возможность в этом убедиться. Коммунистическая система не приемлет демократизации общества, это для нее гибельно. К несчастью чехословацких реформаторов, «пражская весна» пришлась к тому же на время усиления консервативных, неосталинистских тенденций в СССР. Уход Хрущева означал не просто смену одного советского лидера другим, а серьезную коррекцию официального курса в сторону коммунистической ортодоксии.
Надо сказать, что, как всегда, руководство СССР и КПСС судило о происходящих событиях в стране и за рубежом главным образом на основании докладов и анализа органов КГБ. Из Праги через Лубянку на Старую площадь в Москве шли непрерывные донесения об «активизации ревизионистских сил» в КПЧ, «контрреволюционных тенденциях» в деятельности Дубчека, Черника, Пеликана, Смрковского и других лидеров чехословацкого обновления, «утрате контроля КПЧ» над средствами массовой информации, «вмешательстве США и НАТО» в дела страны и другие подобные сообщения. В большинстве случаев органы спецслужб СССР так квалифицировали необычный для них процесс либерализации и демократизации в Чехословакии, обращение людей к общечеловеческим ценностям, и прежде всего к свободе, осуждению репрессий прошлого. «Чекистские очки» со времен Ленина заменяли лидерам КПСС необходимость нормального анализа событий, требовали «коминтерновского мышления» в оценке любых политических и идеологических событий.