100 дней плена
Шрифт:
В какой-то момент просыпаюсь. Прошло несколько часов. Пытаюсь разбудить, она сопротивляется, мотает головой, не желая открывать глаза. Глажу ее слипшиеся волосы и проваливаюсь в очередной сон.
Пробуждение выдалось приятнее, чем реальное самочувствие.
Настя очнулась и целовала мое лицо. У нас мысли сходятся, когда рядом любимый человек.
— Матвей… — шепчет и слышу, что плачет. Это заставляет проснуться.
— Конфетка… — провожу рукой по ее щеке, губе с засохшей кровью, стираю слезы.
— У
— Да, сотрясение, — понял немой вопрос. — Не плачь. Все позади…
«Остальное тебя больше не коснется» — обещаю, ведя мысленный диалог с самим собой. Месть впереди…
— Как ты? — она волнует больше всего.
— Кажется, неплохо… Только ощущение, словно машина переехала, — слабо улыбается. — И вымыться хочется, очень…
Настя осматривает свой внешний вид, насколько может, без зеркала.
— Давай, сделаем это вместе, — хотел встать, приподнимаясь на локтях.
— Нет-нет, лежи, — она вернула меня обратно на подушку.
— Полежать я смогу и в ванне. А твои волшебные пальчики вернут к жизни.
— Уверен? — выводит рукой невидимый узор на моей груди.
Киваю в ответ.
— Тогда наберу воду. Только не вставай.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, — тихо смеюсь.
— Ну, раз ты шутишь, значит точно уже лучше, и ванна не повредит, — Настя поднимается, скрываясь за соседней дверью.
Она не видит, как мне больно смотреть на нее. Виню себя за все случившееся. Ведь именно с меня начались ее проблемы.
Слышится шум льющейся воды. Не сразу замечаю, задумавшись, внимательный взгляд.
— Я хотела спросить, — неуверенно говорит, присаживаясь на край кровати.
— О чем?
— О ком… — поправляет мои слова.
— Понял… Вадим? — уточняю, хотя и так ясно, впервые не чувствую злости и ревности. — С ним все в порядке. Он тоже здесь.
Настя просто улыбается, удовлетворенная моим ответом. Тянет за собой. И, несмотря на пережитые моменты, возникают мысли иного рода… Она помогает раздеться, сама скидывает грязную одежду с себя. Ложусь в ванну, не рассчитывая на близость, но судя по ее настрою, хочет того же.
— Матвей… — садится сверху и целует быстро, сомневаясь в моем состоянии.
— Насть… — не даю отстраниться. — Иди ко мне.
Выдавливаю немного геля для душа, намыливая ее тело. Она извивается в моих руках, сладко постанывая с придыханием. Сносит голову от этого, как всегда… Проникаю в нее, чуть ли не мычу от удовольствия и ощущения абсолютного единения… Моя…
Как же я люблю ее!
Глава 16. Какое это счастье…
Настя
Какое это счастье — смотреть в его глаза… Тонуть, погибать
«Какое это счастье…» — не думала, что способна на столь сильные чувства и эмоции. Мне казалось, так только в фильмах и книгах бывает: судьбоносная встреча двух, предназначенных друг другу людей.
Жаль, что реальность всегда сложнее, а мы в ней марионетки и кто-то умело дергает за нитки, ведя изощренную игру — подкидывает испытания.
— Настя? — Матвей выводит из задумчивости, пока обнимаю ладонями его лицо, разглядывая каждую черточку и линию.
Улыбаюсь и прижимаюсь ухом к груди, слушая ритмичные удары любимого и любящего сердца.
«Мы справимся…».
— А со мной поделиться мыслями? — поднимает мою голову.
— Просто люблю тебя, — приближаюсь и целую.
— Я не заслуживаю тебя… — говорит, нежно поглаживая спину, от этих движений пробегает дрожь по телу.
— Давай не будем об этом…
— Если бы не я… — намекает на то, что выиграл меня в карты.
— Если бы не ты, — прикладываю палец к его губам, — сейчас мы не лежали вместе в ванне, и не чувствовала себя самой счастливой, несмотря ни на что…
— Э… э… но…
— Не надо.
И чтобы не продолжать разговор, в котором все сводится к мукам совести, намыливаю мочалку и мою Матвея. Мне не нравится состояние любимого, ему срочно нужно лечь, слабость и плохое самочувствие налицо, не удивлюсь, что скрывает тошноту и головокружение, силится передо мной, но я все вижу… Больше не поведусь на соблазны, до полного выздоровления — постельный режим (и к сексу это не имеет отношения).
«Хорошо приложились по голове…»
Быстро споласкиваюсь сама, вытираю нас и помогаю Матвею сесть в кресло. Он совсем не против такой заботы, его снова клонит в сон. Прикрывает глаза.
— Надо постельное белье сменить, после наших грязных тел из белого оно превратилось в серое… Подожди, не засыпай, — трогаю влажные волосы. — Схожу к Андрею.
— Не уходи, — тянет к себе.
— Я быстро…
Отстраняюсь, пока не успел заключить в объятия. Скидываю полотенце, надеваю махровый халат. И выхожу из комнаты.
— Да что ж за дурацкий халат такой, — он все время топорщился на груди, это раздражало.
Не замечаю идущего по коридору Андрея, стараясь запахнуть края плотнее… И буквально врезаюсь в него.
— Не хватает синяков, решила добавить: об меня еще удариться? — удерживает за плечи, не позволив упасть, мягко улыбается. Рассматривает мое разбитое лицо. А потом глазами плавно спускается в вырез халата, который опять норовил расползтись.
— Привет, — аккуратно отталкиваю его, закрываясь руками. — Как раз тебя искала.