100 дней плена
Шрифт:
Я не готов оказался увидеть в таком виде любимую. И в том, что происходит, есть моя вина тоже.
«Маленькая моя… Конфетка…»
— Тшш… — шепчу ей. Она не может успокоиться, дрожит и руками буквально вцепилась в меня, словно исчезну.
— Хватит! — вмешивается сутенер, со звучным именем Антон. Нет, против имени ничего не имею, а вот к этому говнарю хочется употребить говорящую рифму. — Цела твоя девка! Убедился? У нас дела еще сегодня.
— Сегодня я ничего не решу. Придется ждать до понедельника,
«Все будет хорошо» — показываю ей глазами.
— Значит, она останется у меня, пока не отпишешь бизнес, — злорадствует Антоша.
— Ты пойдешь на это? — сквозь слезы спрашивает она.
— Настя, ни о чем не волнуйся, — пытаюсь успокоить. Говорить о своих реальных планах при всех не могу, за нее ничего не жалко, все готов отдать, вот только играть по чужим правилам не стану…
— Сейчас тебя отвезут в город, — продолжает ублюдок, обращаясь ко мне. — И без глупостей. Если дорога подстилка, если не хочешь, чтобы она пострадала больше, чем есть — не пытайся искать и спасать свою девку, отсюда увезут в другое, более надежное место.
— Понял, не дурак! — а про себя думаю: хрен ты угадал. Сидеть и ждать два дня не собираюсь.
— Ладно, голубки, отлепляйтесь друг от друга.
— Люблю тебя… — говорю на ухо ей.
Настю буквально вырывают из моих рук, она дергается, извиваясь в крепком хвате, и кричит. Автоматически тянусь к ней, но получаю пинок под дых и закашливаюсь до хрипов.
Мой зверь скулит и беспомощно отступает назад, чтобы подготовиться к ответному удару.
Квартира встречает пустотой и гнетущей тишиной.
Страх за Настю разъедает изнутри. Вдруг внезапно осознал, что значит выражение «душа болит» — моя не просто болела, вызывая реальное физическое ощущение в груди, она ныла, не переставая.
Прошло полдня, с момента пробуждения и случившейся истории. На такие «веселые» выходные никто не рассчитывал. Я все думал, как лучше поступить и с чего начать…
Нашел свой телефон. Странно, но пропущенных звонков не было, ни одного… Если Андрей не причастен, то потерял бы давно. Или нет? Смотрю на камеры — признаков жизни не подают. Кто бы сомневался… И где оставшаяся охрана?
Вопросов миллион… Голова плохо соображает, звенящая боль не проходит, хотя тошноты нет — возможное сотрясение мозга исключаю.
Все-таки решаюсь и звоню, пока еще другу. Он отвечает сразу:
— О, привет! А ты чего звонишь?
— Привет. В смысле: чего звоню?
— Я думал, вы уехали… — искренне удивляется Андрей.
— Уехали? И кто такой умный об этом сказал? — пытаюсь услышать нотки фальши в голосе и не нахожу.
— Кто-кто… Виталий… Я же сам посоветовал назначить его главным, как самого опытного и толкового… Ты согласился. Звонит, значит, утром, говорит: распустил всех, сам едет
— Подожди, — перебиваю. И злость в венах закипает. — А он перед тобой отчитывается?
— Я просил держать в курсе, на всякий случай, для безопасности, — отвечает вполне правдиво. — Не понимаю, что происходит? К чему клонишь?
— К чему клоню… — выдыхаю.
Верю ему, интуиция твердит — не знает, кого пригрел. И есть ли предатели еще? Недолго думая, выкладываю все, как есть, в том числе сомнения. Андрей начинает торопливо говорить, что-то спрашивать, возмущаться и планирует приехать…
— Приеду сам, — вклиниваюсь в его тираду, не менее гневную, чем кричат мои ощущения.
— Уверен? А слежка? — уточняет.
— Пусть следят…
— Давай. Жду.
Отключаюсь. Быстро собираюсь. И еду.
В глазах все расплывается, и я сильнее сжимаю руль, боясь потерять управление. Не стоило садиться вообще. Запоздало думаю, может, поторопился с выводами о сотрясении?
И не перестаю видеть Настю…
«Каким же надо быть моральным уродом, чтоб ударить женщину? По лицу… так низко…» — мечтаю о расправе. Зверь просит крови!
…Знакомые ворота радушно встретили, открывшись сразу, как охрана заприметила мою машину.
Андрей выбежал навстречу.
— Выглядишь хреново, — осматривает меня.
— Поверь, чувствую себя еще хуже…
Он подставляет плечо, заметив слабость в моем теле, опираюсь на него, и идем в дом.
— Вызову знакомого врача, — не предлагает, скорее констатирует.
Я совсем не против: если можно выпить «волшебную таблетку», что избавит от боли и заставит включить голову мгновенно — буду рад.
Располагаемся в кабинете. Заново рассказываю всю историю. По ходу обсуждаем варианты решения.
— Ты бы видел ее лицо… «От души» ударили… — откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза, и снова Настя всплывает в памяти. — Я эту душу выну из твари — пусть сдохнет…
— Мы спасем Настю, — подбадривает друг. — И бизнес никому отписывать не придется.
— Плевать на бизнес, правда. Скорее из принципа, хрен, что достанется.
— Думаю, кого подключить еще…
— А меня интересует, почему Виталик убежал играть за другую команду? Как так? Сколько он на тебя работает?
— Достаточно давно… — с грустью говорит Андрей. — И, к моему сожалению, нет ответа на твой вопрос. Верил ему, чем тот умело пользовался, как оказалось. Сам ощущаю себя идиотом…
Я промолчал. С этим предстоит разобраться.
И тут звонит мой телефон. Смотрю на экран — номер неизвестен. Но внутри что-то щелкает, оживает, подталкивает ответить быстрее…
— Да?
— Матвей… — мужской голос звучит в трубке. — Вы не знаете меня, хотя видели… Ваша девушка со мной…
— Что?!! Вы кто? — начинаю вновь волноваться.