100 великих казней
Шрифт:
За свою недолгую жизнь Дмитрию Богрову неоднократно приходилось участвовать в террористических выступлениях.
В своих показаниях следователю по особо важным делам В.И. Фененко от 2 сентября 1911 года Богров заявил: «Еще в 1907 году у меня зародилась мысль о совершении террористического акта в форме убийства кого-либо из высших представителей правительства, каковая мысль является прямым последствием моих анархических убеждений».
Одновременно с революционной работой Богров, как это обнаружилось после события 1 сентября 1911 года, вел борьбу на совершенно ином фронте. Из сопоставления показаний Богрова на предварительном следствии с показаниями начальника Киевского охранного отделения Кулябко видно, что Богров впервые явился
На предварительном следствии Богров не отрицал, что использовал охранное отделение для совершения террористического акта, он воспользовался оказанным ему доверием, чтобы иметь возможность быть в курсе передвижений Столыпина по делам службы. С этой же целью Богров предложил свои услуги, также в качестве агента, начальнику Санкт-Петербургского охранного отделения фон Котену, но тот сразу догадался, что имеет дело с определенным провокатором, и потому отклонил его услуги.
Когда Богров узнал, что во время высочайших торжеств в Киеве будет также и Столыпин, то он вновь обратился к начальнику Киевского охранного отделения полковнику Кулябко с предложением своих услуг и указанием, что будто ему лично известны те лица, которые предполагают убить Столыпина. Накануне 1 сентября Богров получил от начальника охранного отделения билет в Купеческий театр, где должен был быть и Столыпин.
«Во время второго антракта... – рассказывал Дмитрий Богров, – я прошел в проход партера, где между креслами приблизился к Столыпину на расстояние 2—3 шагов. Около него никого не было, доступ к нему был совершенно свободен. Револьвер, браунинг, выданный в охранном отделении, находился у меня в правом кармане брюк... я прикрыл его театральной программой. Когда я приблизился к Столыпину на расстоянии 2 аршин, я быстро вынул револьвер из кармана и, протянув руку, произвел два выстрела и, будучи уверен, что попал в Столыпина, повернулся и пошел к выходу, но был схвачен публикой и задержан».
Раненый премьер повернулся к ложе, в которой находился царь, и перекрестил ее дрожащей рукой. Затем неторопливыми движениями он положил на оркестровый барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и рухнул в кресло.
Когда Столыпина отнесли в одну из комнат театра и наскоро перевязали, выяснилось, что от мгновенной смерти его спас крест святого Владимира, в который попала первая пуля.
Другое ранение было не столь опасным – пуля пронизала кисть левой руки. Врачи распорядились поместить раненого премьера в клинику доктора Маковского. Агония Столыпина длилась 4 дня.
При допросе перед казнью на вопрос, не думал ли он во время высочайших торжеств убить и царя, Богров твердо ответил «нет», так как убийство государя могло вызвать еврейский погром. Но главным мотивом убийства было именно то, что Столыпин, по его мнению, являлся тем государственным деятелем, который путем реформ и улучшения положения крестьян и рабочих лишал социалистов возможности вести пропаганду против существовавшего строя и социалисты не могли захватить власть. Убийство государя, по его мнению, не дало бы никаких результатов, так как Столыпин – настолько крупный государственный деятель, что и при другом царе все равно провел бы все реформы, подавил бы все попытки к революции и еще сильнее укрепил бы государственно-монархический строй.
9 сентября 1911 года в Киевской крепости состоялся военный суд над Дмитрием Богровым. От защитника он отказался. Богров был приговорен к смертной казни. Приговор суда был приведен в исполнение в ночь с 11-го на12 сентября 1911 года на так называемой Лысой Горе, в районе Киевской крепости.
В последние
После подавления революции 1905 года массовым явлением стало внесудебное применение смертной казни по решению губернаторов и главнокомандующего.
Только в декабре 1905 года без суда и при отсутствии обвинительного приговора были казнены 376 человек, а в первые три месяца 1906 года – 679.
ДЖО ХИЛЛ
Судебный процесс над американским певцом и поэтом Джо Хиллом приковал к себе внимание всей Америки.
Джо Хилл (Джозеф Хилстром) никогда не писал своих стихов и песен, сидя за письменным столом или роялем. Он плавал на судах, рыл землю и убирал городской мусор, добывал медную руду и разгружал баржи, валил лес и стоял у плавильных печей. Именно поэтому его стихи пели в колоннах демонстрантов и в рабочих пикетах, с ними шли на праздник и выходили на стачку. Его песни походили на него самого – бодрые, жизнерадостные, веселые.
10 января 1914 года в 22 часа 05 минут в дежурную часть полиции города Солт-Лейк-Сити поступило сообщение о нападении на бакалейную лавку на Саут-Уэст-Тампл-стрит. Среди опрокинутых ящиков и рассыпанных товаров в лужах крови лежали тела хозяина лавки и его семнадцатилетнего сына Арлинга.
Полицейских встретил младший сын погибшего хозяина – тринадцатилетний Мерлин. Плача, он рассказал, как в лавку вошли двое мужчин, лица которых были скрыты кусками красной материи.
Один из них со словами «Попался наконец!» выстрелил в отца. Тот упал. Сам он, Мерлин, испугавшись, спрятался за стойку, но так, что было видно все происходившее.
Арлинг же присутствия духа не потерял: он схватил отцовский револьвер и стал стрелять. Ему удалось сделать несколько выстрелов и, как показалось Мерлину, ранить одного из налетчиков. Ответным огнем из двух стволов Арлинг был сражен.
Все произошло за несколько минут. Ничего из товаров и имущества, находившихся в лавке, нападавшие не взяли.
Джо Хилл
Осмотр близлежащей местности позволил обнаружить следы крови, которые вели от лавки через пустырь к полотну железной дороги. Там они терялись. Найденный большой кровяной сгусток, по заключению судебно-медицинского эксперта, свидетельствовал об огнестрельном поражении легкого, сопровождавшемся обильным кровотечением и сильным кашлем.
Полиция пришла к выводу: оба налетчика примерно одинакового роста – около 5 футов и 9 дюймов (172,5 см), один из них темноволосый и грузный, другой – с более светлыми волосами и худощавый.
Расследование этого дела возглавил непосредственно шеф городской полиции Фред Петерс. Первой его версией было убийство из мести. Для такой постановки вопроса имелись достаточные основания. Заведение покойного Джона Моррисона в последние годы уже дважды подвергалось вооруженным нападениям. И оба раза гангстерам пришлось уйти ни с чем. В 1903 году хозяин лавки револьверным огнем отбил такое нападение, тяжело ранив одного из налетчиков. Десять лет спустя, в сентябре 1913 года, история повторилась, вплоть до отдельных деталей. Некогда бакалейщик сам служил в полиции и даже одно время слыл грозой преступного мира Солт-Лейк-Сити. Естественным было предположить, что убийство мог совершить кто-либо из его бывших «клиентов».