100 великих загадок русской истории
Шрифт:
Феликс Дзержинский родился 30 августа (11 сентября) 1877 года в небольшом имении Дзержиново Ошмянского уезда Виленской области. Его отец, Эдмунд Иосифович Дзержинский, происходил из обедневшей дворянской семьи и работал учителем, мать – Елена Игнатьевна (в девичестве Янушевская) – была дочерью профессора Петербургского железнодорожного института. Официальные биографы Феликса Дзержинского замалчивают обстоятельства знакомства его родителей. Вероятно потому, что история создания этой семьи не вписывалась в рамки партийно-советской идеологии. Молодой домашний учитель, взявшийся обучать
Дзержинский и Сталин
В детстве Феликс, как и остальные дети в семье, воспитывался матерью в духе ненависти к «москалям», которые лишили поляков независимости, постоянно преследовали их, душили налогами. Позднее Дзержинский признавался: «Еще мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей». До 1894 года он был истовым католиком и не только исступленно молился сам, но заставлял молиться всех братьев и сестер. В 16 лет Феликс Дзержинский твердо решил стать католическим священником. Однако мать и близкий семье ксендз отговорили его от такой карьеры. И в 1894 году он находит себе… нового бога – автора «Капитала».
Вопреки утверждениям официальных биографов Дзержинский никогда не был отличником в учебе. В первом классе Виленской гимназии он остался на второй год. Его соученик – впоследствии польский диктатор Юзеф Пилсудский – вспоминал: «Гимназист Дзержинский – серость, посредственность, без каких-либо ярких способностей». Приобщившись к революционной деятельности, Феликс вообще потерял интерес к учебе, которая закончилась для него в 1896 году в выпускном классе гимназии, когда он прилюдно дал пощечину учителю немецкого языка.
Все это свидетельствует о том, что настоящего образования Дзержинский не имел. Что касается русского языка, то он всю жизнь писал по-русски с ошибками, а говорил с сильным польским акцентом.
В молодости Феликс пережил страстный и трагический роман с некой Юлией Гольдман, с которой познакомился в 1897 году. До знакомства с Дзержинским она состояла в «Бунде», затем присоединилась к социал-демократам. Как и ее возлюбленный, Юлия страдала туберкулезом в тяжелой форме. В августе 1902 года молодые люди отправились в Швейцарию для лечения. Их состояние было настолько тяжелым, что они уже думали о близкой смерти. Но Феликс выздоровел, а Юлия умерла у него на руках.
Со своей официальной женой – Софьей Сигизмундовной (в девичестве Мушкат) – Дзержинский познакомился в 1905 году в Варшаве. Молодая революционерка красотой, мягко говоря, не блистала и серьезно увлечь Феликса явно не могла. До августа 1910 года, когда они поженились, Дзержинский виделся с будущей супругой очень редко. Да и потом он не баловал ее своим обществом. Достаточно сказать, что после своего освобождения в конце февраля 1917 года из Бутырской тюрьмы он впервые встретился с ней лишь в сентябре 1918 года.
Рождение в 1911 году сына Яна тоже не могло способствовать укреплению этой семьи. Ясек, как называл его отец, появился на
Революционной деятельностью Феликс действительно начал заниматься с юности. В 1896 году, после исключения из гимназии, Дзержинский становится членом Социал-демократической партии Литвы (ЛСДП). Но занимался он в то время не агитацией на заводах и фабриках, а созданием групп боевиков, которые подстрекали рабочих к вооруженным выступлениям, организовывали теракты, расправлялись со штрейкбрехерами. В марте 1897 года боевики Дзержинского искалечили железными прутьями группу рабочих, не желавших бастовать. А в 1904 году в городе Новоалександрия Феликс попытался поднять вооруженное восстание и взорвать офицерское собрание местной воинской части. В последний момент его напарник испугался, и дело закончилось ничем.
Впрочем, утверждать, что Дзержинский выступал лишь в роли боевика, было бы неправильно. Но и заявления его официальных биографов о том, что он всю жизнь «был верным и несгибаемым ленинцем», далеки от действительности. Ведь почти во всех партийных разногласиях Дзержинский занимал позицию, противоположную ленинской. Так, в 1910—1911 годах в Социал-демократической партии Польши и Литвы (СДКПиЛ) произошел раскол, в результате которого образовались две группы: «жондовцы» (правленцы) и «розламовцы» (раскольники). «Жондовцы» являлись, по сути дела, польскими меньшевиками, а их лидерами были Люксембург, Тышка и Дзержинский. «Розламовцы» и их лидеры (Ганецкий, Радек, Уншлихт) стояли на большевистских позициях. Кстати, именно это обстоятельство было причиной того, что после 1917 года авторитет Уншлихта в польском землячестве в советской России (особенно среди поляков-чекистов) был выше, чем у Дзержинского. И именно поэтому он, будучи председателем ВЧК, опирался не на поляков, а на латышей и литовцев.
Дзержинский занимал отличную от Ленина позицию и по вопросу о Брестском мире. И только 23 февраля 1918 года, когда Троцкий после немецкого ультиматума отказался голосовать против Ленина, он изменил свою точку зрения.
Правда, оппозиционные проступки Дзержинского не лишили его доверия Ленина. И в конце 1918 года в тяжелое для Советской республики время Ильич доверяет ему задание особой важности – обеспечить финансовой поддержкой революционные выступления в Европе, а также положить в западных банках на именные счета большевистских лидеров крупные суммы денег на случай, если революция в России потерпит поражение. Центром проведения этой тайной операции стала Швейцария, где в сентябре 1918 года открылась советская дипломатическая миссия.
Вместе с Дзержинским в Швейцарию отправился член коллегии ВЧК и секретарь ВЦИК Аванесов. Об их миссии практически никто не знал. Выехали они, по всей видимости, нелегально, так как никаких виз НКИД на них не оформлял. В октябре Дзержинский прибывает в Швейцарию, забирает жену, работавшую в советской миссии секретаршей, и вместе с ней и сыном отправляется на курорт в Лугано. Вероятно, именно это обстоятельство дало возможность советским историкам утверждать, что в Швейцарию он отправился для поправки пошатнувшегося здоровья.