100 знаменитых харьковчан
Шрифт:
История семьи Григория Петровича и сама по себе напоминает приключенческий исторический роман в его же стиле. Он происходит из старого казацкого рода, основателем которого был Данила Данилович Данилевский, сотник слободы Андреевки в Харьковской губернии. Сотник устроил себе отдельный хутор Пришиб, на который получил государеву грамоту в 1698 году. Незадолго до Полтавской битвы (в 1709 году) здесь остановился царь Петр Великий со своей свитой, катался по озеру, молился в церкви, посадил дуб, сам помогал водружению колоколов на церковь, а вскоре подарил владельцу имения еще 10 тысяч десятин земли. В свите царя находился князь Трубецкой, с чьей внебрачной дочерью бежал из столицы сын Данилы Даниловича Евстафий. Князь полагал, что дочь умерла, и, узнав правду, простил молодых, а сам государь крестил новорожденного Якова Евстафьевича. Это был прадед писателя Григория Данилевского.
Облагодетельствованные властями, Данилевские вели столь буйный образ жизни, что Петру Данилевскому — отцу писателя — пришлось самым серьезным образом заниматься хозяйством, над ним нависла угроза банкротства. Он справился,
Григорий Петрович родился в селе Даниловка под Изюмом (Харьковская губерния) 14 апреля 1829 года. Екатерина Григорьевна дала ему прекрасное начальное образование. Она была сама очень образованной женщиной, талантливой пианисткой, хорошо знала русскую и французскую литературу, сама занималась сочинительством. В возрасте 12 лет мать определила Григория в имевший прекрасные традиции Московский дворянский институт, впоследствии преобразованный в 4-ю московскую гимназию. В институте хорошо преподавали русский язык и русскую историю. Выпускниками его являлись, например, Жуковский, Грибоедов, Лермонтов, Тютчев. Так что Григорий Петрович с детства был настроен на то, чтобы стать видным русским литератором. По окончании института он поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. В это время он начинает уже активно сочинять. Первым его опубликованным произведением стало стихотворение «Славянская весна» (оно была напечатано в журнале «Иллюстрации»). В качестве фельетониста он сотрудничает в «Полицейской газете». В университете студент Данилевский был одним из самых прилежных. На втором курсе был награжден серебряной медалью за работу о Крылове и Пушкине. Григорий Петрович, который считал себя способным поэтом, сходится в столице с другими представителями литературных кругов. Это чуть не стоило ему карьеры. 22 апреля 1849 года он был арестован по делу кружка Петрашевского и очутился в одиночной камере Петропавловской крепости.
Судя по всему, Данилевский не был активным участником организации, скорее, просто был знаком с ее членами, в его бумагах не было найдено никаких компрометирующих документов, записок и т. п. Спасла его мать, обегавшая немало приемных и кабинетов, чтобы доказать, что арест произведен по ошибке. 10 июля Григорий Петрович был освобожден и больше никогда никакого повода для подозрений в неблагонадежности не давал.
Литературные занятия Данилевского начали приносить ему определенный доход еще в студенческие годы. Он переводил иностранных авторов — в первую очередь Шекспира, и пьесы в его переводе шли на сцене; его длинные поэтические сказки пользовались популярностью у читателей. Григорий Петрович справедливо считается русским писателем, поскольку писал лишь на русском, однако он всегда подчеркивал свою любовь к Малороссии, часто исполнял в кругу друзей украинские песни, описывал народ, историю, природу Украины в своих произведениях. Немудрено, что его кумиром стал Николай Гоголь. С ним он познакомился в Москве в 1851 году. Николай Васильевич охотно беседовал с земляком, рецензировал его литературные опыты. В конце жизни Данилевский написал очерк «Знакомство с Гоголем», ценное свидетельство действительно близких отношений двух писателей.
По окончании университета Данилевский поступил на службу в департамент народного просвещения, где проработал семь лет. За эти годы он близко сошелся с Некрасовым, Меем, Одоевским, Языковым. Он продолжал работу над переводами Шекспира, Байрона, Мицкевича, написал несколько пьес, выпустил сборник рассказов «Слобожане», переводил на русский язык украинские сказки.
В 1857 году Григорий Петрович вышел в отставку и решил вернуться на родину «пожить в тишине». В этом же году он женился на Ю. Замятиной, дочери местного помещика. В 1858 году он был избран змиевским дворянством в Харьковский губернский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян. Накануне реформы 1861 года подобные комитеты действовали во многих частях России, они вырабатывали рекомендации, на основе которых и был составлен проект освобождения крестьян. Кстати, своим крепостным Данилевский дал волю задолго до царского манифеста. После реформы писатель становится земским деятелем, много работает в области народного просвещения, принимает участие в проекте строительства Курско-Харьковско-Азовской железной дороги, становится членом Харьковской земской губернской управы, заведует ее попечительским отделом.
Познакомившись непосредственно с бытом украинских крестьян, Данилевский пишет о них рассказ «Сорокопановка», очерк «Пенсильванцы и каролинцы». В эти же годы начинается деятельность Данилевского как романиста. В 1862 году вышел роман «Беглые в Новороссии», через год — «Беглые воротились» («Воля»), а затем «Новые места». Все три романа объединены в трилогию о беглых русских крепостных в Приазовском крае. Романы эти завоевали большую популярность. В них уже проявились некоторые характерные черты творчества Григория Данилевского. Он искусно строит интригу, он занимательный рассказчик, ему безусловно удается описание быта в мельчайших деталях. Когда Данилевский пишет об Украине, видна его любовь к родному краю. Однако многим было очевидно, что он не может выпукло показать отдельные характеры, ему чужда глубокая психология. Роман, который должен был подчеркивать социальные противоречия, превращается в приключения «деловых людей». Здесь и убийства, и похищения с погонями, и подкопы и т. д. и т. п. Вообще, Данилевский явно отождествлял народ юга Российской империи с американцами, осваивавшими Дикий Запад. Недаром в Европе, где произведения Данилевского были переведены на многие языки и изданы большими тиражами,
29
Это далеко не единственный псевдоним писателя. Так, один из его псевдонимов — Е. Сарафанова.
В 1868 году за его историко-литературное исследование «Украинская старина» Императорской Академией наук ему была присуждена премия. В этот сборник вошла, в частности, биография украинского философа Сковороды.
Григорий Петрович собирался в дальнейшем работать по специальности — юристом. Он уже был выбран присяжным поверенным Харьковского судебного округа, но занять эту должность так и не пришлось. Пришло новое назначение из столицы, и Данилевский отправился в Петербург. Здесь он стал членом Совета по делам печати (дослужившись до тайного советника), помощником редактора официальной газеты «Правительственный вестник». (С 1881 года он был главным ее редактором.) В библиографическом отделе своей газеты Данилевский пытался давать читателям информацию о новинках книжного рынка в занимательной форме, несмотря на официальный статус издания; он положительно отзывался о многих демократических произведениях.
Поскольку Совет по делам печати находился в ведомстве Министерства внутренних дел, Григорий Данилевский получил доступ к некоторым закрытым архивным материалам по истории России и открылся для российского читателя в качестве исторического романиста. К теме русской истории он практически полностью перешел с конца 70-х годов. Из-под его пера выходит повесть «Потемкин на Дунае», романы «Мирович» [30] , «Княжна Тараканова», «Сожженная Москва», «Царевич Алексей», «Черный год», ряд рассказов из семейной старины. Наиболее интересует Данилевского вторая половина XVIII века, он досконально изучил нравы, обычаи, быт того времени. Как отмечает критика, исторические романы Данилевского не столь свежи, как его художественно-этнографические сочинения, но зато более зрелые по исполнению, в них нет торопливости, они тщательно продуманы. И, конечно, осталась занимательность сюжетов.
30
Изначально роман назывался «Царский узник». Он был посвящен истории убийства свергнутого императора Ивана Антоновича. Цензура буквально в последний момент вырезала роман из уже набранного номера журнала «Вестник Европы». Спасла роман для читателя императрица, которая нашла его занимательным. Но название пришлось изменить.
О личных качествах, обычном поведении беллетриста оставили некоторые сведения его сотрудники, люди с ним знакомые. Вот, например, что пишет подчиненный Данилевского литератор Евгений Опочинин: «При небольшом своем росте он, вбегая куда-нибудь, как-то пыжился, как будто вырастая на глазах у вас, во всей своей красе выставляя украшавшую его звезду и надменно сощуривая глаза». При этом Григорий Петрович, наоборот, был необычайно угодлив перед более высокими по рангу сановниками. В редакции «Вестника» Данилевский появлялся довольно поздно. Основной своей работой он занимался мало, доставал бумаги и начинал писать очередной роман. Несколько человек в редакции только тем и занимались, что переписывали произведения начальника в нескольких экземплярах, как на рабочем месте, так и дома.
Вероятно, плодовитый автор удвоил бы количество своих произведений, если бы прожил дольше. Данилевскому был лишь 61 год, когда он заболел и умер. Это случилось в Петербурге 29 декабря 1890 года. Тело писателя было перевезено на родину и похоронено в селе Пришиб Харьковской губернии. На доме в Санкт-Петербурге по Невскому проспекту, 71/1, висит мемориальная доска, напоминающая о том, что здесь много лет жил известный романист. Полное собрание его сочинений включает 24 тома. Оно выдержало в России 10 изданий. В СССР его книги издавались в 20-х и 30-х годах, но после издания в 1939 году наступил перерыв, длившийся 40 лет.
Кстати, улица Данилевского в Харькове никакого отношения к Григорию Петровичу не имеет. Она названа так в честь физиолога Василия Данилевского.
Донец-Захаржевский Григорий Ерофеевич
(род. в? — ум. в 1690 (1691) г.)
Первый Харьковский полковник.
Григорий Ерофеевич Донец в отличие от Харька, восседающего с недавних пор на коне на проспекте «Правды», — лицо не легендарное, а реальное. Более двадцати лет именно он управлял только что возникшим городом. Это было в те времена, когда дальнейшая судьба крепости была еще не вполне ясна. Никто не мог бы с уверенностью сказать, что она превратится в крупнейший торговый город, транспортный узел, индустриальный, научный, культурный центр всего региона. С таким же успехом такая судьба, наверное, могла ожидать Змиев, Балаклею или основанный Донцом Изюм. Может быть, именно в деятельности Григория Ерофеевича следует искать причины возвеличения Харькова. Ведь он стоял у самых что ни на есть истоков.