100 знаменитых москвичей
Шрифт:
У Боткина было 13 детей. Один из них, Евгений Сергеевич, доктор медицины, действительный статский советник, стал последним императорским лейб-медиком. После революции он добровольно отправился в тобольскую ссылку с семьей императора Николая II и не покинул своих пациентов до последних дней, оставшись верным профессиональному и нравственному долгу. В 1918 г. Евгений вместе с царской семьей был расстрелян большевиками в Екатеринбурге. По иронии судьбы он, внук купца, был убит в подвале купеческого дома.
С.П. Боткин скончался 12 (24) декабря 1889 г. в Ментоне от болезни печени и непроходимости желчных путей, осложнившейся болезнью сердца. Кроме потомства, Сергей Петрович оставил науку эпидемиологию, которая спасла тысячи жизней во время чумы. Он опубликовал около 75 научных работ, в которых рассматривались актуальные проблемы терапии, инфекционных болезней, экспериментальной патофизиологии и фармакологии. Наиболее важными из них являются его клинические лекции в трех томах, «Курс клиники внутренних болезней» (1867 г.). Он первым отметил возникновение приступов стенокардии при злокачественном малокровии, выделил как самостоятельное заболевание инфекционный гепатит, описал его клинику и указал на роль этой патологии в развитии цирроза печени. Боткин дал классическое описание течения брюшнотифозной лихорадки, высказал взгляд о специфически инфекционном происхождении катаральной желтухи и о ведущей роли инфекции в образовании желчных камней, предвосхитил современное представление об этиологии крупозного воспаления легких. Можно сказать, что знаменитый профессор завещал русской внутренней медицине единение не только с физиологией, но и с микробиологией, несмотря на то что при его жизни учение о микробах и иммунитете еще только зарождалось. Великий ученый и его ученики внесли большой вклад в становление и развитие бактериологии и принципов диагностики и лечения инфекционных болезней. Современная медицина обязана ему тем, что он одним из первых подметил, какую важную роль в организме человека играет центральная нервная система. В своих лекциях ученый выразил, например, уверенность, что в головном мозге человека будут найдены особые центры, которые управляют кроветворением, отделением пота, регуляцией тепла и т. д.
Боткин первым счел необходимым, помимо симптоматической, этиологической и патогенетической диагностики, проводить индивидуальную функциональную диагностику, основанную на единстве анамнеза и объективного исследования. За 28 лет из клиники факультетской медицины, возглавляемой Сергеем Петровичем, вышло 420 научных работ, из которых 87 были докторскими диссертациями. Он воспитал целую плеяду не только терапевтов, но и специалистов других отраслей медицинских знаний. Многие из них в дальнейшем стали ведущими учеными – хотя бы лауреат Нобелевской премии великий физиолог И.П. Павлов.
Друзья и соратники характеризовали профессора как веселого, добродушного, бескорыстного, общительного, дипломатичного человека, требовательного к себе и в то же время терпимого и снисходительного по отношению к окружающим.
Коллеги и власть имущие постарались увековечить память о выдающемся медике. Общество русских врачей открыло подписку для устройства «Боткинского дома призрения для неимущих врачей, их вдов и сирот». Кроме того, был учрежден капитал имени Боткина на премию за лучшие сочинения по терапии. «Еженедельная клиническая газета», издававшаяся знаменитым клиницистом, была превращена в «Больничную газету Боткина». Петербургская городская дума назвала Александровскую барачную больницу именем Боткина, выставила его портрет во всех городских больницах и богадельнях и учредила несколько начальных школ его имени. Кроме того, многими его пациентками был собран капитал на именную стипендию в одном из женских учебных заведений. Его именем названы бывшие Первый и Второй проезды Октябрьского поля в районе Беговой улицы Москвы, а также бывшая Солдатенковская больница. На доме по ул. Земляной вал, 35, где родился Боткин, установлена мемориальная доска.
В Санкт-Петербурге неподалеку от Финляндского вокзала на Боткинской улице перед зданием одной из клиник Военно-медицинской академии стоит гранитный памятник великому ученому и врачу.
Брюсов Валерий Яковлевич
(род. в 1873 г. – ум. в 1924 г.)
Известный русский поэт, прозаик, литературный критик, переводчик, теоретик литературоведения, общественный деятель. Основоположник русского символизма и его признанный лидер. Автор сборников стихотворений «Шедевры» (1895 г.), «Третья стража» (1900 г.), «Городу и миру» (1903 г.), «Венок» (1906 г.); исторических романов «Огненный ангел» (1908 г.), «Алтарь победы» (1913 г.) и др.
Чуть больше полстолетия отмерила судьба этому удивительному человеку, но эти 50 лет пришлись на напряженнейшую эпоху в истории его народа и родины и вместили в себя такое богатство чувств, поисков, стремлений и творческих свершений, что их с лихвой хватило бы на несколько человеческих жизней. На протяжении долгих лет «мэтр» русского символизма Валерий Брюсов был возмутителем спокойствия в российской литературе, в конце концов завоевав всеобщее признание как величайший мастер стихосложения и непревзойденный эрудит. Его работоспособность поразительна, а литературная продуктивность чрезвычайно высока. Лирика, поэмы, драма, повести, романы, стихотворные переводы, критические и историко-литературные статьи, ученые работы (особенно по исследованию текстов Пушкина) заполнили бы длинный ряд томов полного собрания его сочинений. Собственные стихотворения и переводы Брюсов писал ежедневно в свой определенный час, будто монах, становящийся на молитву. Это при том, что плодотворная творческая деятельность поэта всегда сопровождалась общественной, профессорской и редакторской работой, которой он энергично занимался на протяжении всей жизни.
Валерий Брюсов родился 1 (13) декабря 1873 г. в зажиточной купеческой семье. Его дед, крепостной крестьянин Костромской губернии, в 50-х гг. XIX в. получил вольную и, приехав в Москву, занялся торговлей. Разбогатев к концу жизни, он оставил сыну в наследство лавку, капитал и каменный дом в Москве. Отец Валерия, Яков Кузьмич, был большим любителем скачек и фантазером. Торговля его не привлекала. Выписавшись из купеческого звания, он жил на проценты с капитала и настойчиво занимался самообразованием: много читал, интересовался философией, естествознанием и математикой. В доме Брюсовых царила атмосфера патриархального быта, знакомого нам сегодня только по пьесам Островского, в странном сочетании с прогрессивными веяниями 1860-х годов. В. Брюсов впоследствии вспоминал: «Над столом отца висели портреты Чернышевского и Писарева. Я был воспитан… в принципах материализма и атеизма». Валерий, живой и любознательный ребенок, уже в четыре года умел читать. Родители мальчика были сторонниками рационального воспитания и вместо игрушек покупали ему модели паровых машин и физические приборы. В «Автобиографии» Брюсов писал: «С младенчества я видел вокруг себя книги и слышал разговоры об "умных вещах"… От сказок, от всякой "чертовщины" меня усердно оберегали. Зато об идеях Дарвина и о принципах материализма я узнал раньше, чем научился умножению». В шесть лет он уже увлекся астрономией, в восемь начал писать стихи, как ему казалось, в духе Некрасова, единственного поэта, которого признавали в их доме. Первым литературным учителем Брюсова был дед со стороны матери, А.Я. Бакулин. Купеческий сын, разоренный пожаром, он занимался сельским хозяйством, но главным делом своей жизни считал литературное творчество: писал стихи и прозу, однако профессиональным писателем так и не стал. Рассказ о том, как однажды дед видел самого Пушкина, произвел на маленького Брюсова «сильнейшее впечатление».
Когда пришло время учиться, одаренного мальчика приняли в московскую частную гимназию Ф. Креймана, причем сразу во второй класс. Через несколько лет, сдав успешно экзамены, Брюсов поступил в известнейшую в Москве гимназию Л. Поливанова. В этот период он всерьез увлекся математикой, философией, астрономией, литературой и особенно историей. «Ни одна наука не произвела на меня такого впечатления… это впечатление имело значение для всей моей жизни», – вспоминал позднее поэт. Изучать историю Брюсов продолжил в Московском университете, куда поступил в 1892 г. Еще будучи гимназистом, Брюсов впервые познакомился с поэзией французских символистов последних десятилетий – Вердена, Малларме, Рембо, Бодлера. Впечатление от этого знакомства было ошеломляющим. Брюсов с удивлением обнаружил, что развитие поэзии, оказывается, не остановилось на великих романтиках, существуют и новые ее формы! Так у юного поэта зародился интерес к символизму, который показался ему языком, способным выразить новые чувства и переживания «конца века». В нем он увидел ближайшее будущее русской поэзии, и это подсказало ему цель дальнейшей деятельности: декадентство. «Талант, даже гений, честно дадут только медленный успех, если дадут его. Этого мало! Мне мало! – писал молодой Брюсов. – Надо выбрать иное… Найти путеводную звезду в тумане. И я вижу ее: это декадентство. Да! Что ни говорить, можно ли оно, смешно ли, но оно идет вперед, развивается, и будущее будет принадлежать ему, особенно когда оно найдет достойного вождя. А этим вождем буду Я! Да, Я!» С юношеским задором, полный энергии и желания трудиться, принялся воплощать Брюсов это начинание. В 1894 – 1895 гг. он издает три выпуска сборника «Русские символисты», впервые заявив о рождении школы символизма в России. Составитель, издатель и в большей степени – автор, он собрал в книге различные образцы поэзии символизма. Дерзость этих сборников была очень умеренной, но застой в поэзии и поэтических вкусах тех лет был настолько велик, что книги, вышедшие тиражом всего 200 экз., возбудили неслыханный резонанс. На «возмутителя спокойствия» обрушился поток жесточайшей критики. Для широкой публики имя Брюсова надолго стало синонимом «декадента», «ниспровергателя основ», «не то шарлатана, не то помешанного». Позднее Брюсов писал: «Я был всенародно предан "отлучению от литературы", и все журналы оказались для меня закрытыми на много лет…». Эта скандальная репутация настолько укоренилась, что когда в 1895 г. поэт собрал в отдельную книгу свои «несимволические стихи», в основном довольно традиционную любовную лирику, до самих стихотворений уже никому не было дела – достаточно было дерзкого названия – «Шедевры», чтобы расценить сборник как очередную выходку символистов. Тогда поэт принял вызов и выпустил полностью обновленное издание «Шедевров», в котором на первый план выдвинул вещи максимально эпатирующие. А в 1896 г. вышел сборник «Это – Я», в котором шокирующая современников эротика в причудливом антураже, стремление к редкой экзотической рифме – все говорило о сознательно избранной литературной стратегии: поэт стремился не только разрушить привычные стереотипы восприятия, но и утвердить право художника на полную свободу творческого самовыражения. Начиная с самого заголовка, Брюсов последовательно и сознательно конструировал маску – лирический образ того пропащего «декадента», циника и гордеца, которого хотела видеть в нем окололитературная публика. Хотя критика была настроена враждебно, издание первых сборников принесло молодому поэту известность, в том числе в литературных кругах. В это время Брюсов знакомится с К. Бальмонтом и А. Добролюбовым, З. Гиппиус и Д. Мережковским, И. Буниным и И. Коневским. На «субботах» Георга Бахмана, а затем и на собственных «средах» Брюсов начинает регулярно встречаться с московскими модернистами. Еще студентом он ездит в Крым, на Кавказ, посещает Ригу, Варшаву. В 1897 г. впервые выезжает за границу, в Германию. В этом же году он женится на Иоанне Матвеевне Рунт, ставшей его спутницей жизни и бессменной помощницей в литературных делах. В 1899 г. через И. Бунина в одесской газете «Южное обозрение» публикует стихотворный цикл «Картинки Крыма».
А первым журналом, открывшим свои страницы для «ниспровергателя основ», был «Русский архив». Знакомство в 1898 г. с редактором этого журнала П. Бартеневым положило начало многолетней публикаторской, комментаторской, историко-литературной деятельности Брюсова (работы о Ф. Тютчеве, А. Пушкине, Н. Гоголе). С 1900 по 1903 г. Брюсов – секретарь редакции «Русского архива». Одновременно с этим он активно печатался в московской газете «Русский листок», в журнале по оккультизму и спиритизму «Ребус», а с 1901 г. – в «Ежемесячных сочинениях» И. Ясинского и «Мире искусства», единственном в те годы журнале (после закрытия в 1898 г. «Северного вестника»), сочувствовавшем новым эстетическим веяниям.
Закончив университет в 1899 г., Брюсов полностью посвятил себя литературной деятельности. Вместе с молодыми литераторами С. Поляковым и Ю. Балтрушайтисом (на средства Полякова) он создал издательство «Скорпион» (1901 г.), в котором печатались произведения сторонников «нового искусства». Издательство выпустило альманах «Северные цветы», с выходом которого символизм в России стал уже вполне сформировавшимся литературным течением, а В. Брюсов – его общепризнанным лидером. Сборник поэта «Третья стража» явился настоящим событием в русской литературе. В этот период Брюсов деятелен и уверен в себе, он не только сотрудничает с русскими издательствами, но и является корреспондентом лондонского журнала «Athenaeum», читает лекции в Историческом музее и русском кружке в Париже. В 1904 г. был создан ежемесячный журнал нового искусства «Весы», ставший лучшим журналом русского символизма. Первое время это издание полностью готовил Брюсов: от составления номера до читки корректур.