100 знаменитых памятников архитектуры
Шрифт:
Западная гостиная расположена в правой, южной башне дворца. В ней характерная тяжелая лепнина потолка контрастирует с гладью стенных дубовых панелей. Любопытно, что вся отделка зала (за исключением пола) выполнена только из одного гигантского дуба, росшего в Восточном Лотиане. Из него удалось получить 591 куб. фут (60 куб. м) полезной древесины.
Над камином находится главная достопримечательность Западной гостиной – большое полотно, исполненное в жесткой манере примитива, посвященное памяти Дарнлея, второго мужа Марии Стюарт, погибшего при таинственных обстоятельствах. Оно изображает интерьер часовни с саркофагом и надгробием посредине. Родители Дарнлея и его сын, будущий король Англии и Шотландии, стоя на коленях, молятся об отмщении. В левую нижнюю часть полотна вставлена маленькая картина в отдельной раме, изображающая сцену поражения войск Марии Стюарт в битве при Карберри-холл.
Последний из парадных залов Холируда – столовая, предназначенная для небольших приемов. Она занимает часть галереи в здании с гербом, соединяющем обе башни дворца. В отличие от предыдущих залов отделка столовой решена в светлых тонах. Лепнина мелкого узора отличается изысканностью и легкостью, несколько идущей вразрез с барочными портретами, развешанными на стенах.
Пройдя далее по коридору, можно попасть в исторические залы, связанные с королевой Марией Стюарт, которая провела в Холируде шесть лет своего пребывания у власти, и трагическими событиями ее жизни, развернувшимися в стенах дворца.
Исторические комнаты Холируда немногочисленны: на первом этаже – спальня, будуар и приемная Дарнлея. Из последней ведет лестница на второй этаж, в комнаты Марии. Это аудиенц-зал, спальня, молельня и столовая.
За время своего существования все эти комнаты претерпели ряд изменений. Так, пилястры и лепнина потолка в приемной Дарнлея явно относятся уже к XVII веку. В аудиенц-зале Марии сохранился старинный кессонированный потолок, деревянные панели которого украшают гербы Марии Стюарт, ее родителей, французского дофина – ее первого мужа – и его отца Генриха II. За редким исключением, не сохранилось и первоначальное убранство комнат.
Правда, сохранились планировка, пропорции и объемы покоев Марии Стюарт. Поэтому, когда поднимаешься по узкой винтовой лестнице или входишь через низкую дверь в крохотную столовую, невольно ощущаешь присутствие в этих стенах жизни далекой, но реально существующей, а сами комнаты, хотя и превращены в музей, оживают и уже перестают казаться музейными.
Если обойти дворец с северной стороны, то рядом с ним можно увидеть величественные руины аббатства Холируд, с которого начиналась история дворца. О возникновении аббатства существуют разные легенды. Одна из них рассказывает о том, как в 1128 г., в день церковного праздника Крестовоздвижения, король Шотландии Давид I, вместо того чтобы предаваться молитвам, отправился на охоту и отстал от своей свиты. В густом лесу на него напал огромный олень и сбросил с седла. Защищаясь, король схватил зверя за рога, но с удивлением обнаружил, что вместо оленьих рогов держит в руке крест. Олень тут же исчез. На месте своего чудесного спасения Давид I и заложил аббатство Холируд (Holyrood – в переводе означает «Святой крест»).
Происхождение аббатства связывают также и с королевой Маргаритой, часовня памяти которой стоит в Эдинбургском замке. По преданию, она привезла с собой в Шотландию золотую шкатулку-реликварий в форме креста. После смерти Маргариты ее сын, Давид I, подарил шкатулку основанному им аббатству, и она стала главной священной реликвией Шотландии.
От процветающего в Средние века монастыря давно уже не осталось ничего, кроме церкви, да и та дошла до наших дней в руинах. Частично сохранилась одна из могучих башен, фланкировавшая главный, западный фасад. По отдельным фрагментам можно судить о некогда богатой резьбе по камню, украшавшей этот фасад. Сохранилась одна из аркад нефа; ее тонкие колонки, обрамляющие готические арочные проемы, тянутся в никуда: над бывшим нефом нет крыши. На фоне неба черным кружевом вырисовывается каменный ячеистый переплет большого стрельчатого окна восточной стены.
Одним словом, сегодня церковь аббатства Холируд представляет классический образец тех живописных средневековых руин, которые так волновали воображение романтиков конца XVIII – начала XIX века.
Во дворе рядом с аббатством находятся старинные солнечные часы, сделанные для Карла I королевским каменщиком и его сыновьями. Поблизости, за дворцовой оградой можно увидеть неуклюжую, похожую на вросшую в землю глыбу камня баньку Марии Стюарт.
К югу от дворца сквозь ажур дворцовой ограды виднеются величественные безлесные холмы, вокруг которых вьется дорога. Это и есть парк Холируда, в котором самый высокий из холмов называют Троном Артура. Эдинбуржцы шутливо утверждают, что тот, кто ленится взобраться на него, недостоин своей каши. И они, пожалуй, правы. Парк Холируда очень живописен, а вид на Эдинбург вознаградит любого за труды по восхождению на гору.
Кельнский собор
Начало сооружения Кельнского собора, самого «готического» колосса Средневековья, относится к середине XIII в., когда Кельн переживал период своего расцвета, был одним из самых богатых и могущественных городов Германской империи. С учетом такого высокого ранга власти и решили, что новый собор должен затмить лучшие храмы Европы.
Был и другой повод, побудивший воплотить этот грандиозный замысел в камне. Согласно историческим хроникам, кельнский архиепископ Райнальд фон Дассель, канцлер и военачальник Фридриха Барбароссы, получил от императора останки Святых волхвов, или Трех королей, которые ранее хранились в одном из миланских монастырей. Так Барбаросса отблагодарил владыку за боевую помощь при покорении Милана во время второго итальянского похода. В 1164 г. Райнальд фон Дассель с триумфом ввез реликвии в Кельн. Для их хранения в течение десятилетия изготавливался саркофаг из серебра, золота и драгоценных камней – легендарная рака Трех королей, одна из величайших святынь христианства. Благодаря обретению такой реликвии авторитет Кельна в христианском мире возрос еще более, что и должно было найти свое отражение в монументальном кафедральном соборе.
В 1248 г. архиепископ Кельна Конрад фон Хохштаден заложил первый камень в основание Кельнского собора. Так была открыта одна из самых длинных глав в истории мирового зодчества, ибо окончательно строительство собора было завершено спустя… 632 года и 2 месяца. За архитектурный образец строители взяли план собора в Амьене, однако многие детали Кельнского собора и его внутреннего убранства в полной мере отвечали сугубо немецкой традиции готического искусства.
Спустя семьдесят лет после начала строительства, в сентябре 1322 г. был освящен законченный хор собора, длина которого составляла 41 м, ширина – 45 м, высота центрального нефа – 43 м, высокие стрельчатые окна верхнего ряда с цветными витражами достигали 17 метров.
Строительство храма шло чрезвычайно медленно, что, в общем-то, объяснимо, учитывая грандиозность проекта. Но в 1517 г. и оно прервалось в связи с начавшейся Реформацией. Эти драматические события, как и дальнейшие исторические катаклизмы, связанные с Тридцатилетней войной, привели к значительному оскудению церковных средств.
Разумеется, причинами, не способствовавшими работе, были не только бушевавшие в Европе эпидемии и войны и отсутствие финансовых средств как их следствие. Заколебалось само средневековое мировоззрение, благодаря которому и могла изначально возникнуть идея этого гигантского собора. В начале XV в. изменились взгляды на саму архитектуру. На смену готике приходило высокое искусство Ренессанса, в результате господства которого интерес к громадному готическому сооружению совсем пропал. Как писал немецкий исследователь И. Г. Зульцер в 1778 г.: «Готика – это допущенные затраты на безвкусные произведения искусства, которым не хватает красоты, приятности и изысканности».
Таким образом, работы на южной башне прекратились к 1450 г., а затем полностью остановилась и вся стройка. К примеру, на гравюре немецкого художника Антона Вездена, запечатлевшего Кельн 1531 г., изображен только гигантский остов собора, вокруг которого – ни души.
К 1790 г. этот грустный пейзаж почти не изменился. Кельнский собор стоял с недостроенным каркасом, к тому же еще и требующим ремонта. Между хором и 59-метровой южной башней, выглядевшей как могучий обломок, упиравшийся в небо, располагался временно прикрытый неф длиной в 70 м, доведенный до высоты лишь в 13 метров. Впрочем, даже такая картина позволяла представить задуманные масштабы стремящегося ввысь западного фасада.