Шрифт:
Пролог
Тишина в доме сменилась мягкими переливами классической музыки. А значит, уже восемь утра – не то время, в которое Алина предпочла бы просыпаться по воскресеньям, но она давно смирилась. Она знала, что все равно не сможет переубедить мужа.
Не открывая глаз, она почувствовала движение рядом с собой. Жене как раз подняться было несложно, он всегда просыпался на пару минут раньше будильника, и то, что за окном пока даже не рассвело, его не волновало.
Кто-то другой позволил бы ей поспать подольше, но не он. Его миролюбивое настроение
Она по привычке хотела проверить, не пришло ли новых сообщений за ночь, но тумбочка возле ее стороны кровати была пуста. И вот это уже было странно.
– Жень, ты не видел мой телефон? – спросила Алина, растерянно оглядывая спальню.
Музыка играла во всем доме, но не настолько громко, чтобы заглушить ее голос, и Женя ответил сразу:
– Нет. А должен был?
– Не знаю… Я, если честно, не помню, где оставила его.
Она и правда не помнила. С вечеринки они вернулись поздно, уже подвыпившие – но далеко не сонные, и ночь развивалась бурно. Тогда Алина меньше всего думала о своем телефоне, и теперь даже не знала, не забыла ли она его в ресторане.
Женя был настроен куда более оптимистично:
– Значит, он в машине.
– Ты уверен? – с тоской поинтересовалась Алина. Выходить из теплого дома в морозное зимнее утро ей совсем не хотелось.
– Где ж еще ему быть? Иди, сто процентов на заднем сидении валяется, где ты вчера кинула, когда из магазина приехала.
Пожалуй, он прав… Алина помнила, что последний раз звонила днем, а больше телефон и не брала. Получается, он почти сутки лежит в ее машине! Сколько там скопилось звонков и сообщений – она и сказать не бралась.
– А ты не мог бы сходить вместо меня? – робко попросила Алина.
– Нет, – отрезал Женя. – Я уже в душе. Сходи сама, на пять минут дело.
В его голосе скользнуло раздражение, которое могло испортить день им обоим. Поэтому Алина поспешила сдаться:
– Ладно, сейчас быстренько сбегаю!
Женя не ответил, но она сквозь музыку слышала, как зашумела вода в ванной. Алина поспешно натянула теплый спортивный костюм и покинула спальню. В прихожей была разбросана их обувь – им тогда не до порядка было, хорошо еще, что дверь запереть потрудились! Пожалуй, даже к лучшему, что она не взяла телефон с собой, иначе обязательно потеряла бы.
Ради небольшой вылазки на улицу Алина надевать куртку не стала, ограничилась толстовкой. За порогом дома ее встречало морозное утро, только-только посветлевшее, свежее, тихое… Оно бодрило лучше любого кофе, и Алина почувствовала, как недовольство окончательно покидает ее. Да, привычки Жени ее порой раздражали, его упрямство – тоже, но если это изменить нельзя, зачем портить себе выходной?
Она вышла на середину присыпанной снегом дорожки и замерла, наслаждаясь покоем. Их дом располагался в отдалении от соседних – она сама этого хотела. Правда, Алину иногда пугало это уединение, ей мерещились то грабители, то беглые преступники, готовые вломиться в их семейное гнездышко. Но сюжет американских триллеров никогда не добирался до ее мира: замки и сигнализация надежно хранили их с Женей покой.
А сейчас еще и сама природа настраивала на мирный лад. Дом был окружен плотной пеленой снега после недавних снегопадов, кристально белой и совершенной. Алина не видела на этом чистом полотне ни одного следа, указывавшего на чужое присутствие. Жизнь была лишь в домах, видневшихся на горизонте, а здесь она и Женя остались вдвоем.
Поэтому можно было не беспокоиться ни о чем хотя бы сейчас. Алина даже не стала запирать дверь, она просто закрыла ее, чтобы спасти утреннюю тишину от музыки, которую слышала каждое утро, и направилась к машине.
Зимой она не загоняла автомобиль в гараж без необходимости – не любила чистить снег перед каждой поездкой. На обочине места хватало, да и машина отлично переносила холод. Даже сейчас, когда проще было перебежать из дома в гараж, Алина не жалела о таком решении – утренняя прогулка оказалась неожиданно приятной.
Женя был прав, телефон и правда лежал в машине. Да еще и без сотни звонков! Что ж, эти выходные окончательно реабилитировали себя, и настроение у Алины становилось все лучше. Забрав трубку, она поспешила обратно домой, потому что спортивный костюм все же плохо защищал от холода.
Оказавшись внутри, Алина сменила сапожки на тапочки и потерла руки друг о друга, стараясь побыстрее согреться.
– Женя! – позвала она. – Ты уже вышел?
Ответа не было, однако шума воды она не услышала – равно как и музыки. А вот это уже странно… Свою обожаемую классику Женя обычно не выключал до самого завтрака, да и из душа ему выходить рано. Алина пока не понимала, что это может значить. Скорее всего, ничего плохого, однако дурное предчувствие уже давило душу. Поэтому вместо того, чтобы отправиться на кухню, она снова поднялась на второй этаж.
– Женя! – повторила Алина чуть громче. – У тебя все нормально? Слушай, не смешно, отзовись уже!
Она до последнего надеялась, что это шутка – хотя такие розыгрыши были совсем не в духе ее мужа. Однако, добравшись до второго этажа, она мгновенно поняла, что простого объяснения этому молчанию не будет. Тишина в доме вдруг стала гнетущей…
Кровавая полоса выделялась на белой стене ярко, резко, как вызов – или предупреждение. Она, только-только появившаяся, еще не высохшая, разрушала совершенство созданного дизайнером коридора, словно разделяя реальность на две грани. Если присмотреться внимательней, можно разглядеть, что это не просто полоса – это отпечаток ладони, размазанный по стене. Как будто кто-то в отчаянии хватался за нее, пытаясь добраться из ванной в спальню.
Кровь была и на полу… Пушистый ковер мгновенно впитал алые пятна, скрыл их в густом ворсе, и Алина не сразу разглядела их. Но, заметив, уже не могла отвести от них взгляда. Ей казалось, что у нее просто рябит перед глазами, все это не может быть по-настоящему. Она только что вышла из этой комнаты, прошла по этому коридору, никакой крови здесь не было!
– Женя… – еле слышно прошептала Алина и запнулась. Она не знала, что еще сказать, потому что в глубине души понимала: он не ответит.