12 лучших рассказов о Шерлоке Холмсе (по версии автора)
Шрифт:
Во время своего пребывания в Индии доктор Ройлот женился на моей матери, миссис Стонер, молодой вдове генерал-майора Стонера, служившего в бенгальской артиллерии. Мы с сестрой Джулией двойняшки, нам было всего два года, когда мать наша вступила во второй брак. У нее было порядочное состояние, с которого она получала тысячу фунтов годового дохода. По завещанию она передала все в руки доктора Ройлота до тех пор, пока мы будем жить вместе с ним, с условием, чтобы он выплачивал нам известную сумму в год, если мы выйдем замуж. Вскоре после нашего возвращения в Англию, мать погибла во время железнодорожного крушения недалеко от Кру. Доктор Ройлот после этого отказался от всех попыток приобрести практику в Лондоне и уехал с нами жить в родовой дом Сток-Моран. Доход с капитала, оставленного матерью, удовлетворял
Около этого времени совершилась страшная перемена в характере нашего отчима. Вместо того, чтобы познакомиться и войти в сношения с соседями, которые от души обрадовались тому, что последний потомок семьи Ройлот из Сток-Морана поселился в своем имении, он заперся в своем доме и если изредка и выходил из него, то только для какой-нибудь свирепой ссоры с первым встречным. Необузданный нрав, доходящий почти до помешательства, передавался по наследству в мужском поколении этой семьи, а у отчима он, думаю, развился еще сильнее вследствие продолжительного пребывания в тропическом климате. Целый ряд самых унизительных ссор последовал за этим, две из которых кончились в полицейском участке. Теперь он сделался страшилищем всей деревни. Люди бегут при его появлении, тем более, что отчим обладает большой физической силой и совершенно теряет всякую власть над собой, когда рассердится. На прошлой неделе он перебросил деревенского кузнеца через перила моста в реку. Я отдала все деньги, какие могла собрать, и только тем мне удалось охранить его от нового публичного скандала. У доктора Ройлота совсем нет друзей, кроме кочующих цыган, им он то и дело позволяет располагаться табором на необработанных, поросших терновником полях своего имения. Сам ходит к ним в кибитки, проводит там целые дни, а иногда даже уходит с табором кочевать по целым неделям. Кроме того, он большой любитель разных индийских животных, которых иногда присылает ему один корреспондент из Индии. Так, например, в настоящую минуту у нас по полям и саду бегают на свободе пантера и павиан, которые наводят страх на жителей деревни почти наравне со своим господином.
По тому, что я рассказала, вы можете представить, что нам с бедной сестрой жилось не очень-то весело. Никакая прислуга не хотела оставаться у нас в доме, и нам подолгу приходилось делать всю домашнюю работу. Сестре моей еще не тридцати лет, когда она умерла, а волосы ее уже начали седеть, так же, как теперь мои.
– Разве ваша сестра скончалась?
– Она умерла ровно два года тому назад. О ее смерти я и хотела поговорить с вами. Вы легко можете понять, что, живя такою жизнью, нам мало приходилось видеть людей нашего возраста и положения. У нас есть тетя, незамужняя сестра моей матери, мисс Онория Вестфэль, которая живет в Хэрроу. Изредка нам дозволялось навещать ее. Джулия ездила туда на Рождество два года тому назад, познакомилась с морским офицером и сделалась его невестой. Отчим узнал об этой помолвке, когда сестра вернулась домой, и не отказал ей в своем согласии. Только, за две недели до дня, назначенного для свадьбы, случилось то страшное событие, которое лишило меня единственного близкого человека.
Шерлок Холмс все время сидел, прислонившись к спинке стула, закрыв глаза и оперев голову на подушку, теперь он с интересом взглянул на посетительницу.
– Пожалуйста, будьте точны в подробностях, – сказал он.
– Это не составит труда, потому что все мельчайшие обстоятельства этих страшных минут врезались в память. Дом, как я уже говорила, очень стар, и только в одном флигеле можно жить. Все спальни находятся в первом этаже этого флигеля, а гостиные в средней части здания. Из этих спален первая – комната доктора Ройлота, вторая – комната моей сестры, а крайняя – моя. Между ними нет сообщения, но все они выходят в один коридор. Достаточно подробно я говорю?
– Вполне.
– Окна всех трех комнат выходят на луг перед домом. В тот роковой вечер доктор Ройлот рано ушел к себе в спальню, но не ложился спать. Это сестра знала по сильному запаху его крепких индийских сигар, дым которых проникал в ее комнату. Она ушла из своей спальни и пришла ко мне, посидеть и поболтать о предстоящей свадьбе. В одиннадцать часов Джулия встала и хотела уйти, но остановилась у двери и оглянулась на меня.
«Скажи мне, Элен, ты никогда не слышишь ночью какого-то особенного свиста?»
«Никогда», – отвечала я.
«Ведь не может быть, чтобы ты сама свистела во сне?»
«Конечно, нет. А что?»
«В последние две или три ночи я слышу негромкий, но ясный свист. Всегда около трех часов. У меня легкий сон, и это будит меня. Не могу сказать, откуда этот свист, из другой ли комнаты или с луга перед домом».
«Нет, я ничего не слышала. Это, вероятно, цыгане свистят в поле».
«Должно быть. Но если это во дворе, удивительно, что ты ничего не слышала».
«Да, но я сплю крепче тебя».
«Во всяком случае, это не имеет большого значения», – сказала сестра, улыбаясь.
Выходя, она затворила дверь моей комнаты и через несколько минут я услышала, как она повернула ключ в замке своей двери.
– Вот как, – спросил Холмс. – Разве вы привыкли на ночь запираться на ключ?
– Всегда.
– А почему?
– Ведь я говорила, что у доктора бегают на свободе пантера и павиан. Мы не могли быть спокойны, не заперев двери на ключ.
– Хорошо. Пожалуйста, продолжайте.
– Я не могла заснуть в ту ночь. Неопределенное предчувствие грозящего несчастия будоражило меня. Если помните, мы с сестрой были двойняшками, а вы знаете, как неуловима и тесна связь между двумя душами, так близко сродными между собой. Ночью разыгралась буря. Ветер гудел на дворе, а дождь хлестал и бил в окна. Вдруг среди шума бури раздался дикий крик испуганной женщины. Я узнала голос сестры. Вскочив с постели, я накинула платок и бросилась в коридор. В ту минуту, как я отворила дверь, мне показалось, что я услышала негромкий свист, тот самый, о котором говорила сестра, и с минуту после этого раздался звенящий звук как от упавшего металлического предмета. Выбежав в коридор, я услышала, как отворяется дверь комнаты моей сестры. При свете лампы в коридоре я увидела сестру, стоявшую в проеме двери. Джулия протянула вперед руки, как бы в поисках опоры, и вся шаталась, как пьяная. Я подбежала и подхватила ее обеими руками, но в ту же минуту ноги ее подкосились, и она упала на пол. На полу она стала биться, как от страшной боли, руки и ноги ее судорожно скорчились. Сперва я подумала, что она не узнала меня, но когда я нагнулась, Джулия вдруг вскрикнула таким голосом, какого я никогда не слышала: «О, Боже мой, Элен. Пестрая лента! Пестрая лента!» Она хотела еще что-то сказать и указала пальцем в направлении комнаты доктора, но судорога захватила ее дыхание. Я побежала по коридору и громко позвала отчима. Он выбежал в халате из своей спальни. Когда он подошел к сестре, та была уже без сознания. Отчим влил ей в горло водки и послал за деревенским врачом, но все усилия оказались тщетными: Джулия умерла, не вернувшись к сознанию. Такова была страшная кончина моей дорогой сестры.
– Позвольте спросить, – прервал ее Холмс, – вы вполне уверены, что слышали свист и металлический звук. Можете присягнуть на этом?
– Это было первое, что спросил судебный следователь! У меня в памяти осталось очень ясное впечатление этих звуков, но среди гула и рева бури я могла, конечно, и ошибаться.
– Сестра ваша была одета?
– Нет, она была в ночном белье. В правой руке нашли обгорелый кончик спички, а в левой коробок.
– Это доказывает, что она успела засветить огонь и оглядеться кругом после испуганного крика. Это важно. К каким заключениям привело следствие?
– Судебный следователь очень тщательно вник во все подробности, так как поведение доктора Ройлота без того уже возбуждало всеобщее внимание, но не мог найти ничего, что могло бы объяснить смерть моей сестры. Из моих показаний узнали, что дверь ее комнаты была заперта изнутри, а окно закрыто старинными ставнями, загороженными толстыми железными перекладинами, которые накрепко запираются каждый вечер. Стены были тщательно обысканы и оказались крепкими, никаких потайных дверей. То же было сделано и с полом, и с тем же результатом. Камин, правда, весьма просторен, но загорожен четырьмя крепкими железными прутами. Нет сомнения в том, что сестра моя была одна, когда ее настигла смерть. К тому же на теле не было ни малейшего следа насилия.