12
Шрифт:
– Не хочешь рисковать?
– Там судьба будет решать, - улыбнулся Максим, - я же могу быть уверенным только в себе, а не в какой-то там судьбе.
– Хорошо. – Кивнул Брунар. – Поставим на тебя, но немного, чтобы не прогореть в случае твоего провала.
Максим согласно кивнул.
Открыв дверь, Брунар занес ногу над порогом, но вдруг остановился и указал пальцем на испещренный лист пергамента в руке Слаша:
– Забыл спросить, чем ты занимаешься?
– Меня Макс писать учит, и читать тоже!
– Грамотный охранник. – Причмокнул Брунар. – Тот еще нонсенс. Доложи, когда обучишься, может у нашего купца должность получше для тебя найдется.
Дверь захлопнулась, но с улицы донеслось ворчание Брунара:
– Охранники становятся грамотным…. А мне, что же, тоже, что ли, учиться пора?! Хм! Ну, дела-а!
Настал день боев. В назначенный час Карша подвела Максима к большому овальному зданию, вместе с пристройками, занимающему целый квартал в центральной части города. Даже среди пяти- и шестиэтажных окружающих арену домов, это здание с безоконным фасадом смотрелось архитектурным исполином.
– Дальше тебе придется идти одному. – Карша нежно обняла Максима. – Пусть удача не оставляет тебя. Человек в белой тунике, расшитой золотой нитью, все тебе расскажет.
– Спасибо тебе! – Максим отпустил девичьи руки и быстрым шагом поднялся по широким ступеням к сводчатому входу, где между грубых квадратных колонн стоял единственный подходящий под описание девушки человек.
– Здравствуйте! – Юноша слегка склонил голову в приветственном жесте и произнес заученную реплику. – Меня зовут Макс, я уплатил взнос бойца и желаю иметь возможность состязаться на арене за звание чемпиона Великого Зукандара. Моими поручителями выступают самые сильные бойцы города, Слаш и Брунар.
– Все верно, господин Макс! – Человек в тунике поклонился в ответном жесте.- Мое имя Сатинаг, я владелец этой арены и организатор проводимых здесь боев. Действительно, люди, носящие указанные тобой имена, ручаются, что не проходимец ты, выискивающий возможность осмеять песок, окропленный кровью множества достойных побед, но великий боец, способный противостоять отряду бротных всадников. Что…, не секрет, безусловно…, далеко не каждому сильному бойцу и под силу-то. Ха-ха!
– Но, - хозяин арены сделал приглашающий жест, - оставим возможность терять время, греясь на солнышке, немощным старикам, а сами займемся приготовлениями к турниру бойцов Зукандара на звание чемпиона города.
Слегка поклонившись, чтобы выразить свое согласие, в рамках принятого этикета, Максим последовал за Сатинагом.
Освещенный факелами длинный коридор закончился двумя восходящими и расходящимися в противоположные стороны пандусами, огибающими арену по периметру. Вдоль пандусов, расположились два треугольных лестничных пролета, занимающих вытянутые концы овала, по бокам от круглой площадки, засыпанной песком. Широкие ступени пролетов, как догадался юноша, служили скамьями зрителям. Спустившись по ответвляющейся от правого пандуса узкой лестнице, хозяин арены вывел Максима на арену. По периметру песчаного диска расположились небольшие помещения, обставленные широкой скамьей и столом. В одной из
Оставшись наедине, юноша попробовал вернуться в состояние, в котором пребывал во время боя с кочевыми разбойниками. Расслабившись, он отогнал прочь снующие в голове мысли. Предопределив своему разуму роль стороннего свидетеля, юноша возвел прописанную в инстинктах программу боя в ранг управляющей. И на самом краю восприятия, на грани сознательного управления телом, он ощутил слабые импульсы, руководящие его движениями. Тело, независимо от сознания, приняло боевую стойку, руки аккуратно, но очень быстро вынули ножи из ременных креплений. Усилившийся слух улавливал звуки, издаваемы готовящимися к бою участниками турнира, завывание ветра вверху колодца лишенного крыши здания, топот снующих людей за маленькой дверью в нише, мягкий шелест маленьких быстрых лапок ползущего по стене жучка. Заинтересовавшись звуками за маленькой дверью, Максим потянулся туда и, с резким хлопком в голове, оказался за каменной стеной. Бегающие взад-вперед рабы, готовили угощения, выпивку. Знакомое ощущение свободы и полного обзора вокруг, сопровождающее недавний вход в игру, исчезло так же неожиданно, как и возникло, сменившись на ощущения заскорузлого кокона, обволакивающего свободное до того сознание. Сквозь туман, застилающий глаза, Максим видел стоящий перед ним человеческий силуэт:
– Прошу прощения, что прервал твою глубокую медитацию воин, но должен спросить. Ты готов к бою?
– Да. – Незнакомым голосом ответил Максим.
– Ты выйдешь во втором раунде.
Борясь с негнущимися мышцами, юноша убрал ножи на место и проковылял к скамье. Закрыв глаза, Максим попытался прийти в себя и проанализировать произошедшее. Голос глашатая объявил о начале отборочного тура, и назвал имена двенадцати участников. В первом раунде бороться вышли Антанар и Бротикас. Имена эти Максиму не говорили ровным счетом ничего и, пытаясь размяться, чтобы хоть как-то прийти в норму, юноша пропустил суть происходящего на арене боя, но, уловил имя победителя, которое тут, же было повторено в спарке с его именем.
Постоянно повторяя про себя, что бой ведется до первой крови, но противник, при этом, должен быть не сильно покалечен, и тем более не убит, юноша вышел на освещенный стоящим в зените солнцем песчаный ринг. Напротив себя юноша увидел плотного коренастого мужчину с выделяющимися на бугристых мышцах широкими вздутыми венами. Круглая лысая голова на широкой шее и мощный торс, скрытый под кожаным доспехом. Широко расставленные короткие ноги, такие же мускулистые, слегка скрытые короткой юбкой из толстых пластин дубленой кожи и одетые в кожаные ботинки на кованой подошве.
– Не слабо, для отборочного тура! – Прошептал юноша, отмечая про себя обувь противника и двуручную булаву с веером разнонаправленных острых шипов на шарообразном набалдашнике.
Растянув узкие губы в самоуверенной улыбке, лысый сделал однозначный жест, проведя ребром ладони поперек шеи и указав пальцем на Максима.
Где-то вдалеке прозвучала команда глашатая: «Бой». После чего на границе слухового ощущения раздался рычащий крик противника, бегущего с поднятой булавой к стоящему юноше.