13 черных кошек и другие истории
Шрифт:
— Понес, — перебила она. — Теперь до утра не остановишься! Садись лучше за уроки.
Садиться за уроки, конечно, не было «лучше». Но ничего не поделаешь…
И вот, когда была решена задача, Игорю пришла в голову идея…
Утром он прилетел в школу чуть ли не раньше всех. Быстро вбежал в пустой класс и опустил вчетверо сложенный листок в ящичек с надписью «Для писем», который висел около стенной газеты.
Стенная газета в шестом «б» была особенная. Ее главным и единственным редактором и сотрудником был Мишка Гриль. Остальная редколлегия не работала. Зато он все делал так, как
Из самого Мишки физкультурник не получился. Он бегал хуже девчонок, не умел играть в футбол, а на гимнастике выглядел так, что класс со смеху покатывался.
Зато Мишка назубок знал правила любой игры — от настольного тенниса до водного поло. Зато он помнил всех чемпионов школы, города, Советского Союза и всего мира. Зато никто, даже взрослые, не мог так точно ответить на вопрос: «Как сыграли московские «Динамо» и «Спартак» в 1939 году?» Зато… Одним словом, талантов у Мишки хватало.
Он писал длинные-предлинные отчеты о футбольных матчах на первенство школы. Тут было все. И тактический замысел, который был реализован (или не реализован). И самоотверженная (или небрежная) игра защиты. И техническое превосходство (или отставание). И уж, конечно, «пушечные удары», «прострельные передачи», «финты». И даже «боевые ничьи».
Не было случая, чтобы отчет не начинался перечислением состава команды (состав команды противника Мишка игнорировал) и указанием количества зрителей. Мишка мог превознести до небес и мог затоптать в грязь любого игрока. Он все мог. Футболисты его даже побаивались.
Вот этому Мишке Грилю и подсунул Игорь свой отчет о вчерашней игре. Несколько раз переписывал он заметку. И с каждым разом становилось ясней, что «лучшим на поле был И. Балахонов», — так любил писать сам Мишка.
Редактор стенной газеты время от времени приставал к ребятам с просьбой писать заметки. Даже ящичек специальный повесил. Но это мало помогало, приходилось выкручиваться самому. А в тот день, когда была одержана победа над семиклассниками, Мишка, как на грех, болел. Поэтому, заметив в ящичке листок, он даже обрадовался, когда прочел заголовок: «Победа наших футболистов».
Весь первый урок Мишка читал и перечитывал этот листок. В перемену он зачем-то отвел в сторону Вальку Бирюкова и долго с ним шептался.
Игорь, который и на уроке и в перемену не сводил с Мишки глаз, забеспокоился. Следующий урок Мишка сидел как ни в чем не бывало, казалось, не собирался переписывать заметку на длинный и узкий лист бумаги, который удобно размещался на доске стенгазеты. А ведь обычно он готовил выпуск очередного номера именно на уроках.
Как только прозвенел звонок, Мишка вскочил и куда-то убежал. Игорю почему-то стало не по себе. Хотелось уйти домой. Возможность покрасоваться в стенгазете уже не казалась такой привлекательной…
Коварный удар Мишка нанес на третьей перемене. Он снова куда-то убежал, но скоро вернулся. В руках у него Игорь заметил большой лист твердой бумаги. Мишка подбежал к стенгазете и стал пришпиливать этот лист кнопками. Около него сразу собрались ребята.
Игорь не выдержал, подошел вслед
Игорь не успел сообразить, к чему эта карикатура, как вокруг начали прыгать, хохотать, свистеть, что-то выкрикивать. Он еще ничего не понимал, но уже покраснел и робко начал пятиться…
На следующей игре Игорь Балахонов снова был в запасе. Рядом с ним сидел Мишка и время от времени строчил в своем блокноте фразы для завтрашнего отчета.
Е. Баранов
Проездной в кармане
Рассказ
Красные двери раздвинулись, словно пригласили: пожалуйста, Сергей Сергеевич! Вот и кондуктор подходит, спрашивает:
— Билетик покупать будем?
— Нет, — отвечаю, — не будем.
— Почему?
— А вот почему… — И показываю проездной.
Проехал одну остановку, другую. Хоть бы контролер пришел, что ли! Когда у тебя ни копейки, ни билета, он тут как тут. А если билет в кармане — никому до тебя и дела нет.
Пересел на другой трамвай. Кондуктор подходит, спрашивает вежливенько так:
— Билетик покупать будем или на следующей остановочке сами выйдем?
— Билетик покупать не будем и на следующей остановочке сами не выйдем.
— Это как так?
— А вот так, — отвечаю, — у меня проездной. Вот. Пожалуйста. И предъявляю. В развернутом виде. И отворачиваюсь к окну. И все от нас отворачиваются. Потому что дальше ничего интересного не предвидится.
В общем, пересел я на другой трамвай. С передней площадки зашел и к окну отвернулся, будто зайцем еду. Слышу — за спиной мелочь брякает. Кто-то руку на плечо положил и спрашивает меня:
— Мальчик! Билетик возьмем?
— Не нужен мне ваш билетик, — говорю. — Не успеет человек сесть, как к нему с билетиками лезут. Может, он мне вовсе не нужен!
— Как это не нужен? Все билеты покупают. Один ты, как барин, без билета катаешься. Будешь покупать билет или не будешь?
— Не буду! Он мне не нужен…
— Ах, не нужен!
— Не нужен!
— Посмотрим, — зловещим голосом говорит кондуктор.
— Посмотрим, — отвечаю я и тащу застрявший в кармане проездной.
Но тут вагон остановился. Перед самым моим носом открылись двери, и… и я оказался на улице. Вагон тронулся.
Я побежал следом и закричал:
— Тетенька! У меня же проездной!
— Вот и поезжай. Только в другом трамвае!
Смеется. И пассажиры смеются. Им хорошо! Они едут, а тут человек с проездным билетом, может быть, в школу опаздывает.
Еле дождался обратного трамвая. Только вошел в вагон, как слышу знакомый голос:
— А-а! Это опять ты?! Посмотрите-ка на него! Все давно в школах, только он один, как барин, раскатывается. У него, видите ли, проездной! Не потерял еще? Ну-ка, покажи. Видите! Он! Транспорт только засоряют всякие тут… с мамиными проездными в кармане! Марш отсюда!
Нарвался! Как теперь сядешь, когда чуть ли не все кондукторы тебя знают?..
В общем, в школу я приехал к началу последнего урока.