13
Шрифт:
Мужчина подбородок ее двумя пальцами поднял, наклоняться начал, Рая подумала грешным делом, поцеловать хочет. Нет, в шею вонзился. Вздрогнула сильно, хватило лишь сил не оттолкнуть его.
– Сладкая, – прошептал человек, – досуха тебя выпью, – и вновь в шею клыками впился.
Рая стояла, мысли в голове светлые. Больно. А страха нет. Почему? Сама себя не узнавала. Горечь была. Гнев. Одного она лишь жаждала. Не осуществится то.
Слабость появилась. Мужчина почувствовал будто, на руки ее подхватил,
– Почему не плачешь? – вдруг спросил.
Рая так удивилась, что привстала слегка, но рука крепко ее за талию удерживала.
– Можно?
Рассмеялся мужчина, но смех злой был. Девушка сжалась вся в предчувствии недобром.
– Кто я, знаешь?
Рая головой мотнула. А потом вдруг осмелев, выкрикнула.
– Ты маму мою убил!
– И многих других. Твой народ сам так решил, Рая.
Удивилась, откуда имя ее знает, но промолчала.
– Раз в год обещали мне невесту, – мужчина крепче девушку обнял, – она умирает, остальные живут. Честно по-твоему? Правильно?
– Нет! – сама себе рот ладошкой зажала. А потом взглянула на него, а он спокоен, дальше проговорила. – Я умру, они жить будут! Несправедливо это!
– Ты умрешь, – мужчина по голове ее рукой провел, нежно. – Но у тебя есть выбор. Просто так умрешь, одна. Или захочешь кого взять с собой на тот свет?
Не поверила Рая тому, что услышала. Недоверчиво на него посмотрела. С коленок сползла, сама на колени стала, ноги его обняв.
– Хочу! Хочу с собой забрать! – сладко-больно внутри стало, в горле стянуло кольцом тугим, но глаза сухими были.
– На что готова ради этого, Рая? – голос мужчины обволакивал, расслаблял, завораживал.
– На все готова! – Рая лицо к нему повернула, привстала, ближе наклонилась, к губам самым.
Мужчина крепко за голову девушку схватил, не отстранишься. Приблизился, поцеловал легко, затем клыки вонзил прямо в губы. Больно Рае было, но не дернулась даже, кровь свою на языке почувствовав.
– Хороша, – пробормотал, – раздевайся, девушка. Ты же невеста моя!
Встала Рая, платье словно само на пол опустилось, стояла перед ним, наготы своей совсем не смущаясь.
Мужчина тоже встал, в глаза девушке смотрел. Долго смотрел, Рае уже показалось, передумал он.
– Ложись, – рукой взмахнул, увидела Рая соломенную подстилку, как в хлевнике у них постелена была, а на ней стекло битое.
Лишь ногу поставила девушка, окровилась стопа в тот же миг, обернулась. Стоял Он, даже бровью не повел.
Легла, каждой клеточкой спины, ягодиц острые стеклышки прочувствовав. Не смела двинуться, даже дышать реже стала. Каждый вздох – еще порез один.
Мужчина подошел, и вдруг резко на нее падать начал. Рая в страхе глаза прикрыла. Минута прошла. Несмело глаза открыла, а он навис над ней, уголками рта улыбается.
– Больше не закрывай глаз.
Кивнула лишь, сердце набатом в груди заходилось. Знала она, что далее будет. Сама о таком Мила просила, но то любый, а то монстр страшный. Приготовилась Рая к боли. Не ошиблась.
Вонзился сначала клыками в грудь нежную, Рая лишь кулаки сжала покрепче, затем ниже опустился. Живот, бедра, все истекало ранами небольшими, но кровь толчками из них вытекала.
Штаны снял, девушка не хотела, взгляд бросила. Не удержалась, всхлипнула, дернулась. Спину словно огнем обожгло.
Навис над ней, шумно в лицо выдохнул. Приготовилась Рая к боли жуткой.
Глаза закрыла, хоть не велено было. Минута прошла, другая. Открыла глаза, скривилось лицо Его в усмешке.
– Скучно с тобой, – проговорил и встал тут же.
Рукой махнул, девушка в воздух поднялась, к нему подлетела, на ноги встала.
– Скучно, – повторил монстр, красными глазами испуганную девчонку буравя.
А она все никак в толк взять не могла, чем не угодила Ему. Затрясло, ноги задрожали, руки. Неужели откажет ей?
– Мести жаждешь? – поднял подбородок, в глаза заглядывая.
– Жажду, – горячо воскликнула.
– Да будет так! – человек ногтем по своему запястью провел, ко рту Раи поднес. – Пей!
Девушка припала к руке, кровь ей сладкой показалось, вкусной, пила, а внутри нее менялось что-то. Раз! Будто молнией ее пронзило. Откинула руку мужчины, к зеркалу подошла.
Странно, глаза голубые черными стали. Губы алые-алые. Руку ко рту поднесла, убрала. Так рот открыла, блеснули в нем клыки белоснежные.
Мужчина ближе подошел, за талию обнял, на ухо прошептал.
– Время у тебя до рассвета.
Рая обернулась к нему, острой вспышкой догадка мелькнула.
– Тех людей, кого из-за непокорных девушек до третьего колена вырезали, не ты убил?
Человек улыбнулся, головой покачал. Взмахнул рукой.
Оказалась Рая вновь на площади. Мгла вокруг, но она ей не помеха, видела Рая в темноте все отлично, будто днем. Ноги сами к родному дому несли, неслышной тенью за ней мучитель ее следовал.
Вот уж перед своим домом она. Дверь тихонько заскрипела. Отец голову поднял.
В мгновение ока возле отца Рая оказалась, руку вскинула, вместо ноготков аккуратных привиделись ей когти острые, длинные.
– Дочь… – прошептал мужчина.
– Твоя дочь умерла, – взмахнула рукой, четыре борозды кровавые на шее у мужчины появились, кровь тонкими струйками хлынула.
Отец рот открыл, но звука не издал, лишь бульканье донеслось.
Рая молча смотрела, как мужчина тяжело на пол упал, как голову поднять пытался. Навеки закрылись глаза.