15 встреч с генералом КГБ Бельченко

Попов Алексей Юрьевич

В один из дней нам стало известно, что Полубинский уже находится на нашей территории и скоро появится у девушки. Здесь нами были приняты все меры, чтобы арестовать его и исключить возможность побега этого обнаглевшего врага. Была создана группа захвата из числа наиболее опытных оперработников и пограничников во главе с моим заместителем А. Ф. Сотиковым. Полубинский был захвачен спящим у своей красавицы. Он не успел даже протянуть руку к парабеллуму, лежавшему у него под подушкой.

Показания его представляли большой интерес. Не отрицая, что он является резидентом германской разведки, подтвердил, что подпольные формирования, носящие названия «Батальон смерти», созданы от начала и до конца органами фашистской разведки. Все другие буржуазно-националистические формирования,

независимо от того, как они себя называют, верно служат гитлеровской Германии. Полубинский заявил, что его личные наблюдения во время пребывания на той стороне дают полные основания сделать вывод, что Германия усиленными темпами готовится к нападению на Советский Союз. Это он подкрепил сведениями о происходящей концентрации живой силы и техники вдоль советских границ. В силу этих обстоятельств все возможности и средства были направлены Германией на сбор разведывательной информации об СССР.

Ни для кого не является секретом, что в своей работе германская разведка опиралась прежде всего на враждебные элементы — проживающих на территории западных областей Белоруссии бывших помещиков, осадников, офицеров бывшей польской армии, работников полицейского аппарата панской Польши, крупных чиновников государственного аппарата, лесников и других привилегированных в прошлом людей. Ничего нового в этом плане Полубинский не показал, он только подтвердил то, о чем каждодневно и открыто говорили преданные Советской власти люди.

Забегая несколько вперед, скажу, что в связи со складывающейся оперативной обстановкой на границе с Германией, когда уже было совершенно ясно, что эта страна форсирует подготовку нападения на нашу Родину и широко использует антисоветские элементы в своих интересах, советским правительством было принято решение о выселении этой части населения из западных областей Белоруссии. Это было осуществлено буквально перед самой войной. Думается, что если бы это было сделано значительно раньше, чекистские органы и пограничные войска получили бы куда больше возможностей для усиления своей разведывательной и контрразведывательной работы против фашистской Германии, так как не отрывали бы ежедневно столько своих лучших сил для борьбы с бандами, буржуазно-националистическим подпольем и другими антисоветскими проявлениями.

Пограничники имели бы больше реальной возможности организовать охрану границы на большую глубину, чего явно недоставало при таком большом расходе личного состава для борьбы с бандгруппами в приграничной полосе. Практика показала, что линейная охрана границы была нашим слабым местом. Именно это облегчало возможность нарушения ее. Командование войск округа и руководство чекистских органов стремились общими усилиями восполнить этот пробел за счет усиления агентурно-оперативной работы, расширения и активизации базы содействия. Согласованности всех мероприятий по усилению охраны границы способствовало то обстоятельство, что управления НКВД и погранвойск округа дислоцировались в Белостоке, а городские и районные аппараты — рядом с погранотрядами этого центрального направления. На территории Белостокской области правильное взаимодействие и взаимоинформирование не нарушились даже после разделения НКВД на два наркомата.

Я как начальник управления УНКГБ не только не терял связь с погранвойсками (они, как известно, остались в системе НКВД), но по мере усложнения оперативной обстановки старался укреплять ее. Генералы Богданов и Курлыкин делали то же самое, этого требовала сама жизнь. Хотя известно, что в ряде мест к этому вопросу подошли формально и взаимодействию был нанесен серьезный ущерб. В понимании данной проблемы большую роль сыграла моя служба в пограничных войсках. История пограничных войск наглядно показала, что они являются неотъемлемой частью органов государственной безопасности. Я всегда стоял и стою на этой точке зрения. Думаю, что от этого выигрывают интересы государства в целом.

Я уже говорил о том, что фашистская Германия с октября 1939 года начала вести авиационную разведку на территории Западной Белоруссии, причем активность

этой деятельности заметно возрастала из месяца в месяц. Мне лично пришлось несколько раз беседовать с экипажами (допрашивать запрещалось) «сбившихся с маршрутов» самолетов и доносить об этом руководству. Истинные цели этих полетов не вызывали сомнений, но, дабы не вызывать обострений и провокаций, мы получали каждый раз приказы передавать Германии самолеты вместе с экипажами, оформив это надлежащим актом. С первых месяцев 1941 года увеличилось количество забрасываемых к нам агентов. Отличительной чертой агентуры того периода являлось то, что она была более квалифицированной, а легенды ее более тонко продуманными.

Глава 5

Гитлеровская агрессия

Начало Великой Отечественной войны остается, несмотря на, казалось бы, достаточную изученность, одним из неизвестных и спорных эпизодов Второй мировой войны.

Вы встретили войну в первые ее часы. Расскажите, пожалуйста, о событиях, предшествующих агрессии. Интересно было бы услышать от Вас следующее: роль пограничников в отражении первых атак немецко-фашистских войск; что делали чекисты в первые дни войны; в чем заключалась работа особых отделов франтов; для чего были нужны заградотряды; можно ли было обойтись без этой меры; какие отдельные поручения Вы исполняли по поручению командования.

С первых месяцев 1941 года стало отмечаться резкое увеличение количества забрасываемой к нам агентуры. Гитлеровское командование активизировало воздушную разведку, все чаще поступали сведения, свидетельствующие об усиленной подготовке фашистской Германии к наступлению на Советский Союз.

В течение весны 1941 года гитлеровское командование сосредоточило на границе с нами в районе белостокского выступа большое количество войск. Имелись Данные, что то же происходит и на других участках нашей западной границы и что основные группировки германских войск создаются в Восточной Пруссии, восточнее Варшавы и в районах Хелма, Грубсшува и Томашува-Любельски. Наблюдалось строительство траншей, ходов сообщения, блиндажей и других военно-инженерных сооружений, а с середины мая до 18 июня фиксировалась работа многочисленных рекогносцировочных групп во главе с генералами и офицерами германской армии.

Гитлеровцы усилили наблюдение за нашей территорией, вели фотографирование местности, топографическую съемку, измерительные работы на пограничных реках и т. п. В первой половине июня пограничники наблюдали подвоз тяжелых орудий и установку их на огневых позициях. По ночам до нас доносился шум усиленного передвижения германских войск на границе. Немцы усилили охрану границы полевыми войсками.

Сведения поступали все тревожнее. В ночь на 17 июня мне позвонил генерал-лейтенант Богданов и сообщил, что в районе Ломжи пограничники задержали 8 вооруженных диверсантов. Я попросил доставить всю эту группу в Белосток. Диверсанты были одеты в форму чекистов, командиров и политработников Красной Армии, имели хорошо оформленные фиктивные документы. На допросах они показали, что им дано задание скрытно войти в район города Барановичи и, как только начнется война, приступить к активным действиям: портить телефонную связь; ракетами и другими способами указывать немецким самолетам районы сосредоточения наших войск, военной техники, а также аэродромы; сеять панику среди советских людей, убивать чекистов, работников милиции, командиров и политработников Красной Армии, распространять ложные, клеветнические слухи и т. п.

Задержанные подтвердили, что к нападению на Советский Союз у фашистов все готово: войска находятся на исходных рубежах и ждут только сигнала, танки — в укрытиях, артиллерия — на огневых позициях, горючее и боеприпасы в большом количестве спрятаны в лесах.

21 июня с сопредельной стороны удалось прорваться одному из наших товарищей. Он сообщил, что гитлеровские войска получили приказ начать наступление на рассвете 22 июня. А в 1.30 ночи 22 июня из-за кордона прибыл второй наш человек и подтвердил содержание приказа.